Анна Маркова - Святая Блаженная Ксения Петербургская

Внимательно всмотревшись в полковника и, по-видимому, узнав его, часовой быстро подошел к казначею и тихо сказал ему: «Ваше благородие, этого человека (причем глазами указал на полковника) нужно сейчас же арестовать. Я знаю его. Разрешите мне сказать ему несколько слов».

Казначей в недоумении взглянул на ничего не подозревавшего полковника и сказал часовому: «Говори!»

Часовой подошел к полковнику, еще раз пристально взглянул ему в лицо и, безо всякого соблюдения чинопочитания, резко спросил его:

«А ты, братец, как сюда попал?»

Услышав эти слова, полковник побледнел, как мертвец, и выронил из рук документы.

Присутствовавшая в Казначействе публика, пораженная выходкой часового, тотчас же окружила и часового и полковника.

«Ваше благородие, – громко сказал часовой, обернувшись к казначею, – это не полковник, а беглый каторжник! Несколько лет тому назад я сопровождал его, как конвойный, в Сибирь на каторгу. И теперь я хорошо узнал его. Я не ошибся».

Мнимый полковник, дрожа от ужаса и видя, что ему ничего не остается больше делать, тотчас же сознался, что он действительно каторжник и не так давно убежал из Сибири.

«Убежав с каторги, – говорил он, – я долгое время, измученный, холодный и голодный, блуждал по тайге Сибири. Наконец мне удалось перейти Уральские горы. Идя здесь однажды по дороге, пролегавшей среди густого, темного леса, я едва-едва передвигал ноги. Вдруг вижу: догоняет меня в повозке, запряженной в одну лошадь, какой-то офицер. По погонам я узнал, что это полковник. Не желая сталкиваться с кем бы то ни было, я отошел в сторону от дороги и пошел своим путем дальше, не обращая на офицера никакого внимания и думая, что он меня не заметил. Но я ошибся. Полковник меня заметил. Увидя меня крайне жалкого, усталого и истомленного, он подозвал меня к себе, расспросил, кто я такой, и, узнав во мне человека интеллигентного, сжалился надо мной и пригласил меня к себе в повозку. Что тут дальше рассказывать? Мы ехали самым густым лесом… Сколько тут ни кричи, никто не услышит, никакой помощи не дождешься… Словом, воспользовавшись удобным случаем, я зарезал и сердобольного полковника, и его кучера. Потом полковника раздел, надел его платье на себя, присвоил себе его документы и деньги, обоих зарезанных сбросил с повозки и ускакал. Добравшись до Петербурга, мне, как ловкому и бывалому человеку, особенно же имея при себе все документы, легко удалось выдать себя за полковника. Я познакомился с генеральской дочерью, и завтра уже должна была состояться моя свадьба. Но, видно, Господь услышал молитву сироты-невесты и избавил ее от замужества со мною. А кабы не этот часовой, я завтра был бы уже женат».

Мнимый полковник тотчас же был арестован, предан суду и, ввиду многочисленности его преступлений, приговорен к смертной казни.

Да, блаженная Ксения умеет платить своею любовью тем, кто сам ее любит и почитает.

Одна полковница привезла в Петербург для определения в Кадетский корпус двух сыновей своих. Но все хлопоты полковницы оставались бесплодными. Несмотря на то что дети ее хорошо выдержали экзамен, на их долю все-таки не оставалось свободных вакансий ни в одном корпусе. На полковницу нашло страшное уныние; она впадала уже в отчаяние, оставалась одна надежда на Господа Бога.

Но наконец, потеряв уже всякую надежду на определение детей своих в корпус, она решила ехать обратно домой. В день отъезда, идя по мосту, она горько плакала. В это время ей встретилась какая-то неизвестная ей женщина, одетая в простую юбку и кофту, и, видя плачущую полковницу, спросила ее:

«О чем ты плачешь? Поди, отслужи панихиду на могиле Ксении, и все будет хорошо!»

«А кто эта Ксения?» – спросила, не переставая плакать, удрученная горем мать.

«Язык до Киева доведет», – отвечала незнакомка и тотчас скрылась.

Полковница тут же расспросила, кто такая Ксения и где находится ее могила, съездила на Смоленское кладбище, отслужила там панихиду по рабе Божией Ксении, и, когда вернулась на квартиру, ей передали приглашение явиться в один из Кадетских корпусов. Там она узнала, что оба ее сына приняты.

Доктор Булах приехал в Петербург для поступления на службу, но всюду получал отказ. Тщетно три недели напрягал он все свои усилия и совсем уже к концу приуныл от неудачи. Знакомые посоветовали ему помолиться на могилке рабы Божией Ксении и отслужить по ней панихиду. Он так и сделал. А на следующий день после этого он получил назначение в город Ржев.

В таком же положении находился и господин Исполатов. В тот день, как он, по совету родных, помолился на могилке блаженной Ксении, ему предложили на выбор четыре места.

Множество и других случаев получения, после тщетных поисков, места, по молитвенной помощи от рабы Божией Ксении, рассказывается посетителями ее могилы, особенно же простым народом – рабочими, горничными, кухарками и т. д. О том, как велика вера простого народа в помощь рабы Божией Ксении, показывает, например, случай с рабочим Егоровым. Долгое время служил он на лесопильном заводе Лебедева. Здесь его ценили, как опытного, трезвого и аккуратного мастера. Но ораниенбаумский лесопромышленник предложил Егорову чуть не двойную плату и переманил его к себе. Спустя полгода, по независящим от Егорова обстоятельствам, он место в Ораниенбауме потерял и отправился к себе на родину. Возвратившись в Петербург и глубоко веря в помощь рабы Божией Ксении, Егоров не пошел даже по лесопильным заводам искать места, а послал только письма с предложением своих услуг. «Зачем я буду искать места? Мне это место даст раба Божия блаженная Ксения», – говорил он. И действительно, разослав письма, Егоров тотчас отправился на Смоленское кладбище помолиться на могилке рабы Божией Ксении и попросить ее помощи в приискании места. И вера Егорова не обманула его. По приходе на квартиру он нашел у себя три письма с приглашением на работу и с назначением отличной платы.

Однажды был сильно болен наследник-цесаревич Александр Александрович (будущий Александр III).

Жизнь его находилась в серьезной опасности. За ним ходила, неотлучно находясь при нем, его супруга.

Как-то раз в коридоре ее остановил человек, несший обязанности истопника в их покоях, и попросил у нее позволения дать совет в помощь больному. Получив на это разрешение, он рассказал, что и сам он был когда-то сильно болен и получил исцеление, когда ему принесли песку с могилки рабы Божией Ксении. И тут же он передал часть этого песку с просьбой положить его под подушку больного, которого, за его доброту и доступность, любили все, кто знал его.