Георгий Бежанидзе - Летопись жизни и служения святителя Филарета (Дроздова). Том IV

6 декабря. Резолюция на консисторском определении о том, что припадки диакона признать болезненными: «Нет спора, что поступки диакона произошли от болезненных припадков: но какие поступки? 2 ноября 1837 г. произвел он замешательство в богослужении и, возвращаясь с кладбища, в стихаре прыгал и кричал: я царь. 20 мая 1839 г. во время утрени, смешавшись в служении, упал и лежал до окончания утрени <���…> Видно, что сие случается непредвидимо, а потому нельзя не опасаться, чтобы не случалось сего в важнейшия времена священнослужения и во время ношения святых Даров, от чего могут произойти оскорбительныя для святыни и бедственныя последствия» (Резолюции. Т. 4. С. 58–59. № 9185).

• Письмо епископу Виталию (Щепетеву): «Призовите, преосвященнейший, о. архимандрита Андроньевскаго и поручите ему посетить учебныя комнаты тамошняго училища, узнать топят ли их довольно и не там ли случилось дошедшее до меня, что от холода в учебных комнатах ученик получил опасную болезнь. Ректору [45] Ректор Донского духовного училища священник Яков (Миролюбов-Платонов). пусть скажет, что есть ли недостает денег на отопление, надобно благовременно представлять начальству, а не морить детей холодом <���…> Призовите Казанскаго собора протоиерея [46] Владимирского. и истребуйте от него, хотя недописанное, то, что я поручил ему написать на одну раскольническую тетрадку, и пришлите ко мне» (Письма. 1887. С. 42).

• Из воспоминаний епископа Никодима (Казанцева): «В день Святителя Николая, 6 декабря 1839 года, я как чередной архимандрит, должен был произнести проповедь там, где главное архиерейское служение (Император Николай в этот день праздновал свое тезоименитство). Служение было в Морском Никольском Соборе. Служил Митрополит Филарет Московский. Архимандрит, говорящий проповедь, в этот день не служит; проповедь свою говорит в причастен, в мантии. Филарет приказал мне говорить проповедь в “Буди имя Господне!” и сел в царских вратах, чтоб слышать мою проповедь и видеть самого меня. Вышло несчастие: проповедь переписана была чужою рукою, а не мною (прежде я всегда сам переписывал); писал подьячий малограмотный; в соборе сущий мрак (в нижнем этаже); я не учу наизусть моих проповедей. По сему довелось взять тетрадь в руки. И поднести ее близко к глазам, читать как урок, безпрестанно заботясь лишь о том, чтоб не переврать своей речи. Было очень грустно! Это был единственный случай в моей жизни– сказать проповедь при таком великом ценителе нашем. Филарет, однако же, тщательно выслушал всю мою проповедь; рассказал мне ея содержание. Не похвалил (но без укоризны) мои натуральныя доказательства о безсмертии души. (В проповеди церковной это почти излишне, сказал Владыка.) А впрочем, о проповеди отзывался благосклонно. Это было сказано Владыкою не в церкви, а дома, гораздо после. От обедни Митрополит зашел к местному Протоиерею, Тимофею Ферапонтовичу Никольскому [47] Магистр первого выпуска Петербургской Духовной академии, ученик митрополита Филарета. … Здесь побыл для чашки чая только. Тут между несколькими светскими был Горголи, старец глубокий, со многими звездами. Он недавно расписал (на свой счет и едва ли не своею рукою) алтарь Николаевский. На стенах окна, на горнем месте, изображены, в колоссальном виде, четыре Евангелиста, с символами– Ангелами. Кажется, одни символы без Евангелистов. У Ев. Марка лев огромный и страшно свирепый. Филарет сказал: “В духовном мире, у небожителей, нет свирепости. Вы поступили бы лучше, если бы дали Ангелам более мягкий вид”. Горголи выслушал и смиренно преклонился, в знак согласия и как бы прося извинения» (Казанцев. С. 58).

8 декабря. Донесение Св. Синоду с мнением о представленных конференциями духовных академий– Санкт-Петербургской, Московской и Киевской– трех конспектов богословско-исторического учения об отцах церкви: «В конспекте, представленном от конференции С.-Петербургской духовной Академии, полагается сверх уроков по сему предмету составлять и давать учить особыя заметки, содержащия изъяснение святыми отцами догматов веры. Не видно причины, почему предполагаются особыя, отдельныя от уроков записки и одно дело делится на два <���…> Святый Василий Великий не вновь устроил чин литургии, но устроенный и преданный от Апостолов внес в книгу, и не подробнее прежняго, но в сокращенном виде, как говорит святый Прокл, при особенной, впрочем, помощи Духа Господня, чтобы слово священнослужения было полно чистым светом догматов и силою молитвы. Нет сомнения, что сочинитель конспекта не имел мысли, чуждой православия, но, вероятно, из чтения новых книг без строгой осторожности заимствовал слововыражение, изобретенное любителями реформ, которые хотят, чтобы догматы и богослужение учреждены были в средние веки, дабы им и в новые веки иметь право то и другое по-своему учреждать, то есть разрушать. Сей конспект упоминает о печальном разделении церкви Христовой на восточную и западную. Выражение опять неточное и не строго соглашенное с учением о единстве православной кафолической церкви <���…> План учения об отцах церкви, представленный от конференции Киевской духовной Академии, краток; но в нем состав учения довольно определен, и показано, на что надлежит обратить внимание в каждом отце, как разделить все учение по периодам, какой характер каждаго периода, хотя, правду сказать, веки не всегда охотно повинуются нашему желанию характеризовать. Например, первым трем векам приписано направление писаний полемико-апологетическое. Но сия характеристика обнимает ли писания св. Игнатия? <���…> Внравственном отношении о св. Клименте замечено, что он порицает порок зависти, увещевает к покаянию, отложению зависти, покорению и повиновению воле Божией и пр. Если такими чертами описывать книги св. Отцев: то описания будут длинны, единообразны, неудовлетворительны для обозначения характера писателя, неудобны к сохранению в памяти. Надобно о содержании каждаго отеческаго писания вообще сказывать кратко; а потом указывать особенно важныя места и особенныя мысли писателя, и лучше приводить точныя изречения его, нежели пересказывать о них своими словами <���…> В конспекте, представленном от конференции Московской духовной Академии, строго определено понятие об отцах церкви, как писателях святых, но справедливо предположено дополнение о некоторых писателях церковных, близких к характеру отцев или требующих внимания по связи с историею отцев <���…> Ряд отцев оканчивается здесь святителем Димитрием. Ясоветовал бы присовокупить святителя Тихона Воронежского» (ДЧ. 1879. № 4. Ч. 1. С. 500–503).

• Письмо наместнику Лавры архимандриту Антонию (Медведеву): «Повторяю, что на покупку муки для бедных согласен, если и тысячу пудов найдете нужным купить. И раздачу устройте со вниманием, чтобы притворная бедность не отнимала у истинной» (Письма преподобному Антонию. С. 203. № 245).