Алексей Бакулин - Письма в Небеса

Народ сейчас плохо помнит, что за гигантами были Фет и его современники, а ведь это были непревзойдённые мастера! Одна из недостижимых вершин не только русской, но и всей мировой поэзии! Попробуй, сравнись с ними…

Может быть, К.Р. вровень с гигантами и не стал, но и в грязь лицом перед ними не ударил. Но интересно даже не это: в отличие от бурного, мятущегося Фета, от страстного Полонского, от мрачного Аполлона Григорьева, К.Р. — поэт кристально чистой души, незамутнённой «страстьми и похотьми».

Сейчас, когда в России пытается возродиться православная поэзия, опыт К.Р. поистине бесценен для молодых стихотворцев. К.Р., в отличие он наших современников, не пытался зарифмовать поверхностные духовные переживания неопытного и слабого сердца, не перекладывал в грубые вирши псалмы и тропари, и не создавал рифмованных лозунгов в духе «Ура Православию!». Ничего подобного. Он был православным и праведным (не побоюсь этого слова!) — да, праведным человеком, и стихи его — это стихи праведника. Именно в этом всё Православие его поэзии. Ни в одной его строчке вы не найдёте дурного чувства, зависти, ревности, ненависти, уныния, злобы — ничто нечистое в его стихи не входит. Это невероятно, этому нет примера! Считается, что поэт не может не быть страстным, — К.Р. убеждает в обратном.

Кстати, какой урок современным православным литераторам даёт его драма «Царь Иудейский»! В ней говорится о казни, смерти и Воскресении Господа нашего Иисуса Христа. При этом не только Сам Господь, но и никто из апостолов на сцене даже не появляются, — все события даны через взгляд вымышленных героев, простых жителей Иерусалима. К.Р., видите ли, считал себя недостойным писать о Христе напрямую, делать Его одним из героев собственной пьесы. Он полагал, что это выйдет кощунством. А что мы видим сегодня?.. Ничтоже сумняшеся Святой Образ суют в книги, фильмы, мультфильмы, пьесы, песни, заставляют Бога произносить слова собственного жалкого сочинения… Эх, да что говорить!

…А я склонен думать, что если бы Великий князь Константин Константинович не принуждён был судьбою разбрасывать великие силы своей души на армию и государственное служение (кстати, политики он чурался, в эти игры никогда не играл), если бы всегда он оставался только К.Р. — то слабый налёт дилетантства (увы, свойственный отдельным его стихам — не всем! далеко не всем!) быстро сошёл бы с них, и перед нами встал бы Поэт во всей своей силе. Хотя, повторюсь, и без того многие его стихи стали русской классикой.

А вы знаете, что поэт К.Р. был не чужд пророческого дара? Да, это правда… Пророческий дар подаётся лишь чистым душам. Как он быстро разглядел святую в Великой княгине Елизавете Федоровне, будущей св. прпмц. Елисавете!.. Можно сказать, с первого дня знакомства.

Какой-то кротости и грусти сокровенной

В твоих глазах таится глубина;

Как ангел, ты тиха, чиста и совершенна;

Как женщина, стыдлива и нежна.

Пусть на земле ничто средь зол и скорби многой

Твою не запятнает чистоту,

И всякий, увидав тебя, прославит Бога,

Создавшего такую красоту.

Так он написал о Великой княгине, когда она была ещё принцессой Эллой. И это не единственный случай его духовной зоркости. Самый яркий (и самый глубокий, самый страшный) — это «Колыбельная песенка», написанная им для своего новорожденного первенца:

…В тихом безмолвии ночи

С образа в грусти святой

Божией Матери очи

Кротко следят за тобой.

Сколько участья во взоре

Этих печальных очей!

Словно им ведомо горе

Будущей жизни твоей…

Спи же! Ещё не настали

Годы смятений и бурь!

Спи же, не зная печали,

Глазки, малютка, зажмурь!..

Божией Матери очи, несомненно, прозревали страшное будущее, но скажите на милость, отцу-то откуда было «ведомо горе будущей жизни» младенца? Откуда он-то знал про грядущие «годы смятений и бурь» ?

В 1918 году младенец, которому была посвящена «Колыбельная», князь Иоанн Константинович, ставший к тому времени тридцатилетним мужчиной, будет лежать, сброшенный на дно страшной Алапаевской шахты, — ещё живой, безмерно страдающий от ран, — и столь же разбитая, израненная Великая Княгиня Елизавета Феодоровна будет перевязывать его слабеющими руками… Так и найдут его потом — в повязках, наложенных преподобномученицей…

…Спи в колыбели нарядной

Весь в кружевах и шелку,

Спи, мой сынок ненаглядный,

В тёплом своём уголку!..

Сам Константин Константинович до революции не дожил. Говорят, перед великими потрясениями Господь забирает праведников с земли…

Последний штрих: уже после его смерти аббревиатура К.Р. стала весьма популярна в России. Но теперь она обозначала вину, преступление. «К/Р» — так писали в документах арестантов, в графе «За что осуждён» — « Контр Революционер».

Русский язык — это тот самый светильник, который нельзя таить под спудом. Впрочем, как ни укрывай его, как ни загораживай, какие стены вокруг него ни строй, — лучи от этого светильника всё равно просочатся и осветят тьму духовную.

К языку нельзя относиться лишь как к функции человеческого бытия, как к простому средству общения. В конце концов, общаются между собой и животные — бессловесные твари. Но именно язык отличает человека от животных, язык — особый дар Божий, особое творение Божие. Это чудо может жить помимо человека. Язык создаёт поэта, а не наоборот. Великий язык чувствует потребность в самовоплощении, в стихотворном оформлении. Язык хочет воплотиться в песню, и всякий, чья душа достаточно тонка, чтобы почувствовать это желание, становится певцом.

Даже в XVIII веке, когда общественное мнение считало литературу ничего не значащей, смешной безделушкой, русский язык создал себе поэзию Ломоносова и Державина, драму Фонвизина и Сумарокова, басни Крылова. Эти словесные ручейки прорвали плотину равнодушия, и уже в начале следующего века по России вольно потекла поэзия Пушкина и Лермонтова, проза Гоголя… Порою в этот поток попадали люди случайные, но и они, оказавшись в словесном водовороте, становились певцами — ненадолго, на время, на один раз.

Таким певцом на один раз был Павел Ершов, создавший великого «Конька-Горбунка» и навсегда замолчавший после этого. Таким певцом был и Александр Грибоедов.

Как Пушкин сказал, что «половина стихов из «Горя от ума» должна войти в пословицу», — так оно и вышло: Пушкина словесное чутьё никогда не подводило. Комедия Грибоедова — это сокровищница метких выражений. Но если мы попробуем рассмотреть собственно содержание «Горя от ума», то с удивлением увидим, что ничего особенно интересного в ней нет: молодой человек обманулся в своей девушке, с горя нахамил целой Москве и исчез — вот, собственно, и всё. Даже сам Пушкин разводил руками, пытаясь дать оценку «Горю…»: Софья нехороша, Чацкий, к сожалению, глуповат…