Святитель Игнатий Брянчанинов - Избранные письма

Вот мысли, которые пришли мне невольно при вести о путешествии Вашем в Иерусалим. Эта весть меня опечалила. Святой Иоанн Лествичник сказал о нашем монашеском пути: «Горе единому; а где два или три собраны о Господе, там и Господь среди их». Жаль доброго спутника, отходящего в дальную страну! Его благое слово, благое дело, сокрытые от нас дальним расстоянием, уже не будут на нас действовать! Утешаюсь тем, что все мы во власти Божией, что Промысл Божий хранит всех, невидимо держит за руку Своих искренних служителей, наставляет их на путь Своих Святых хотений. Что Вам сказать в напутствие? То, что и себе повторяю непрестанно! Будем погружаться в покаяние, будем пребывать в нем, будем им очищать ризы наши. Сделаем свое дело; а Бог непременно сделает Свое: очищенных покаянием Он просвещает благодатию Святого Духа Своего.

Желаю Вам благополучного путешествия. Прошу не прерывать любви Вашей ко мне грешному! Прошу Ваших святых молитв о мне грешном!

Опустив крыле мыслей и чувств, благоговейно стою пред Вами. Научают меня этому благоговению Ангелы, которые благоговейно взирают, по сказанию Писания, на земные страдания рабов Христовых. И в самом деле, – чудное зрелище, вынуждающее – благоговеть: плотию и кровию попираются плоть и кровь. Прошу Ваших святых молитв: потому что «близ Господь сокрушенных сердцем и уши Его – в молитву их».

Увидел некогда преподобный Моисей скитский снисшедшего на юного инока Захарию Духа Святого, и познавая, что язык Захарии соделался тростью книжника скорописца Духа, спросил его: «Скажи мне, как мне вести себя?» Захария снял камилавку с главы своей, положил под ноги, топтал, смял ее ногами и говорит: «Так если не сотрется и человек, – не может быть монахом».

У кого пред очами смерть и вечность, – непременный, неизбежный удел каждого человека, – тот посмеивается и скорбям и сладостям земным. У кого же враг украдет память о смерти и вечности, – пред очами того вырастает жизнь временная в вечность, вырастают скорби в неизмеримых и неодолимых исполинов. Лишь инок вспомнил о смерти, – пали в прах исполины; отдернулась завеса, закрывавшая от него вечность: пред ним события земные, – как занятия, забавы, наказания детей!

В вечность! В вечность! – Идем, мчимся путем жизни! Все и сладкое и горькое остается за нами. Бывшее – как бы никогда не бывало. Одно вечное не подлежит времени, не подлежит переменам, должно быть признано существенным, достойным всего внимания, всех забот: потому что остается навсегда. Диавол старается развлекать наши взоры, чтоб из взоров наших ускользнула вечность. Она ускользнула – и человек бьется, мучится в сетях ловителя. Духовный разум, который – смиренномудрие, рассекает эти сети. «Помни последняя твоя и во век не согрешишь» ни ропотом на блаженное иго Христово, ни изнеможением в вожделенном и преславном иноческом подвиге. «Претерпевый до конца, той спасен будет». «Кто же поколеблется», – вещает Бог, – «о том не благоволит душа Моя». И опять прошу Ваших святых молитв.

Господь да благословит твое намерение и да скажет «путь, воньже пойдеши». Изорвав землю сердца твоего скорбями, измельчив и раздробив ее искушениями от человеков, – Он да насеет ее семенами святой Правды Своей и да утешит тебя плодом духовным. Испрашивающий твоих святых молитв

Простите, что за незнанием имени Вашего, смею назвать Вас «Матушкой». В приезд мой в святую обитель Спасо-Бородинскую Вы приветствовали меня с таким сердечным радушием, как бы родного сына, – припомните, когда Г-жа игу-мения меня представила Вам на монастыре. Тогда Вы меня глубоко тронули! Вы мне сказали: «Мы Вас ждали и ждали сюда». Ваши слова остались в памяти моей в противность обычаю моему: я – очень, забавно – беспамятлив.

Ублажаю Вас! Вижу над Вами какую-то чудную руку Божию. Сами Вы под крестом недуга; а дети Ваши – плод чрева Вашего – подклонили рамена свои кресту Христову, отвергши иго мира, как непотребное! – Моя родительница много огорчалась при вступлении моем в монастырь, но на смертном одре, за несколько минут до кончины, произнесла: «Теперь, в этот час, у меня одно утешение: мой старший сын в монастыре». Часто размышляю: какое неизъяснимое горе обымет на Страшном Суде Христовом тех родителей, которых гневно и грозно обличит и осудит нелицеприятный Судия за принесение чад их в жертву миру и миродержцу! – Какая ни с чем несравнимая радость обымет тех родителей, которых Этот Судия благословит и восхвалит за принесение чад их в жертву Богу, за приготовление их в жители светлого рая! – Эта радость Вас ожидает! Два венца ожидают Вас: один за Ваши собственные скорби, другой за детей Ваших. Хороши венцы блаженства! Не угодно ли Вам примерять их!.. В полное владение они даются в той жизни, – а примерять их можно и здесь. Хотите ли? – по милости Божией научу Вас как ухватить? Они тонки, духовны: не всякий знает, как они похищаются! И как примерять! – Положите себе за правило ежедневно благодарить Господа за Вашу чашу, т. е. за недуги, за все скорби Ваши, за жребий дщерей Ваших; в особенности благодарением Богу отгоняются помыслы скорбные: при нашествии таких помыслов «благодарение» произносится в простых словах, со вниманием и часто, – доколе не принесется сердцу успокоение. В скорбных помыслах никакого нет толку: от скорби не избавляют, никакой помощи не приносят, только расстраивают душу и тело. Значит, они от бесов – и надобно их отгонять от себя. Отгоняются же скорбные помыслы «благодарением» Богу. «Благодарение» сперва успокоивает сердце, потом приносит ему утешение, впоследствии принесет и небесное радование – залог, предвкушение радости вечной. Будете благодарить – венчик примеряете. Мне бы хотелось увидеть на душе Вашей примеренный венчик Небесный, венчик радования духовного! «Благодарение» из простеньких и немногих слов, а дела наделает* больше, нежели сделают его тысячи умнейших книг. «Благодарение» – оружие, завещанное христианам Духом Святым чрез Апостола. «Благодарение» – Апостольское, Божие учение и предание, благодарение Богу совершает чудеса и знамения! И зрятся эти знамения не очами телесными, – несравненно превосходнейшими их очами душевными – и в душевной клети: там от Божественного прикосновения оставляет болезненный огнь скорби тещу Петрову, – она начинает услуживать Господу. Петр – образ веры; теща его – образ души, ближайшей родственницы Петру. Благодарение – сильно Богом всесильным, Которому оно приносится! Благодарение – сильно верою, которая одна, решительно одна, способна восприять и объять неограниченную силу Божию: у веры нет границ, как нет их у Бога и у всего, что относится к Богу. Разум, как ни разумен, – ограничен: не годится для дел Божиих. Все Божие, всякое знамение он встречает отталкиванием: «Как? Неужели? Почему?» – Прочь – непотребный, отверженный Богом!.. Придите – святая вера и буйство проповеди Христовой – спасите нас!