Николай Посадский - Сокровенное делание умно-сердечной молитвы

Молитва – общее делание у человека с Ангелами. Молитва – сокровище добродетелей. Рождается она от живого чувства благоговения к живому Богу. Молитва к Богу привлекает Божественную благодать, ибо сосредотачивает ум на мысли о покаянии, дающем грешнику надежду на помилование. Собственно молитвой все святые отцы называют в «Добротолюбии» молитву Иисусову как самую многоплодную из всех молитвословий и деланий, ибо при этом сердце от непрестанного призывания со вниманием на помощь Иисуса Христа очищается внутренним подвигом покаяния. Внимание к помыслам и непрестанная молитва и есть та сокровенная деятельность, из которой слагается «умное делание». Молитва, ставшая умным деланием внутреннего человека, по учению богомудрых отцов, есть самое действенное средство для стяжания чистоты сердца и ума.

Нечистота же ума – скверные помыслы – и нечистота сердца – разжжение и похотная сласть – приходят тогда, когда нет трезвения и чистой молитвы.

Многие аскетические творения святых отцов, руководствующие к высшему христианскому любомудрию, которым очищается, просвещается и возводится к соединению с Богом христолюбивая душа посредством деятельной, внутренней и созерцательной молитвы, непрестанно совершаемой умом в сердце, вошли в книгу книг – в греческое «Добротолюбие». Трудами молдавского старца Паисия Величковского это греческое «Добротолюбие» было переведено на славянский язык, а заботами митрополита Санкт-Петербургского Гавриила эти душеполезные святоотеческие писания были напечатаны в Московской Синодальной типографии впервые в 1793 г., затем в 1822 г. и в третий раз – в 1832 г. уже при митрополите Филарете Московском. В эту сокровенную жизнь, приводящую ко внутреннему сердечному единению с Господом нашим Иисусом Христом, падший человек вводится путем молитвы через покаяние, соблюдение заповедей и таинства Христовой Церкви. В «Слове на Введение во храм Пресвятой Богородицы» святитель Григорий Палама говорит о Пречистой Деве, Которая с трехлетнего возраста пребывала наедине с Богом в храме, в непрестанной молитве к Нему и в помышлениях о Нем, вдали от людей и всего житейского. Она-то и является высшей и совершеннейшей Делательницей священного безмолвия и умной молитвы.

Для возрождения человека до его первозданного состояния нужно избавиться от греха и его последствий, сущность которых проявляется в духовной природе ума.

Преподобный Григорий Синаит говорит, что злые «помыслы суть слова бесов и предтеча страстей. Вещи сами по себе рождают простые помыслы; бесовский же прилог порождают мысли злые». Развитие, начало грехов – от прилога, когда неопытный ум начинает беседовать с прилогом, получая неподобные вопросы и давая такие же ответы. Тогда наши собственные мечтания смешиваются с демоническими наваждениями и устраивают внутри души радения.

«Как только образуется, – говорит преподобный Исихий, – в душе прилог представлением чувственного какого-либо предмета, как то: оскорбившего нас человека, или женской красоты, или когда все это одно за другим побывает в мысли нашей, тотчас обличается, что привели в такое мечтание сердце наше духи злопамятства, блуда и сребролюбия».

Таким образом удобно «узнавать иноплеменников, т. е. прилоги», ибо «сперва память вносит в ум простой помысл; и если он замедлит в нем, то от этого приходит в движение страсть; если не истребишь страсти, она преклоняет ум к соизволению, а когда и это произойдет, тогда доводит уже до греха и делом».

Затем может произойти сочетание, т. е. страстное или бесстрастное беседование с образом прилога, что производит к смешению наших помыслов и помыслов демонов, поэтому при беседе с признаком прилога может произойти сосложение. Сосложение же есть склонение души к виденному, согласие, соединенное с услаждением, и может быть грешно или безгрешно по устроению подвизающегося.

Если же похотное расположение через долгий навык соделывается свойством, так что душа произвольно стремится к удовлетворению его, то образуется страсть, которая, несомненно, «осуждается и, если не будет очищена равносильным покаянием, подлежит вечному мучению».

Преподобный Иоанн Лествичник далее поучает, что есть еще набег мысли (помысл) без слова и образа, внушающий искушаемому страсть. Тогда душа от одного взгляда, или прикосновения руки, или слышания пения страстно блудствует (оскверняется и растлевается похотью), не думав о том и не замышляв того.

Бывает иногда, что «похоть, родившись внутри души, переходит и в тело (у пустынников), и иной раз от тела переходит она в душу (у живущих в миру)»; бес же, многими трудами изгнанный из сердца, пресмыкается внутри тела и возбуждает похоть своими движениями.

Когда человек, принимая в сердце дьявольское помышление, по неразумению считает его собственным, то испытывает большое смущение и скорби.

Тот же, кто не истребляет худые помыслы, порождает страсти.

Поэтому в деле молитвенного совершенствования полезно знать учение отцов о страстях и о борьбе с ними.

Главных страстей восемь: чревоугодие, блуд, сребролюбие, гнев, печаль, уныние, тщеславие, гордость.

Страсти бывают двух родов: естественные (чревоугодие, блуд) и неестественные (сребролюбие). Действие страстей проявляется по-разному: некоторые действуют только в теле и через тело (чревоугодие, блуд), а некоторые проявляются без содействия тела (тщеславие, гордость), иные возбуждаются совне (сребролюбие, гнев), а иные исходят из внутренних причин (уныние, печаль). Страсти также можно разделить на плотские и душевные: плотские в теле зарождаются и тело питают и услаждают, а душевные из душевных склонностей исходят и душу питают, на тело же нередко действуют разрушительно. Душевные страсти врачуются простым врачеванием сердца – внутренним, а плотские двояким лекарством врачуются – и внешним, и внутренним.

Страсти чревоугодия и блуда, коренясь в теле, возбуждаются иногда без содействия души, по одному раздражению потребностей, из которых исходят, но влекут и душу по ее связи с телом. Для обуздания их недостаточно одного душевного напряжения, но надо при этом укрощать и само тело постом, бдением, трудом, нужно бывает и временное уединение, а нередко и совсем отшельничество. Эти восемь страстей хотя имеют разное происхождение и разные действия, однако шесть первых, т. е. чревоугодие, блуд, сребролюбие, гнев, печаль, уныние, соединены между собой неким сродством, по которому излишество предыдущей дает начало последующей.