Святитель Димитрий Ростовский - Жития святых святителя Димитрия Ростовского. Том XII. Декабрь

Получив такое послание святых отцов, царь сильно разгневался и решил изгнать из пределов иерусалимских патриарха Иоанна с обоими игуменами: Саввою и Феодосием. Но Промысл Божий не попустил совершиться сему злодеянию. Случилась в то время война с какими-то варварами, и поэтому царь отложил до времени гонение на церковь и на преподобных отцов и стал готовиться к войне с варварами.

После несправедливого изгнания святого патриарха Илии, по праведному суду Божию, случился голод и засуха и великий неурожай во всей Палестине, как во дни пророка Илии [304]: затворилось небо и не давало дождя, и пересохли источники воды: сверх того, появилась во множестве саранча, покрыла всю землю и истребила всю траву на полях и листья на деревьях. Такая казнь Божия продолжалась до пяти лет, и многие умерли от голода и жажды. И говорили жители Иерусалима, что Бог наказывает Палестину голодом за несправедливое изгнание патриарха Илии. В то время блаженный Савва созвал настоятелей семи построенных им монастырей и не велел им заботиться ни о чем плотском, напоминая им евангельские слова: «Итак, не заботьтесь и не говорите: что нам есть? или что пить? или во что одеться? Потому что всего этого ищут язычники, и потому что Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду во всем этом. Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам» [305].

И питаемы были они всемогущим Промыслом Божиим.

Однажды перед воскресением эконом великой лавры сказал преподобному:

– Нельзя, отче, ударить в било в сию субботу и воскресенье к Божественной службе, потому что не только отцам нечего предложить есть, когда они соберутся, но даже для святого приношения не найдется хлеба: так обнищали мы.

Святой же отвечал:

– Я не оставлю службы из-за недостатка в пище: справедлив Тот, Кто не велел заботиться о завтрашнем дне, и может пропитать нас во время голода; пусть церковник пошлет продать в город сосуд или одежду и купить нужное для святой литургии.

Так отвечал святой эконому и, возложив надежду на Бога, ждал. И еще до наступления воскресенья вдруг приходят к нему какие-то отроки, посланные Божиим Промыслом, ведя с собою тридцать ослов, навьюченных хлебом, пшеницею, вином и маслом, и разною другою пищей, и отдали все сие преподобному. Он возблагодарил Бога и сказал эконому.

– Что скажешь, брат, не следует ли нам запретить ударить в било в сию субботу и воскресенье, потому что нечего предложить собравшимся отцам?

Эконом подивился великой вере святого и великому Промыслу Божию о них и просил прощения за свое неверие.

После сего преподобный пожелал посетить святейшего Илию, патриарха Иерусалимского, в изгнании; Савве было тогда восемьдесят лет [306]. Он взял с собой двух игуменов, Стефана и Евфалия, и отправился. Увидев Савву и пришедших с ним, Илия обрадовался и удержал их у себя несколько дней. Все те дни он выходил из своей келии в девятом часу [307], так как от отпуста вечерни до девятого часа он никому не показывался, но, затворивши двери, пребывал в безмолвии, а в девятом часу выходил к ним, обедал с ними и наслаждался духовными беседами; после же вечернего отпуста он опять уходил в свою безмолвную келию. Однажды, девятого июля, он не вышел к ним, как обыкновенно. Они прождали его весь день и не вкусили пищи. В шестом часу ночи [308]патриарх вышел с заплаканными глазами и сказал им:

– Вы вкушайте; мне же нет времени, я занят одним делом.

На их заботливый вопрос, отчего он так долго не шел и о чем он так плачет, он, тяжело вздохнув и заплакав, сказал святому Савве:

– Отец блаженный, увы, сейчас скончался царь Анастасий, через десять дней и мне подобает оставить сию жизнь и судиться с ним перед Страшным Судом Божиим.

Так и случилось: через десять дней святейший патриарх Илия преставился [309], немного похворав перед своей кончиной; преподобный Савва похоронил его с честью и возвратился в свою лавру. О смерти же царя Анастасия рассказывается, что в ту ночь, когда было о нем явление патриарху

Илии, загремел гром и молния ударила в царскую палату; она гнала царя с места на место, от одного угла к другому, наконец настигла его в одном углу и убила. Так злой и погиб злою смертью.

По смерти нечестивого царя Анастасия на престол вступил благочестивый Юстин [310]и разослал во все концы своего царства повеление, чтобы возвратить из изгнания православных и чтобы каждый из них получил опять свой сан и свое место, определения Халкидонского Собора были бы вписаны в святые книги, и пусть в Церкви Христовой воцарился бы мир. Когда сие царское повеление достигло святого града Иерусалима, все весьма возрадовались, а патриарх Иоанн просил преподобного Савву пойти в Кесарию [311]и Скифополь [312], объявить сие царское послание и вписать в церковные книги определения Халкидонского Собора. Хотя преподобный был уже слаб телом от старости и изнурен многими иноческими подвигами, однако для Церкви Христовой не отказался исполнить сие приказание, не поленился предпринять столь трудный путь, но отправился вместе с некоторыми другими начальствующими иноками и был встречен в Кесарии святым Иоанном Хозевитом [313], который был тогда там иерархом. В Скифополе преподобный был с честью принят митрополитом Феодосием и всеми гражданами и сотворил там чудеса. Он пророчествовал об одном знатном самарянине Сильване, восстававшем на христиан, что тот сгорит от огня посреди города, – о чем будет сказано ниже; исцелил кровоточивую женщину и бесноватую отроковицу и, принесши, таким образом, много пользы Церкви, возвратился в Иерусалим.

Когда означенное определение Юстина было привезено в Иерусалим, то собралось бесчисленное множество монахов и мирских, прибыл также святой Савва, и много епископов, и 6 августа, в праздник Преображения Господня, определения четырех Вселенских Соборов, по замечанию описателя жития преподобного Саввы Освященного, внесены были в священные постановления. «Таким образом, – заключает описатель жития, – пророчество божественного старца исполнилось на императоре Анастасии».

К концу четвертого года бездождия в Палестине, при большом недостатке в воде, братия хотели разойтись и просили святого отпустить их. Упрекнув их за нетерпение, святой повелел им надеяться на Бога, и на третий день появилось над лаврою дождевое облако, пошел дождь и наполнились водою рвы лаврские; дождь сей был только в лавре, а в окрестных местах не было ни капли росы. Тогда пришли к старцу игумены из окрестных монастырей и сказали:

– В чем мы согрешили против тебя, отче, что ты позабыл о нас и испросил от Бога дождя только своей лавре?

Он ласково утешал их и обнадеживал, что и у них в монастырях не иссякнет вода, пока не даст Бог дождя всей Палестине. Настал пятый голодный год; воды настолько не хватало, что в Святом Городе нищие умирали от жажды: от засухи и бездождие иссякли источники, пересохли колодези, пруды и ручьи. Патриарх Иоанн горько скорбел и, посещая те места, которые когда-то были болотистыми и сырыми, приказывал копать рвы и колодези, чтобы найти воду, но воды не находили. На месте Силоамского источника с большим трудом много рабочих прокопали до сорока саженей – и не нашли воды. Патриарх в отчаянии оплакивал общее бедствие всего города. Был месяц сентябрь, и приближался праздник Обновления. Узнав, что преподобный Савва своей молитвой свел дождь на лавру, патриарх послал за ним и просил помолиться Богу, чтобы Он помиловал людей Своих и не истребил посредством голода и жажды. Преподобный же Савва отказывался, говоря: