Преподобный авва Дорофей Array - Аскетика. Том I

4. Видел я много таких людей, которые, слушая слово о смерти и Страшном Суде, проливали слезы, а потом, когда слезы еще были в очах их, со тщанием спешили на трапезу. Я подивился тому, каким образом госпожа оная, смрадная страсть объядения, будучи укрепляема долговременным бесчувствием, могла победить и плач.

5. По мере немощной моей силы я объяснил коварства и язвы сей безумной и неистовой, каменистой и жестокой страсти, ибо я не намерен много против нее распространяться. Могущий же о Господе от опыта своего приложить врачевания к сим язвам, да не обленится это сделать я же не стыжусь исповедать мою немощь в этом деле, будучи сам одержим крепкою оною страстью. Я не мог бы сам собою постигнуть хитростных козней ее, если бы не настиг ее негде, силою не задержал ее и муками не принудил ее исповедать все вышесказанное, бив ее мечом страха Господня и непрестанною молитвою. Потому-то сия злотворная мучительница и говорила мне: «Союзники мои, когда видят мертвых, смеются, стоя на молитве, бывают совершенно окаменелыми, жестокосердыми и омраченными. Перед священною трапезою Евхаристии остаются бесчувственными; и даже, причащаясь сего небесного дара, как бы простой хлеб вкушают. Когда я вижу людей, предстоящих с умилением, то ругаюсь над ними. От отца, родившего меня, научилась я убивать все доброе, рождающееся от мужества и от любви. Я матерь смеха, я питательница сна, я друг пресыщению, я неразлучна с ложным благоговением и, когда меня обличают, я не чувствую скорби».

6. От слов сей неистовой страсти я, окаянный, ужаснулся и спросил об имени родившего ее. Она мне сказала:

«Рождение у меня не одно: зачатие мое смешано и неопределенно. Насыщение меня укрепляет, время возращает, а худой навык утверждает; одержимый им никогда от меня не освободится. Если ты со многим бдением соединишь размышление о вечном суде, то, может быть, дам тебе малую ослабу. Смотри, от какой причины я в тебе родилась, и против матери моей подвизайся, ибо я не во всех бываю от одной причины. Молись часто при гробах и неизгладимо напечатлевай в сердце своем их образы; если же сие не будет в тебе начертано кистью поста, то никогда не победишь меня».

1. Сон есть некоторое свойство природы, образ смерти, бездействие чувств. Сон сам по себе один и тот же, но он, как и похоть, имеет многие причины: происходит от естества, от пищи, от бесов и может быть от чрезмерного и продолжительного поста, когда изнемогающая плоть хочет подкрепить себя сном.

2. Как много пить зависит от привычки, так и много спать. Потому-то и должно нам, особенно в начале нашего подвига, подвизаться против сна, ибо трудно исцелить давний навык.

3. Начнем наблюдать и найдем, что, когда по гласу духовной трубы (колокола) видимо собираются братия, невидимо стекаются душевные враги. Одни приступают к постели, когда мы встали, и подущают нас снова лечь на нее, говоря:

«Подожди, пока кончатся начальные песни, и тогда пойдешь в церковь». Другие предстоящих на молитве погружают в сон. Иные производят сильные и безвременные движения в животе. Иные побуждают заводить в церкви разговоры. Другие отвлекают ум наш в скверные помыслы. Иные заставляют нас, как изнемогших, опираться о стену, а иногда наводят весьма частую зевоту. Некоторые же возбуждают в нас во время молитвы смех, чтобы через сие подвигнуть Бога к негодованию на нас. Иные побуждают нас от лености спешить в псалмопении. Другие же убеждают петь медленнее от самоуслаждения, а иногда сидят при устах наших и заключают их, так что мы едва можем их открыть.

4. Но кто в чувстве сердца помышляет, что он предстоит Богу, тот в молитве будет как столп неподвижный и ничем из прежде сказанных не будет поруган.

5. Часто истинный послушник, став на молитву, вдруг исполняется света и радости, потому что подвижник сей был приготовлен к сему и пред очищен нелицемерным послушанием.

6. Все могут молиться со множеством братии, но для многих приличнее совершать молитву с одним единодушным братом, ибо немного таких, которые могут молиться наедине.

7. Поя со множеством, не возможешь помолиться не вещественно. Во время чтения и пения ум твой да будет занят разумением слышимых слов или определенною молитвою в ожидании ближнего стиха.

8. Никто не должен во время молитвы заниматься рукоделием и в особенности работой. Ясное наставление об этом преподал Ангел Великому Антонию. (ч)

9. В горниле искушается золото, а предстояние на молитве искушает усердие и любовь к Богу в монахах.

Кто приобрел похвальное дело молитвы, тот приближается к Богу и избегает бесов.

1. Земным царям предстоят иные просто и без оружия, другие – с жезлами, иные – со щитами, некоторые же – с мечами. Великое и несравненное превосходство первых перед последними, потому что первыми бывают обыкновенно сродники и домашние царевы. Так бывает у земных царей.

2. Приидите теперь, увидим, как и мы исправляем предстояние наше перед Богом и Царем в вечерних, дневных и ночных молитвах. Ибо некоторые воздевают руки на молитву в вечерних и всенощных бдениях, как невещественные и чуждые всякого попечения; другие же предстоят тогда Богу с псалмопением; иные трудятся в чтении Священных Писаний; иные по немощи, но мужественно борются со сном посредством рукоделия; иные, упражняясь в размышлении о смерти, хотят через это приобрести умиление. Из всех сих подвижников первые и последние упражняются в боголюбезном бдении; вторые – в исправлениях, общих всем монахам; прочие шествуют низшим путем. Однако Бог приемлет дары и ценит их, смотря по расположению и силе каждого.

3. Бодрственное око очищает ум, а долгий сон ожесточает душу.

4. Бодрый инок – враг блуда, сонливый же – друг ему.

5. Бдение есть погашение плотских разжжений, избавление от сновидений, исполнение очей слезами, умягчение сердца, хранение помыслов, лучшее горнило для сварения принятой пищи, укрощение злых духов, обуздание языка, прогнание мечтаний.

6. Бдительный инок есть ловец помыслов, могущий удобно их усматривать и уловлять в тишине ночи.

7. Боголюбивый монах, когда гласит молитвенная труба, говорит: «Слава Богу, слава Богу!», а ленивый говорит: «Увы, увы!»

8. Приготовление трапезы обнаруживает чревоугодников, а молитвенный подвиг показывает боголюбивых; первые, увидевши трапезу, радуются, а последние – сетуют.

9. Излишество сна – причина забвения, бдение же очищает память.

10. Богатство земледельцев собирается на гумне и точиле, а богатство и разум монахов – в вечерних и ночных предстояниях Богу и в деланиях ума.