Павле Рак - Приближения к Афону

Келлия Св. Георгия у Зографского монастыря

Икона Христа Пантократора в монастыре Хиландар

Третий, намного меньший, чем первые два, обрамленный связками дукатов образ св. Георгия – дар валашского полководца. В решающей битве против турок ему, после отчаянных молитв, помог огненный всадник, разгонявший лютые полчища, как ветер разгоняет туман. Полководец узнал воина по иконе, перед которой молился о помощи, и выполнил данный им обет – богато одарил святогорский монастырь и завещал, чтобы перед этой иконой там веками ежедневно пелся тропарь св. Георгию: «Яко пленных свободитель и нищих защититель… победоносче и великомучениче Георгие…»

Защищают монастырь и две чудотворные иконы Пресвятой Богородицы. Та, которая находится сейчас в соборном храме монастыря, принадлежала святому Косме. Он многие годы молился перед ней, прося, чтобы Пресвятая Владычица указала ему путь духовного очищения. Уступая его упорным и усердным молитвам, во время чтения канона Пресвятой Богородице Божия Матерь обратилась ко Младенцу Христу, которого держала на руках, умоляя Его, чтобы смиренный Косма получил желаемое наставление. И Младенец Христос наказал святому уйти в самые дальние афонские лесные пещеры, разъяснив, как там подвизаться. Долго после этого афонские монахи приходили к старцу, обретая в нем врачевателя своей души и духа, получая прозорливые ответы, исцелявшие их сокровенные муки.

В маленькой церкви около центрального собора стоит акафистная икона Богородицы. Когда-то она находилась в затерянной лесной келье, где молчаливый инок читал перед ней ежедневно благовещенский акафист: «Радуйся, Ею же радость возсияет…» [6] Речь идет о древнейшем акафисте Божией Матери, начинающемся со слов: «Взбранной Воеводе победительная, яко избавлынеся от злых…» – «Радуйся и ты, старче, – послышался однажды благой ответ, – ибо ты удостоен чести предупредить свою зографскую братию, что ей готовится испытание и мученичество. Пойди и скажи братии, что те, кто готов принять мученический венец, пусть остаются в монастыре, а остальные пусть бегут скорее в лес». Бедного старика высмеяли в монастыре. Кто знает, может быть, он перегрелся на солнце, а может быть, слишком много выпил вина. Но у ругателей захватило дух, когда икона, несомая ангелами, сама пришла по воздуху, чтобы подтвердить слова старца. После этого монастырь, убоявшись, покинули все, кроме двадцати четырех монахов и двух монастырских работников, духовно сильных и готовых пострадать за веру. Вскоре в монастырь ворвались крестоносцы, свернувшие сюда на пути в Иерусалим. Насельники монастыря встретили их, запершись в высокой башне. И начался необычный богословский спор между монахами и латинскими священниками, сопровождавшими войско. Пришельцы добивались унии: единого богослужения и принятия латинских догматов. Последним аргументом католиков был костер, разложенный под башней. А последним доводом афонских монахов стала готовность сгореть, но не отступить ни на йоту от истины.

Когда войско покинуло Афон, мир временно возвратился на Святую Гору. Через год после того, как погибли монахи, по ним служили панихиду. Вдруг с неба спустились двадцать шесть лучей света и упали на пепелище, где раньше была башня.

Перебравшись через почти пересохшую речку, а потом, пробежав по левому склону холма в густой тени буковых деревьев, тропинка поднимается к низкому гребню горы, разделяющей земли Зографского и Хиландарского монастырей. Здесь, как и везде на Афоне, перекрещивается множество тропинок, исчезающих в зарослях. Но, как нигде в другом месте, каждая снабжена указателем. Надписи по-гречески и по-сербски, кое-где к названию «Хиландар» добавлено слово «сербский». Написанные хиландарскими монахами, эти указатели показывают заботу братии о том, чтобы не заблудились путники (и не только на горных тропинках, но и на духовном поприще, которое, быть может, здесь и начинается). Надписи же, добавленные паломниками, говорят о душевном состоянии людей, приближающихся к чему-то своему, родному.

Наверху пейзаж быстро меняется. Спускаемся по северному, сухому и песчаному, склону, заросшему карликовыми соснами. На раскаленном дне лощины неожиданно появляется буйная зелень и сквозь пышные кроны деревьев открывается вид на южную сторону монастыря. Над стенами – маленькие купола. Еще дальше – три купола собора, разросшиеся, почти черные кипарисы и оборонительная башня Св. Саввы. Место необычайной красоты, созданное Богом и человеком. Бог сотворил этот зеленый храм жизненной радости, а человеческие руки украсили его драгоценным камнем вековых усилий, положенных на строительство каменных, кирпичных, деревянных стен, балконов и арок, галерей и крыш.

Древний монастырь св. Василия, принадлежащий Хиландарскому монастырю

Чувство, что я приближаюсь к чему-то необыкновенному, становится еще более полным и ярким при входе в монастырь, в коридорах братского корпуса, где размещена небольшая выставка работ современных сербских живописцев, в том числе и самых известных. Средневековая обитель вдруг оборачивается современным культурным центром, поддерживающим живую связь с творчеством своего народа, отделенного от монастыря двумя государственными границами. На эту связь указывают не только картины, но и страницы книг современных сербских прозаиков и, в еще большей степени, стихи, посвященные монастырю и его игуменье – чудотворной иконе Троеручице, а также галерея портретов всех национальных героев, деятелей науки и искусства за последние два века; постоянные гости обители – исследователи национальной культуры и истории.

После многих лет полного отрицания для сербов вновь воскресли ценности богатой средневековой традиции: иконописи, фресок, архитектуры, литературы и музыки. Великая культура прошлого, ее животворящие соки обновляют наше тусклое и усредненное время.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.