Владимир Шутов - Анатомия мировых религий: Прошлое, настоящее, будущее

Вопрос о страдании красной нитью проходит через все учение буддизма, этот вопрос становится как бы его краеугольным камнем. Можно даже сказать, что победе над страданием и посвящено все это учение. Многие другие проблемы бытия, в том числе проблемы чисто социального свойства, остаются вдалеке от костяка идей буддизма. Найти благой путь, устраняющий земные страдания, – вот так ставилась главная задача. При этом земная благодать рассматривалась именно как прекращение страданий, а не как испытание глубокой мирской радости, счастья земного бытия и т. п. Страдание же понималось очень широко, как «неотъемлемое свойство круговорота рождений» /58/, то есть считалось, что оно присуще бытию вообще, и земному, и космическому. Таким образом, страданием пропитывался и земной, и адский, и даже горний мир. Вот такое, скажем прямо, доминирующее значение приобрела проблема страдания в буддийском учении. Вот такая логическая цепочка протянулась от личной судьбы Будды Шакьямуни до первооснов буддийского учения.

Итак, первоначально Будда Шакьямуни вел изнеженный образ жизни, был богат и, скорее всего, неплохо образован. Затем в своем религиозном порыве он отринул и богатство, и изнеженность. Сначала он пошел путем аскетизма, пытаясь в изнуряющем самоограничении найти разрешение своего главного вопроса. Семь лет он подвергал себя аскетическим процедурам и не достиг ожидаемого результата /13/. Вообще говоря, аскетизм, если он осуществляется в период сомнений, в начальный период духовного поиска, а не в период, следующий за уже принятой сознанием аскета доктриной, оказывается бессильным и даже способным выработать ответную негативную реакцию со стороны начинающего последователя. Ведь аскетизм, по большому счету, есть лишь приземленный инструмент для развития уже сформированной высокой духовности.

Итак, практика аскетизма не дала удовлетворения Будде Шакьямуни. И тогда он выбрал так называемый срединный путь – без роскоши и ярких наслаждений, но и без сознательного истощения природных сил и потребностей. Это и стало толчком для формирования в буддизме представлений о благодати умеренности, в том числе умеренности в чисто житейском плане.

Следует отметить, что религиозный поиск Будды Шакьямуни был направлен не столько на самого себя, сколько на окружающих его людей. Он пытался найти дорогу истины для всех без исключения человеческих созданий, а не каких-то отдельных пластов общества. Вот почему буддизм был по сути антикастовым учением, он был религией всех, прежде всего религией масс против брахманистской власти. При всем при том он был первоначально религией, выказывающей исключительно пассивное сопротивление. Сама собой напрашивается аналогия с христианством в период его становления. Иисус Христос тоже апеллировал к простым смертным, он тоже выступал против фарисеев-книжников, выступал за равенство всех перед Богом. Он не призывал к социальному неповиновению или к борьбе с оружием в руках, а говорил прежде всего о внутреннем состоянии человека, о его сознании.

Здесь нельзя не сказать о том, что, согласно древним преданиям, Иисус Христос некоторое время провел в путешествиях по странам Востока. Во всяком случае, известно, что буддизм уже задолго до христианства прочно укоренился в одном из самых цивилизованных центров Средней Азии, в столице Персии, и что путешествующие буддийские проповедники не могли не занести элементы буддийской идеологии на территорию Древней Палестины /32/. Иисус Христос знал основы буддизма или, по крайней мере, был знаком с ними, то есть его проповеди могли питаться новыми для того времени идеями, рожденными в недрах буддизма.

Будда Шакьямуни был вполне земным человеком, он умер мирно, своей смертью, без всяких чудес и каких-либо особых явлений (без распятия, вознесения на небо и т. п.). Его никто не убивал, никто на него не покушался, его кончина не произошла в связи с какой-либо борьбой. Все это нашло отражение в том, что его учение не отличается духом агрессивно-активным и воинственным. И хотя впоследствии он был наделен статусом божественности (культ Будды именно как культ бога в простом народе сильно развит, простоту миропонимания и идею персонифицированного верховного существа искоренить из сознания народных масс довольно трудно), все же его место в учении буддизма не соответствует понятию бога.

Теперь мы подошли к важному моменту, который обычно не выделяется историками в качестве основного. Тем не менее его следует поставить в первый ряд. Речь идет о том, что буддизм появился на свет и активно проявился в истории прежде всего как религия отрицания основ индуизма и брахманизма, отрицания Вед и дискредитации многих обрядовых установлений. Причем буддизм заострил свою энергию отрицания на ведических положениях, хотя он и боролся в практическом плане прежде всего с брахманизмом.

Здесь следует остановиться и высказать следующую точку зрения, которая впоследствии найдет свое подтверждение. Она заключается в том, что многие религии мира тоже родились из толчков отрицания или хотя бы существенного изменения фундаментальных основ ранее существующих религий. Последнее отчасти относится и к христианству, и к исламу, и к иудаизму. Но если христианство и ислам не полностью отрицали первоосновы «старого» наследия, то буддизм проявился в самом своем начале именно как религия отрицания.

Перечислим религиозные положения, которые ставят буддизм на идеологическую платформу, явно отличную от многих других мировых религий:

• в буддизме, по сути, отсутствует высшее божество, владычествующее над всей системой мироздания, многие даже называют буддизм религией без бога;

• буддизм отрицает акт первосотворения мира как исходную точку всего мироздания, при этом конкретно отрицается существование бога Ишвары – творца вселенной;

• буддизм отрицает существование вечной неизменной души (атмана); им вообще отрицается вечное существование чего бы то ни было, все в нем крутится в колесе перерождений, главное – он не признает существования персонифицированной верховной целенаправленной воли во всех «оборотах» колеса перерождения;

• постулат о страдании становится краеугольным камнем учения, практически во всех мирах признается его наличие; утверждается, что никакого конечного блаженства вообще не существует, тем более оно невозможно на Земле.

Безусловно, отрицание таких основ, которые являются первичными в ряде мировых религий, показывает, что буддизм должен, с одной стороны, заметно отличаться от этих религий, а с другой – что он своим острием должен быть направлен в сторону той религии, которая существовала на момент его возникновения. Им оказался брахманизм. Помимо того, что сказано было выше, буддизм в отношении брахманизма выступал со следующих позиций: