Святитель Димитрий Ростовский - Жития святых святителя Димитрия Ростовского. Том V. Май

Святой Владимир, сын Святослава, внук Игоря, просветивший Святым Крещением всю землю Русскую, имел 12 сыновей, не от одной жены, но от разных.

Старшим сыном был Вышеслав [60] Вышеслав умер при жизни отца, в 1010 г. , вторым – Изяслав, а третьим – Святополк, который и придумал злое убийство братьев своих. Мать Святополка, гречанка, была прежде монахиней. Брат Владимира Ярополк, прельщенный ее красотою, расстриг ее и женился на ней. Владимир, тогда еще язычник, убил Ярополка и взял его жену себе в замужество. От нее-то и родился Святополк Окаянный. И не любил его Владимир.

У Владимира были и еще сыновья – от Рогнеды четверо: Изяслав, Мстислав, Ярослав и Всеволод; от чехини – Вышеслав; от иной жены – Святослав и Мстислав; а от болгарыни – Борис и Глеб. И посадил их отец на княжение по разным землям: Святополка – в Пинске, Ярослава – в Новгороде, Бориса – в Ростове, а Глеба – в Муроме [61] О раннем возрасте свв. Бориса и Глеба преподобный Нестор сообщает следующее. Святой Владимир отпустил всех своих детей по волостям, которые дал им в управление, но Бориса и Глеба держал при себе, потому что они были весьма юны. Святой Глеб был совсем еще дитя, а святой Борис уже проявлял высокий разум, был полон благодати Божией, знал грамоту и любил читать книги. Читал же он жития и мучения святых и, молясь со слезами, просил у Господа, чтобы Он сподобил его участи единого из сих святых. Так он молился постоянно, а святой Глеб слушал его, безотлучно находясь при нем. Когда святой Борис достиг совершеннолетия, отец задумал женить его. Но святой не желал брака. Бояре, однако, упросили его не ослушаться отца. Из-за послушания отцу святой вступил в брак по их просьбе. Затем отец послал его на княжение во Владимир-Волынский, где тот проявил много милосердия, но, узнав, что Святополк по зависти умышляет на жизнь Бориса, возвратил его в Киев. Сие могло быть до послания Бориса в Ростов. .

Когда уже прошло 28 лет по Святом Крещении, постиг Владимира злой недуг. В это время к отцу прибыл Борис из Ростова. Печенеги [62] Печенеги – кочевой народ тюркского происхождения, со второй половины X в. начавший нападать на Русь. Святой Владимир строил города по р. Десне, Остру, Трубежу, Суле и Стугне как сторожевую линию против печенегов. Из южнорусских степей их вытеснили впоследствии тюрки и половцы, также тюркские народы. шли ратью на Русь, и Владимир был в великой печали, потому что не имел сил выступить против безбожных. Озабоченный сим, призвал он Бориса, которому во Святом Крещении было наречено имя Роман [63] Во имя святого Романа Сладкопевца. . Отец дал Борису, блаженному и скоропослушливому, много воинов и послал его против безбожных печенегов. С радостью пошел Борис, сказав отцу: «Вот, я пред тобой готов сотворить, что требует воля сердца твоего».

О сих сказано в притчах: «Сын был отцу послушливый и любимый у матери» (Притч. 4:3).

Но не нашел Борис супостатов своих. На возвратном пути к нему прибыл вестник и сказал, что отец его Владимир, нареченный во Святом Крещении Василием, умер [64] 15 июля 1015 г. , а Святополк утаил смерть отца, ночью разобрал пол палат в селе Берестовом, обернул тело усопшего в ковер, спустил его на веревках, отвез в санях [65] В древней Руси был обычай усопших переносить и перевозить в санях на отпевание в церковь. в церковь Пресвятой Богородицы [66] Разумеется киевский Десятинный храм, посвященный славе Богоматери, который построил и украсил святой Владимир. В древних прологах освящение сего храма показано под 11 мая. и поставил там. Все это было сделано тайно.

Святые мученики Борис и Глеб. Икона. Середина XIV в.

С.-Петербург. Русский музей

Услышав сие, Борис ослаб телом, все лицо его облилось слезами, и он не мог говорить. Но в сердце так плакался по отце своем: «Увы мне, свет очей моих, сияние и заря лица моего, воспитатель юности моей, наказание неразумия моего; увы мне, отец и господин мой! К кому я прибегну, на кого я посмотрю, где я насыщусь благого учения и наказания твоего разума? Увы мне, увы мне! Закатилось солнце мое, а я не был тут, не мог сам облачить честное тело твое и предать гробу своими руками. Не переносил я твоего прекрасного и мужественного тела, не сподобился поцеловать твоих седин! О, блаженный мой, помяни меня в месте твоего упокоения. Сердце у меня горит, смущается у меня разум, не знаю я, к кому обратиться и поведать мою горькую печаль. Если к брату, которого я имел бы вместо отца, то тот, кажется, думает о суете мирской и о моем убиении. Если же он решится на мое убиение, то я буду мучеником Господу моему. Но не противлюсь, ибо пишется: “Господь гордым противится, смиренным же дает благодать”(Иак. 4:6).Апостол говорит: “Кто говорит: я люблю Бога, а брата своего ненавидит, тот лжец” (1Ин. 4:20).И еще: “В любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх” (1Ин. 4:18).Но что мне сказать и что сотворить? Пойду я к брату своему и скажу: ты мне будь отцом, ты мне брат старший; что мне велишь, господин мой?»

Так помышляя в уме своем, пошел Борис к брату своему, и говорил в душе: «Там узрю я лице брата моего меньшего Глеба, как Иосиф Вениамина. Воля Твоя да будет, Господи мой» (ср. Быт. 42-45).

И думал Борис: «Если я пойду в дом отца своего, то многие обратят мое сердце к мысли изгнать брата моего, как это сделал отец мой, прежде Святого Крещения, ради славы княжения мира сего [67] Так поступил Владимир с братом своим Ярополком. . А это все мимолетно, тленно и ничтожнее паутины. Если же я решусь на сие, то куда мне идти, что со мной будет, какой ответ дам я тогда, где скрою множество греха моего? Что приобрели братия отца моего и отец мой, где их жизнь и слава мира сего, багряница и пиры, серебро и золото, вина, мед и брашна, быстрые высокие кони, имение многое, дани и почет без числа и гордость своими боярами? Уже все сие как бы никогда и не существовало, все исчезло вместе с ними. И нет им помощи ни от кого: ни от имения, ни от многочисленных рабов, ни от славы мира сего. Вот и Соломон все испытал, все видел, все приобрел и, рассмотрев все, сказал: «Суета сует, все суета(Еккл. 1:2);помощь только от добрых дел, от правоверия и от нелицемерной любви».

Идя своим путем, помышлял Борис о красоте и силе тела своего и горько плакал; хотел удержаться от слез, но не мог, и все, видя его в слезах, плакались о его благородной красоте и добром разуме, и каждый горевал в душе: всех смутила его печаль. И кто мог не заплакать, предчувствуя смерть Бориса, видя его унылое лицо и его скорбь? Ибо был блаженный князь правдив, щедр и тих, кроток и смирен, всех миловал и всем помогал.