Джед МакКенна - Духовное просветление: прескверная штука

– Боже, когда мне сказали, что я должна поехать в Айову и написать статью о духовном мастере, я подумала, что это эвфемизм "вы уволены". Айова, блин!

Она остановилась на секунду, чтобы посмотреть, как я оцениваю всю невозможность этого, затем продолжила шагать.

– Я всё время думаю об этом. В последнее время плохо сплю, – она невесело засмеялась. – Это сбивает меня с толку. То есть, я думала о себе, как о человеке, идущем по духовному пути. То есть, я духовный человек. Я делала всё духовное. Я занималась йогой, я медитировала, я не ем мяса, я сострадательна. Я ловлю пауков и выношу их на улицу, вместо того, чтобы их убивать. Я читаю все книги, посещаю все лекции. У меня на стенах висят изображения мандал и святых, и я посылаю деньги в помощь маленькой девочке в Парагвае, или может быть, Уругвае, хотя я даже не уверена, что вообще есть какая-то маленькая девочка, если вы хотите знать правду, и если я действительно думаю обо всём этом, мне кажется, я делаю всё это, потому что я хочу быть хорошим человеком, хочу быть духовной, любящей, сострадательной, но ещё и потому, что я на духовном пути, и я всё время думала, что этот путь ведёт к просветлению, свободе от рабства, и всё такое… и… и…

– Дышите.

Она вдохнула.

– И всё это чушь, не так ли? – она перестала шагать, задумалась на несколько мгновений, потом продолжила. – Всю эту неделю я читала все свежие бестселлеры на тему о просветлении, чтобы подготовиться к следующему интервью, и когда я читала всех этих предположительно просветлённых людей, у меня в голове словно включили свет – что-то щёлкнуло.

Я ждал, чтобы узнать, в чём состояло её озарение, хотя, вобщем-то, я уже знал. Но ни в коем случае я не хотел умалять его. Ведь озарения это мой raison d'être (смысл жизни), так сказать.

– Вы сами сказали, – продолжала она. – Конечно, вы могли бы меня убить. Вы могли бы покурить крэка, застрелить Бэмби, съесть человеческие глаза, всем святым подрисовать усы, если б захотели, не так ли? Так как нет никакой разницы, вы – просветлённый. Вы там. Вы – то. Вам не нужно действовать как просветлённый. Я знаю , что вы просветлённый, я не идиотка! Я знаю, на что я смотрю. Но как же я раньше этого не видела? Я занималась всем этим духовным дерьмом пятнадцать лет. Я была на даршанах и сатсангах у всех знаменитостей – чёрт, я брала интервью у большинства из них. И что? Что это дало мне ? Это похоже на злую шутку. Прямо как вы сказали, я трачу всю свою жизнь на то, чтобы удержаться на плаву, потому что все говорят так делать, и я никогда не подвергала это сомнению, но теперь подвергаю и думаю, что если я буду продолжать в том же духе, то закончу свою жизнь будучи ненамного богаче, чем если бы я пришлёпывала каждого паука, который попадался бы мне на пути!

Я не отвечал. В эти мгновенья важно дать ей течь с потоком. Она на глазах переходила на другой уровень осознанности, и единственное, чем я мог помочь, это не перебивать. Вот он – Первый Шаг. Это не осознание того, что есть, но того, чего нет. Это великое падение иллюзии. До просветления ещё далеко, но процесс теперь начался. Через несколько лет я спрошу её, как идёт жизнь просветлённая, и она ответит: "Отлично, спасибо. Выжимаю все соки. А у вас?" Но до этого ещё нужно дойти.

– Просветление даже кажется не тем словом. Я смотрю на вас, и вы так… реальны … полностью осознаны… не знаю… вы не… не знаю. Вы пробуждены, а я никогда раньше не видела пробуждённого человека! А кто эти все остальные? Даже в одном ряду не стоят. Они просто как блаженные кролики, пьяные от любви, поднявшиеся высоко на кундалини, или на божественности, или будучи гуру. Они все говорят о сознании, но это на самом деле не сознание, верно? Чёрт, я испытывала сознание единства, это было совершенно сногсшибательно, и наверное, я всегда думала, что это и есть назначение духовного пути, но… это похоже, когда религию называют опиумом для народа… все эти духовные штуки ничуть не лучше большой дозы чего-нибудь… это похоже на грандиозный заговор с целью удержать людей там, где они есть, убеждая их, что они куда-то идут, в то время как они просто торчат на одном месте, как вы сказали, стараются удержаться на плаву, притворяются. И никто не знает, что это заговор, так ведь? То есть, я же журналист нью-эйдж! Я всю свою взрослую жизнь этим занималась и никогда не знала… никогда не намеревалась кого-то обмануть… думала, что бегу отдельно от стада… Какая шутка! Я каждую минуту бежала рядом с ним!

Забавно, что она назвала всю дуальную вселенную – Дворец Иллюзии Майи – грандиозным заговором.

– Могу я сказать что-то для записи? – спросил я.

– Конечно, – ответила она.

– Я не ем человеческих глаз и не стреляю в персонажей Диснея. Я хороший. Мне бы очень не хотелось, чтобы это попало в печать.

Она засмеялась несколько истерично.

– На самом деле, уж и не знаю, смогу ли я написать эту статью. Предполагалось, что это будет просто заметка, знаете, о высоко духовном человеке и о его маленьком ашраме в сердце Америки. А теперь что? Публичное разоблачение нью-эйдж? Низвержение великих мировых религий? Пробуждение спящего под наркозом человечества? Ни за что. Всё кончено. И я больше не хочу быть писателем, во всяком случае таким, каким была… Не знаю, кем я хочу быть… Вся эта духовность просто как самая бессмысленная карусель. Господи! Не могу перестать думать об этом! Мой ум всё время пытался уложить это в голове после нашей встречи в субботу. Я только начинаю действительно что-то понимать, и не могу поверить, что кто-то может даже подумать о чём-то другом! Мне постоянно приходит на ум: "Вот оно! Вот единственная стоящая игра, единственный танец. Что же ещё может иметь значение?". Я смотрю на других людей, живущих свою нормальную жизнь, и мне хочется кричать! Встряхнуть их и разбудить! Как может кто-то смотреть кино, или идти на работу, или есть сэндвич, когда прямо перед ними это невероятное уродство? Я что, схожу с ума? Я знаю, что нет, но всё-таки? Это что, нормально? Правда, скажите мне. Неужели я совершенно чокнутая?

Она остановилась и уставилась на меня.

– Теперь я? – спросил я.

– Да! – произнесла она раздражённо.

– Во-первых, вы единственная, кто думал, что будет какая-то статья. Я не понимаю, почему Сонайа делает то, что делает, но я знаю точно, что она не пошлёт меня на встречу с журналистом, чтобы тот обо мне написал статью. Во-вторых, нет, это не нормально, это совершенно отлично от нормального. Вы рождаетесь. То, что происходит с вами сейчас, это начало более объёмного процесса. Я могу давать вам советы на любом уровне, но вот ключ, чтобы свести боль к минимуму – не сопротивляйтесь. Вы собираетесь отделиться от группы и перестать удерживаться на плаву – дайте себе утонуть. Вы будете сопротивляться, конечно, это естественно, но позвольте всему течь самому и доверьтесь чему-то высшему – Богу, Кришне, Элвису, кому угодно. Я сам прошёл через точно такой же процесс и видел других в том же положении. Это не так уж необычно, и вы, возможно, не сойдёте с ума. Это хорошая новость.