Джед МакКенна - Духовное просветление: прескверная штука

– Должна ли я продолжать медитировать? – спросила она, в отчаянии цепляясь за что-то знакомое.

– О, да, конечно, – сказал я, и похоже, она почувствовала облегчение. Что касается просветления, то не имеет особого значения, будет ли она медитировать или нет, будет ли есть мясо или нет, будет ли набирать очки или терять их. Однако, я осознаю, что она уже достаточно выбита из привычного состояния за один разговор. Целью сегодняшнего урока было открыть ей новый взгляд на значение просветления. Если я начну разбивать её ложные концепции слишком быстро, она скоро сбежит обратно в свой индуистско-христианско-буддистско-ньюэйджевский мир, из которого она вышла для того, чтобы найти свой путь здесь.

Мы сидели на переднем крыльце моего дома посреди бескрайних полей в самом сердце Америки. Вообще-то, это раньше был мой дом. Теперь это скорее американский сельский проект ашрама, который принадлежит каждому, кто принимает в нём участие. Были времена, когда я сам убирал и ремонтировал его, делал все домашние дела, но теперь я здесь как принц во дворце. Уже много лет я не поднимал молотка и не выбрасывал мусора. Я никогда не собирался становиться принцем, это просто случилось, пока я отвернулся, но на такое положение трудно жаловаться.

Сара не единственный человек такого рода, ищущий свой путь здесь. Она пришла не чистым листом, поэтому первым делом следует помочь ей освободиться ото всего – взглядов, морали, от самых сокровенных и глубоко запрятанных верований. Короче, от эго структуры, от ложного "я". Никто не приходит на порог этого дома пустой чашкой, в ожидании, чтобы её наполнили знанием, и поскольку знание, которое представлено здесь, почти наверняка будет в остром противоречии с тем знанием, с которым они пришли, сначала всегда приходится готовить их к большой переписи.

В доме всегда живёт пятнадцать или двадцать студентов. Они останавливаются ненадолго, говорят со мной, ухаживают за чем-нибудь. Они приходят и уходят. И ещё сотня или около того "дневных студентов", в противоположность постоянно проживающим. Они не живут здесь, они просто приходят, когда могут или когда захочется. Они могут прийти и уйти, и я даже не узнаю об этом. Они появляются, ухаживают за садом, готовят еду, участвуют в строительстве пристроек, болтают друг с другом, рисуют, оставляют подарки, едят, словом, делают всё, что угодно. Вот так здесь всё и происходит. Это просто поток, и каждый чувствует себя в нём вполне комфортно.

Был погожий весенний денёк, близился вечер. Солнце клонилось к закату, и дневная жара спáла. Нежный ветерок гладил волнистую траву. Время посидеть в удовольствие. Я молчал, наслаждаясь благостным совершенством момента, и был удивлён, что Сара была в таком же состоянии, по крайней мере, не портила его болтовнёй.

Наконец, время проглотило настоящий момент, и я наблюдал, как он уходит с благодарностью. Какой-то парень высунулся и сказал, что для тех, кто желает, готова еда. Я чувствовал её запах. Кто-то вынес мне поднос с тарелкой риса, дал, гарам масала* и набор палочек. Как только аромат еды достиг моего носа, я понял, что готовила Сонайа, и что я голоден.

Я ел и наблюдал, как закат рисует больше оттенков розового, чем можно было себе представить. Постепенно розовый становился красным и золотистым, облака отражали каждый нюанс, раскрашивая небо райским великолепием. Я был бы не прочь и умереть сейчас, подумал я, на закате дня. Но потом вспомнил – я ещё должен написать книгу.

---------- *индийские блюда

Легально я являюсь владельцем дома. Это величественный и богато украшенный дом сельского джентльмена со множеством комнат, построенный в 1912 году. Его история такова, что два преуспевающих джентльмена имели вид на одну даму, и каждый из них построил прекрасный дом, какой только мог. Они оба сделали ей предложение, положив, что она выйдет за того, чей дом окажется лучше. Впервые я услышал эту историю в офисе моего адвоката перед подписанием бумаг. Его секретарь был полностью посвящён в историю моего дома. Я с нетерпением ждал, чтобы узнать, чем же закончилось это дело, выиграл ли мой дом. Он выиграл. В спортивных интересах другой дом был сожжён несколько лет спустя.

Хорошая история. Если она была выдумана или исправлена, я не хочу об этом знать. Мне она нравится такая, какая есть.

Дом расположен в на востоке центральной Айовы, около двадцати миль от Айова-сити и в получасе езды от реки Миссиссиппи. Нам повезло, что здесь есть немного красивых холмов, в отличие от совершенно плоских, присущих Айове, ландшафтов. У нас несколько акров леса и дюжина голых акров, небольшая речушка (приток Миссиссиппи), маленький пруд, и мы со всех сторон окружены сельскими угодьями. Остров в море кукурузы.

Дом обёрнут верандами, глядит широкими окнами и красуется множеством декоративных деталей, которым я не знаю правильных названий. Внутри полным-полно встроенных шкафчиков со стеклянными полочками, дубовые полы, потолочные балки и множество деталей ручной работы, которых, говорят, уже нигде не сыщешь. Во всяком случае, это великолепный старый дом, и я не видел ничего подобного за все двенадцать, или около того, лет в Айове. Нельзя сказать, что он самый большой или самый лучший или что-то в этом роде, просто он особенный и уникальный. А самое главное, тихий. Ближайший сосед находится более чем в миле отсюда, а ближайшее шоссе в пяти милях – далеко за пределами поля зрения и слуха.