Михаэль Лайтман - Постижение Высших миров

Поэтому дойти до ощущения того, что нет в мире никого, кроме Творца, можно лишь вследствие упорной работы и развития в себе соответствующих стремлений. И только достигнув во всех своих ощущениях явственного слияния с Творцом, то есть поднявшись на уровень мира Ацилут, человек постигает единственность Творца и тогда, конечно, действует в соответствии с этой истинной действительностью.

До достижения этого состояния он обязан действовать в соответствии с тем уровнем, на котором он находится, а не с тем, который может лишь вообразить в своих фантазиях и мечтах.

Настоящая работа над собой в таком состоянии должна быть в сочетании веры в свои силы в начале работы и в то, что достигнутое в результате его усилий было бы достигнуто и без них, поскольку уже изначально все мироздание развивается по плану Творца, Его замысла творения. Но таким образом человек обязан думать только после того, как все, что зависело от него, он совершил.

Не в силах человеческих понять такое духовное свойство, как абсолютный альтруизм и любовь, так как разум не в состоянии осознать, как может быть вообще такое чувство в мире, поскольку во всем, что в состоянии делать и желать человек, обязана быть его личная выгода, иначе не сможет сделать ни малейшего движения. И потому такое свойство дается человеку только свыше, и только тот, кто почувствовал его, может это осознать.

Но если это свойство дается человеку свыше, зачем же надо прилагать усилия, чтобы достичь его? Ведь сами усилия ничего не дадут, пока Творец не поможет человеку и не даст ему свыше новые качества, новую природу.

Дело в том, что человек должен «снизу» дать молитву – просьбу, желание, чтобы Творец изменил его свойства. И только если есть действительно сильное желание, Творец отвечает на него.

Именно для того, чтобы развить в себе такое сильное желание с тем, чтобы Творец ответил на него, и должен человек приложить много усилий. А в попытке самому достичь цели он постепенно осознает, что нет у него ни желания, ни возможности самому достичь ее. Тогда и появляется у человека истинное требование к Творцу об освобождении от первородных свойств и получении новых – души.

Но это невозможно без того, чтобы человек вложил все свои силы в попытки и сам на себе убедился в том, что они бесплодны. И лишь на крик о помощи из глубины сердца отвечает ему Творец.

Такую просьбу о помощи в изменении своих чувств человек может вскричать только после того, как убедится, что ни одно из его желаний, ни одна клеточка его тела не согласны на изменение своей природы, чтобы отдать себя Творцу без всяких условий, то есть насколько он в настоящее время раб своей природы, настолько желает стать рабом альтруизма.

И только прочувствовав, что нет никакой надежды на то, что его тело когда-либо согласится с таким изменением, он может взмолиться к Творцу о помощи из самой глубины своего сердца, и тогда уж Творец принимает его просьбу и отвечает на нее тем, что заменяет все его эгоистические свойства на противоположные, альтруистические, и этим человек сближается с Творцом.

Но если человек задумается о том, что дают ему все его усилия в этом мире, то придет к выводу, что не так уж невероятно тяжело работать над попыткой изменить себя – ведь поневоле он должен работать в этом мире, и что же остается у него в конце дней его от всех его усилий?

И, кроме этого, у достигшего изменения свойств появляются огромные наслаждения от самих душевных усилий, потому что видит, во имя чего он работает, и потому сами усилия воспринимаются им не как тягостные, а как радостные, и чем они больше, тем с большей радостью он их встречает, немедленно чувствуя огромную и вечную «плату» за каждое из них.

Даже на примере нашего мира можно видеть, как воодушевление гасит тяжесть больших усилий: если вы очень уважаете кого-то, и он в ваших глазах самый великий человек в мире, для него все, что вы в состоянии сделать, вы сделаете с радостью от того, что вам досталась такая возможность, и любое усилие покажется вам, наоборот, наслаждением, как у любящего танцевать или выполнять физические упражнения его усилия являются не работой, а наслаждением.

Поэтому у того, кто осознает и чувствует величие Творца, не возникает никаких чувств, кроме радости при малейшей возможности совершить хоть что-нибудь угодное Творцу, и то, что ощущалось прежде рабством, превращается на самом деле в полную наслаждения свободу.

И потому, если человек чувствует препятствия в своем духовном стремлении и должен прилагать сверхъестественные усилия в попытке устремиться к духовному, это свидетельствует о том, что Творец в его глазах, то есть в ощущениях, еще не представляется великим, а исподволь им преследуются другие цели. А преследуя их, он не получит от Творца никакой поддержки, поскольку только еще более удалится от цели.

Но и при устремлении к Творцу человек не сразу получает духовную поддержку от Него. Ведь если бы он сразу ощутил вдохновение и наслаждение от своих усилий, то его эгоизм, конечно, сразу же возрадовался бы от такого состояния, и человек продолжал бы свои усилия с целью насладиться. И не было бы у него никакой возможности выйти из рамок своей эгоистической природы и достичь чистого альтруизма, так как видел бы в духовной работе над собой большие наслаждения, чем в чем-либо другом.

Если человек занимается каким-либо определенным видом деятельности, то начинает постепенно приобретать особую остроту в ощущении тех объектов, с которыми он работает. Поэтому нет чего бы то ни было в мире, чего бы человек не смог начать ощущать в силу привычки, даже если поначалу у него не было никакого ощущения данного объекта.

Отличие между Творцом и нами – в ощущении или понимании чего-либо: мы ощущаем себя и объект ощущения отдельно – есть ощущающий и то, что он ощущает (объект ощущения), понимающий и то, что он понимает.

Для ощущения чего-либо необходим определенный контакт между ощущающим и объектом ощущения, нечто их связывающее, общее во время ощущения. Человек постигает все его окружающее только посредством ощущения, и то, что он чувствует, принимается им за достоверную истинную информацию.

Не имея возможности объективно видеть то, что нас окружает, мы принимаем за истину картину, которую создают в нас наши органы чувств. Как выглядит мироздание вне наших чувств, каким оно представилось бы существу с иными органами чувств, мы не знаем. Всю окружающую картину действительности мы воспринимаем только посредством ее ощущения, и то, что мы чувствуем, то и принимаем за достоверную картину.

Исходя из условия, что нет никого в мироздании, кроме Творца и Его творения, можно сказать, что та картина и те ощущения, которые воспринимаются каждым из нас, и есть явление Творца нашему сознанию, и на каждой ступени духовного восхождения эта картина все более приближается к истинной, пока – на последней ступени восхождения – человек не постигает самого Творца, и только Его. Поэтому все миры, все, что мы воспринимаем вне нас, существует только относительно нас, то есть ощущающего таким образом человека.