Сергей Аникеев - Число его шестьсот шестьдесят шесть. откровение апостола Иоанна

Здесь вопрос конечно интересный, с именами у нас как бы все понятно (а на главáхъ егó именá хýлна), назови любым из этих имен человека и ты оскорбишь его. Корона это, прежде всего символ власти. Но что может быть на таких головах, чтоб через это можно была властвовать и властвовать скорей всего над человеком носителем этих грехов. Это не что иное как наши с вами слабости. Это жадность, страх, лень, еда, похоть, равнодушие, корыстолюбие, лесть, без различение, глупость. Конечно, этот список можно перечислять и дальше, но именно через эти слабости можно манипулировать человеком. Караны на этих рогах как символ власть, занимают свое место. Не какая власть, не имеет такой силы над человеком, как власть слабости и страсти.

Зверь, которого я видел, был подобен барсу; ноги у него – как у медведя, а пасть у него – как пасть у льва; и дал ему дракон силу свою и престол свой и великую власть.

Звѣ́рь, егóже ви́дѣхъ, бѣ́ подóбенъ ры́си, и нóзѣ емý я́ко медвѣ́ди, и устá егó я́ко устá львóва: и дадé емý змíй си́лу свою́ и престóлъ свóй и о́бласть вели́кую. Откр (13:2)

Ну и какие будут соображения, что можно описать такими образами, что может подойти под это описание? Стоп, да это же наши наиглавнейшие страсти, три С. Сластолюбие, сребролюбие и славолюбие. Сластолюбие (бѣ́ подóбенъ ры́си) как точно подобран образ. Мягкая, нежная чуть ступающая на землю кошка, чем не самолюбие человека и молниеносная стремительная рысь готовая к нападению, стоит только малость затронуть наше я. Сребролюбие (и нóзѣ емý я́ко медвѣ́ди,) Да конечно опорой этого зверя может быть только серебро, а именно любовь к нему. Образ медведя подходит, как не какой другой. Не смотря не на что, накопить жир, и медленно прожигать его, в своей берлоги. Славолюбие (и устá егó я́ко устá львóва) лев царь зверей. Символ власти, здесь и не поспоришь всё очевидно. У ищущего власть и славу, уста всегда гордые и властные.

и дадé емý змíй си́лу свою́ и престóлъ свóй и о́бласть вели́кую.

Этот стих поставил один вопрос и не то чтоб он был сложный, но для того чтоб на него полноценно ответить нужно понимать о каком змеи идет речь. Да и открывающийся перед нами образ самого зверя, больше имеет отношения к внутреннему миру человека. Можно предположить, что это змей одно и то же существо, описанное в двенадцатой главе. Но тогда приходит пугающее понимания того, что увиденные события и описанные Иоанном происходят именно во внутреннем мири человека здесь и сейчас и не касаются не прошлого, не будущего не настоящих и не теме более ушедших поколений. И наверно как это не тяжело признавать касаются каждого человека. Зверь, описанный апостолом, действительно появляется с пеной житейских забот на песчаном пляже человеческих страстей из моря суеты людской. Да но все эти понимание не дают нам ответа на вопрос кто же есть это змей, имеющий власть, живущий в нас. Тем более, какой властью он обладает и на ком престоле восседает, если мы говорим о духовном внутреннем мире человека. Есть в Писание описание некого змея, да и власть его на просторах нашего сознания не имеет ограничений. И сотворен он Богом именно для нас. Для нашего понимания добра и зла это Эдемский змей, это умение человека анализировать. При появление в нашем сознании этого зверя описанного выше, конечно наше умение анализировать подчиняется ему полностью. Появившись в нашем разуме, этот зверь завладевает всей властью, для него нет человеческих ценностей. Понятие жалость, сострадания просто исчезают с нашего понимания и все для достижения собственных амбиций. Любовь искореняется, и становиться не понятным чувством, в виде полового влечения к противоположному полу, увлекающего животным инстинктом. Понятия стыда попираемое с совестью уходит полностью на задворки сознание. Но что самое парадоксальное в этой ситуации, все эти действия мы можем себе объяснить, но что ещё интересней в радужных красках.

И видел я, что одна из голов его как бы смертельно была ранена, но эта смертельная рана исцелена. И дивилась вся земля, следя за зверем, и поклонились дракону, который дал власть зверю,

И ви́дѣхъ еди́ну от глáвъ егó я́ко заколéну въ смéрть, и я́зва смéрти егó исцѣлѣ́. И чуди́ся вся́ земля́ вслѣ́дъ звѣ́ря, и поклони́шася змíю, и́же дадé о́бласть звѣ́рю, Откр (13:3)

Этот стих несет в себе два повествование, наверно стоит их рассмотреть по отдельности. И ви́дѣхъ еди́ну от глáвъ егó я́ко заколéну въ смéрть, и я́зва смéрти егó исцѣлѣ́.

Иоанн ведет смертельно раненую голову и в тоже время это голова неким образом исцелена. Конечно, сам по себе феномен странный и как чудесным, по-другому назвать его нельзя. Наверно это чудо увидеть не составит особого труда, да и те более далеко ходить не нужно всего лишь посмотреть в Писания и заглянуть в себя, второе, конечно, делать не совсем хочется. Но радует, то что, одно под рукой, а другое всегда с собой, хорошее и плохое всё там.

У нас есть головы и нам известны имя каждой. Одна из этих голов ранена смертельно. Но что интересно эта рана нанесена мечем. (который имеет рану от меча и жив. (Откр13:14) С мечом всё понятно это есть Слова Божие. Какую из этих голов можно ранить, Словом Божиим? Слова это не что иное как Иисус Христос. Об этом говорит Иоанн. (И Слово стало плотию, и обитало с нами, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца) Ин (1:14) Какую из этих голов Христос ранил смертельно Своим Словом. Да конечно же это наша жадность. Ват этот меч, и смертельная рана нанесенная им. (Иисус сказал ему: если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за Мною. Мт19:21) это и есть смертельная рана, нанесенная нашей алчности Словам Божиим. А это уже исцеление этой раны (Услышав слово сие, юноша отошел с печалью, потому что у него было большое имение. Мт (19:22))

И ви́дѣхъ еди́ну от глáвъ егó я́ко заколéну въ смéрть, и я́зва смéрти егó исцѣлѣ́.

И дивилась вся земля, следя за зверем, и поклонились дракону, который дал власть зверю,

Этим стихом Иоанн подчеркивает добровольную передачу нами власти этому зверю. Мы с радостью ставим наше умение анализировать на службу нашим похотям и страстям. Порой, считая это смыслом жизни. (Правда, в синодальном переводе, нашего Эдемского змея называют по чему-то дракон. Но с этим нужно свыкнуться, это всего лишь перестроение текста переводчиками, под своё понимание.)

и поклонились зверю, говоря: кто подобен зверю сему? и кто может сразиться с ним?

и поклони́шася звѣ́рю, глагóлюще: ктó подóбенъ звѣ́рю и ктó мóжетъ рáтоватися съ ни́мъ? Откр (13:4)

Сравнится с этим зверем не по власти, не по силе наверно некто не сможет, да и сражаться с этим не так уж просто. Нам гораздо проще идти на поле бое и сражаться с врагом видимым, чем посмотреть в себя и критически проанализировать свой духовный мир.

Читать дальше