Александр Кожев - Атеизм и другие работы

5. Некоторые примитивные теисты (например, австралийцы) не знают естественной смерти; смерть — следствие колдовства (мифическое отображение: человек был сначала бессмертен или Бог хотел его сотворить бессмертным, потом этому помешало злое начало, его грехопадение и т. д.). — но фактически смерть есть, и опять же божественное (колдовство) дано в данности смерти (и наоборот, нуминозное прежде всего смертельно опасно). Вообще и австралиец не дан себе как бессмертный (бесконечный), это не противоречит моему утверждению, что данность бессмертия исключает (не только онтологически но и психологически) теизм. То, что отрицается естественность смерти, в такой связи не имеет значения; это следствие (научной) тенденции и causalitй (в смысле Meyerson'a [Мейерсона]): смерть несомненно изменение и поэтому «чудо» (causalitй здесь то, что ее нет как естественной: признание ее — иррациональный факт — «чудо»; чудо — колдовство потому, что данность Бога существенно связана с данностью смерти). 6. Некоторые утверждают, что есть теизм без бессмертия и души. — Я позволю себе в этом усомниться. Поскольку это не сводится на (1.) — (5.), то можно сказать следующее. Здесь еще нет «анимизма», душа еще не отделена от «тела», но это не значит, что человек дан себе как нечто чисто мирское (как в атеизме); «иное» в человеке, т. е. душа есть, ибо колдовство, например, отличается от обычного воздействия; таким образом опять Бог дан в данности души и наоборот. Дело, значит, только в том, что душа не дана как бессмертная, как переживающая (хотя бы временно) смерть. Это — примитивная интерпретация идентичности обычного и «иного» человека (души как моей души). Здесь психологическая неданность бессмертия (это совместимо с онтологической данностью ее), а это не то же самое, что психологическая (и онтологическая) данность уничтожения после смерти у атеиста. Я говорил, что теистическая интуиция необходимо включает данность Бога, «иного» во мне и бессмертие этого «иного». Все три момента наличествуют в онтологической (и адекватной психологической) интерпретации этой интуиции. Но психологически такое расчленение может отсутствовать: в частности, момент бессмертия может не актуализироваться. Но и тогда психологически Бог дан через смерть: от него зависит моя судьба и, конечно, в первую голову моя смерть. «Иное» в человеке дано ему, но не после смерти (смерть не дана как переход в инобытие), а, так сказать, до смерти и только поэтому оно может не быть дано как бессмертное: человек живет после потенциальной смерти, которая не актуальна только потому, что этого не хочет Бог (который все же может меня убить или допустить мою смерть); он, так сказать «бессмертен» в жизни (но и только в ней). — Ясно, что все это не имеет ничего общего с конечностью атеиста. Но обдумать, изложить лучше, проверить, что такое этот «теизм без бессмертия». Обдумать и написать о различии между психологией, онтологией, наукой (теологией) и философией (описание и анализ). 7. Есть атеистические системы с душой и бессмертием, например Sдmuhya. — Это конструкции. Так как S. не религия, а философская «система», т. е. нечто искусственное. Эпическое S. (по Dahlmann'y [Дальману]) теизм, (под влиянием буддизма? В полемике с Veclдnta?) ставший атеизмом (т. е. сохранил бессмертие и душу из первоначальной теистической интуиции). К тому же <���нрзб.> принимает характер божественного (дуализм) (Urmaterie [первоматерия (нем.)] всегда — ср. Плотин, Платон и др. — формально близка божественному и материя она только как «иное» Бога; в атеизме — например Sдmuhya — она легко «обожествляется»; после этого атеизм перестает быть настоящим атеизмом и становится «теизмом наизнанку», «демонизмом», и т. д., — все искусственные конструкции; не путать с «дуализмом» как особой интерпретацией противостояния мира и «иного»; материя может обожествляться только потому, что есть вечная душа, которая не Бог и по отношению к которому материя вечно «иное», т. е. «божественное», т. е. только в ненастоящем атеизме. — При случае разобраться во всех путаницах таких интерпретаций и обдумать, почему могут возникнуть такие путаницы). 8. Атеистический буддизм знает вечность человека как вечность samsara'ы. — Начать с того, что буддизм не знает души, не знает «иного» в человеке. Далее: нет бессмертия, т. е. нет настоящей смерти. Но нет и данности бесконечности (а только безграничности), так как все смертно, т. е. насквозь конечно. — Подробнее об этом в главе о буддизме. — Теистические индийские учения тоже знают вечность samsдra'bi. Здесь ход к Богу только через настоящую смерть, т. е. через конец samsдra'bi, но одновременно с Богом дано и бессмертие души, которое (дtman) не уничтожается с концом жизни в мире. В этом отношении samsara только удлиненная жизнь обычного теизма. Разница в том, что она дана как безграничная, но она конечна насквозь. Душа (дtman) дана в данности «смерти», как переходящее в другое тело и этой душе дан Бог (сначала — Upani- sad'bi — пребывание в «инобытие» между смертью и новым рождением; дtman = Brahman — интерпретация «однородности» хотя и не идентичности, «иного» во мне и «иного» как Божественного, одновременной данности Бога и души). Теистическое учение о samsдra — следствие религиозной установки: мир — зло, поэтому не жизнь ценность, кот[орой] надо добиваться, а смерть; «иное» только после смерти, а оно не может непосредственно приникать к мирскому (ср. 4.) — подробнее в главе о буддизме. — Не изучать специально историю религий, но обдумывать с точки зрения моей теории все новые для меня данные; читать надо! — Я не говорю, что теизм родился из страха смерти, что Бог выдуман как гарант бессмертия и т. д., а только что данность смерти есть ход к Богу — что данность Бога включает данность души и ее бессмертие.

Онтологически, конечно, это небытие «дано» каждой мирской данности: атеист всегда атеист, так же как и теист всегда теист, ибо тот всегда дан себе как конечный, а этот и как смертный в своей конечности. Но так как психологически конечность в мире дана как смерть, то данность смерти есть единственный ход к Богу, который ведет к обнаруживанию его бытия или небытия.

То, что не все атеисты «слепы» на Бога, показывает факт «обращения» атеистов, т. е. как преходящих из атеизма в теизм, так и, наоборот, из теизма в атеизм. А главное — факт колеблющихся; а кто не колеблется в вере своей?! Так как теист и атеист даны себе как такие в ужасе смерти, то до самой смерти своей никто (эмпирически) не знает, кто он такой; ибо если «атеист» стал на смертном одре теистом, то он никогда настоящим атеистом не был. И наоборот (хотя фактически этого, вероятно, не бывает: кто станет впервые атеистом перед лицом смерти?! И Будда ведь увидел чужую смерть!). — Так как до конца жизни никто не знает, кто он, то все колеблются, а потому и понимают друг друга. (А Ансельм, который очевидно не понимал атеизма?? Ср. его онтологическое доказательство).