Ярон Ядан - Запретный Талмуд

Рав Шешет ответил: достаточно выполнения одного условия; поскольку животное стало причиной несчастья (гибели совокупившегося с ним нееврея), его следует казнить.

Ученики возразили: раз так (то есть если для того, чтобы приговорить животное к смерти, достаточно выполнения одного условия), почему человек, поклоняющийся животному и полагающий его богом, подлежит казни в одиночестве — животное оставляют в живых!

Один из мудрецов, Рава, ответил: животное, с которым совокупился человек, приговаривается к казни, ибо помимо того, что оно стало причиной несчастья, оно еще и получило удовольствие от совокупления; животное, ставшее объектом поклонения, удовольствия не получает.

Другой мудрец, рав Гамнона, спросил: что произойдет, если еврей совокупится с животным по ошибке (например, в пьяном виде или в беспамятстве), — следует ли и в таком случае казнить животное? Ведь при таких обстоятельствах человек оказывается опозоренным, однако не подлежит смертной казни: Галаха не приговаривает к смертной казни за преступления, совершенные по ошибке; следовательно, животное не стало причиной несчастья.

На это мудрец по имени рав Йосеф ответил, что даже одного позора достаточно, чтобы казнить животное. Он привел в качестве аргумента закон, не вызывающий ни у кого сомнений: животное, совокупившееся с девочкой, достигшей возраста трех лет, подлежит казни, хотя девочка и не подлежит наказанию (ибо является несовершеннолетней, то есть не достигшей двенадцати лет). Следовательно, даже если животное не стало причиной несчастья (девочка остается в живых), но стало причиной позора, оно подлежит казни.

Ученики отвергли это аргумент, заявив, что в данном случае, по крайней мере теоретически, можно говорить и о выполнении первого условия, то есть о том, что животное стало причиной несчастья. Ведь девочка совокупилась в животным по доброй воле и потому заслуживала смертной казни — просто Всевышний сжалился над ней (как несовершеннолетней).

Другой мудрец, Рава, также полагал, что выполнения одного лишь условия (о позоре) достаточно для того, чтобы приговорить животное к казни. Он привел в качестве аргумента другой бесспорный закон, гласящий: если мальчик, достигший девяти лет, совокупился с животным, животное подлежит смерти. Поскольку в этом случае оно не стало причиной несчастья (мальчик не подлежит наказанию, ибо является несовершеннолетним, то есть не достигшим тринадцати лет), но стало причиной позора, выходит, что одного позора достаточно для того, чтобы казнить животное!

Этот аргумент также был отвернут учениками, считавшими, что и тут теоретически можно говорить о том, что животное стало причиной несчастья. Ведь мальчик согрешил сознательно и в принципе заслуживал смертной казни, однако Всевышний помиловал его (как несовершеннолетнего).

Талмуд оставил дискуссию незавершенной, а вопрос (о достаточности одного или необходимости двух условий) без ответа.

Вавилонский Талмуд, трактат Сангедрин 54-55б

Ребенок, родившийся у женщины, по мнению одного из мудрецов, считается человеком, даже если он имеет форму овцы или коровы.

Один из мудрецов, рабби Йирмия, спросил: допустим, отец такой «овцы» выдал ее замуж за X. Может ли сестра «овцы» также выйти замуж за X? Ведь Тора запрещено брать в жены двух сестер одновременно.

Ученики задали рабби Йирмии встречный вопрос: известно, что ребенок, имеющий форму животного, нежизнеспособен; стало быть, поднятый вопрос не имеет смысла — ведь после смерти «овцы» ее сестра, вне всякого сомнения, может выйти за потенциального жениха.

Один из мудрецов ответил: рабби Йирмия хотел всего лишь позабавить товарища вопросом, который не имеет практического значения.

Ученики решили подкрепить свое утверждение о том, что ребенок, имеющий форму животного, нежизнеспособен, аргументом, опирающимся на никем не оспариваемое правило: допустим, женщина родила овцу или корову, а затем вновь забеременела и родила нормального ребенка — второй ребенок считается первенцем в том, что касается прав на наследство (он получает двойную долю сравнительно со своими братьями). Если бы первый ребенок, имевший форму овцы или коровы, выжил, второй не мог бы считаться первенцем в том, что касается его наследственных прав! Стало быть, первый ребенок не имеет шанса выжить.

Мудрец по имени Рава отверг этот аргумент. Он заявил следующее: ребенок, имеющий форму овцы или коровы, вполне может выжить! Второй ребенок приобретает дополнительные наследственные права (права первенца) по совсем другой причине. Именно, всякий первенец получает двойное наследство оттого, что он дороже отцу, нежели другие дети; если он умрет, отец страдает вдвойне.

В данном случае, если первый, имеющий форму животного, ребенок умрет, отец не будет страдать; однако если умрет второй, нормальный ребенок, отец будет страдать — поэтому именно второй ребенок имеет двойные наследственные права.

Вавилонский Талмуд, трактат Нида 23а—23б

Мудрецы разошлись во мнениях по вопросу о том, способна ли больная курица (определенная как трефа и потому некошерная) нести яйца.

Мудрецы, полагавшие, что такая курица способна нести яйца, установили, что первое яйцо, снесенное курицей после того, как она заболела, некошерно, ибо оно является трефой , как и сама курица. Однако яйца, снесенные этой курицей впоследствии, кошерны.

Мудрецы спросили: если яйца, снесенные больной (и оттого некошерной) курицей, кошерны, отчего мудрецы Мишны утверждали обратное, именно: «Яйца трефы некошерны»?

Им ответили: мудрецы имели в виду неоплодотворенные яйца. Дело в том, что такие яйца зарождаются, когда курица оплодотворяется от земли, то есть без помощи внешнего фактора (петуха); следовательно, они целиком происходят от курицы, запрещенной к употреблению в пищу, и потому и сами запрещены. В то же время яйца, оплодотворенные петухом, разрешенным к употреблению в пищу, кошерны, как и он сам, поскольку петух активно участвовал в их зарождении.

Галаха адаптировала мнение мудрецов, считавших, что курица- шрефа в принципе не в состоянии нести яйца. В таком случае проблемы с яйцами не существует: сам факт наличия у курицы яиц указывает, что она не трефа , поэтому и несушка, и ее яйца являются кошерными.

Вавилонский Талмуд, трактат Хулин 57б—58а

Еврейский закон запрещает есть червей, которые ползали по земле, в соответствием со сказанным в Торе: «А вот что для вас нечисто из мелких животных, ползающих по земле» (Левит 11,29). Однако черви, живущие в плодах, отделившихся от дерева, в кишках животных или где бы то ни было еще, при условии, что они никогда не ползали по земле, дозволены к употреблению в пищу. Таким образом, чтобы узнать, можно ли есть того или иного червя, необходимо установить, ползал ли он по земле.