Сергей Петров - Москва против Орды. Дюжина ножей в спину евразийству

В 1281 г., когда Андрей Александрович в первый раз выступил против своего старшего брата, Фёдор вместе с татарами совершил набег на отчину Дмитрия Александровича Переяславль. С 1281 по 1293 г. Фёдор не упоминается в русских летописях; видимо, всё это время он провёл в Орде. Только во время Дюденевой рати ему, наконец, удалось при помощи татар утвердиться на ярославском столе: «В лето 1293… Того же лета седе на княжение на Ярославли князь Феодоръ» 27 27 Лаврентьевская летопись. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 527. . Согласно Житию, Фёдор пришёл «изъ Орды отъ царя къ граду Ярославлю с силою великою воинъства своего и гражане же вдашася за него». Вместе с ним пришли «многы силы Русские земли, князи и боляре, множество людей душь христианьских, и царева двора прииде с нимъ множество татар, и кои быша были ему обиды отъ гражанъ и онъ же царевымъ повелениемъ мьсти обиду свою, а татаръ отпусти в свою землю в Орду съ честью великою къ царю» 28 28 Великии Минеи Четьи, собранные всероссийским митрополитом Макарием. Сентябрь, дни 14—24. СПб, 1869. Стб. 1265. .

Тесные отношения связывали Фёдора Ростиславича с ростовскими князьями. Согласно Житию Фёдора, он получил Ярославль с согласия («совещаниемъ») Бориса и Глеба Ростовских. Фёдор Ростиславич приходился сватом Глебу Васильковичу, который в 1278 г. «посла сына своего в Орду съ сватомъ Федоромъ Ростиславичемъ» 29 29 Симеоновская летопись. ПСРЛ. Т. 18 С. 75. . Как и Фёдор Ярославский, ростовские князья были связаны с Ордой семейными узами: в 1257 г. Глеб Василькович по возвращении из Монголии «оженися в Ворде» 30 30 Лаврентьевская летопись. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 474. , его племянник Константин Борисович в 1302 г. «оженися въ Орде у Кутлукорткы», а его внук Фёдор Михайлович в том же году взял себе в жёны в Орде дочь некоего «Велъбласмыша Михаиловича» 31 31 Академическая летопись. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 528. .

Ростовские князья постоянно ездили в Орду и подолгу там оставались: Борис Василькович ездил в Орду в 1256 и 1257 г., в 1257 г. из Монголии вернулся Глеб Василькович, в 1258 г. Борис Василькович вновь ездил в Орду, после чего сопровождал татарских численников в Новгород, в 1268 г. Глеб Василькович вернулся «ис Татар», в 1271 г. он снова был в Орде, в 1277 г. ездили в Орду Борис Василькович «с княгинею и с детми» и Глеб Василькович с сыном Михаилом, причём в Орде Борис заболел и умер, в 1278 г. Глеб Василькович послал в Орду своего сына Михаила, в 1289 г. Константин и Дмитрий Борисовичи Ростовские ходили в Орду «и с женами своими», в 1293 г. в Орду отправились Константин и Дмитрий Борисовичи и Михаил Глебович Ростовские, Михаил там же и умер, а в 1307 г. в Орде умер Константин Борисович Ростовский.

Татарские связи Ростовского княжества отразились и на его топонимике: «При изучении географической номенклатуры центральных губерний России исследователю бросается в глаза один примечательный факт. В то время как в других губерниях Центральной России мы встречаем только по одному, по два или, самое большое, по три селения с названиями Баскач или Баскаки, или Баскаково, в пределах Ярославской губернии, занимавшей как раз (бóльшую часть, по-видимому, не всю) территорию Ростовского княжества, мы встречаем десять селений с названием Баскаково, Баскачево, Баскач. Если мы нанесем на карту указанные селения, то увидим, что два из них лежат недалеко от самого Ростова (в б. Ростовском у.), а остальные составляют цепь, которая проходит через территорию Ростовского княжества… Это явление совершенно невозможно объяснить случайностью. Перед нами, надо думать, следы усиленной концентрации баскаческих отрядов в районе Ростовского княжества» 32 32 Насонов А. Н. «Русская земля» и образование территории Древнерусского государства. Монголы и Русь. СПб., 2006. С. 260—261. .

Особое внимание Орды к Ростовскому княжеству вполне объяснимо. После разгрома войском Батыя великокняжеской столицы Владимира, которая так никогда и не смогла полностью восстановиться, главным городом Суздальской земли стал Ростов. Фактически к нему вернулся его столичный статус, которым он обладал до возвышения княжеского Суздаля, а потом Владимира. Ещё несколько десятилетий после татарского завоевания Ростов продолжал сохранять свои древние вечевые порядки. Именно в нём в 1262 г. началось восстание против татарских откупщиков: «Въ лето 6770 (1262). Избави Богъ от лютаго томленья бесурьменьскаго люди Ростовьския земля: вложи ярость въ сердца крестьяномъ, не терпяще насилья поганых, изволиша вечь, и выгнаша из городовъ, из Ростова, изъ Володимеря, ис Суждаля, изъ Ярославля» 33 33 Лаврентьевская летопись. ПСРЛ. Т. 1. Стб. 476. .

Правители Орды стремились удержать Ростовское княжество под своей властью, используя политику кнута и пряника – с одной стороны, размещая на его землях усиленные отряды баскаков, с другой, приближая к себе и осыпая почестями его князей. Последние оправдывали свою коллаборационистскую политику заботой о народе, как явствует из летописного панегирика князю Глебу Васильковичу, скончавшемуся в 1278 г.: «Сесь от уности своея, по нахожении поганыхъ Татаръ и по пленении отъ нихъ Русскыа земля, нача служити имъ и многи христианы, обидимыа отъ нихъ, избави и печалныа утешая, брашно свое и питие нещадно подавая, и многу милостню нищимъ, убогимъ, сиротамъ, вдовицамъ, маломощнымъ подавааше» 34 34 Симеоновская летопись. ПСРЛ. Т. 18. С. 76. .

Однако понимания протатарская политика ростовских князей у жителей Ростовского княжества не находила. Даже автор Жития Михаила и Фёдора Черниговских, написанного в Ростове между 1271 и 1277 г. приближённым Бориса и Глеба Васильковичей, обращался к святым с просьбой: «Ты же Михаиле помолися за внука своя Бориса и Глеба с Феодоромь благочестивымъ мирно державу царствия ихъ управити на многа лета и от нужа сея поганых избавита» 35 35 Серебрянский Н. И . Древнерусские княжеские жития (Обзор редакций и тексты) // Чтения в Обществе истории и древностей российских. М., 1915. С. 50. . Простые же жители Ростова выражали своё отношение к своим князьям и их татарским покровителям гораздо более решительно. Так, в 1289 г. «князь Дмитрий Борисовичь седе въ Ростове; умножи же ся тогда Татаръ въ Ростове, и гражане створше вече и изгнаша ихъ, а имение ихъ разграбиша» 36 36 Воскресенская летопись. ПСРЛ. Т. 7. С. 179. . В 1320 г. «преставися князь Юрьи Александровичь Ростовъскы. Быша в Ростове злии Татарове, люди же Ростовьскыя събравшеся изгониша ихъ» 37 37 Московский свод. ПСРЛ. Т. 25. С. 166. .

Мы видим, что народ как в Ярославле, так и в Ростове выступает совершенно определённо против протатарской политики союзников князя Андрея Александровича. Полной противоположностью этому выглядит отношение простых русских людей к князьям антитатарской коалиции во главе с Дмитрием Переяславским, а потом Даниилом Московским. Так, в 1293 г., во время Дюденевой рати, когда татары собрались идти от Москвы на Тверь, «тогда велика бысть печаль Тферичемъ, понеже князя ихъ Михаила не бяше въ земли ихъ, но въ орде, и Тферичи целоваша крестъ, бояре къ чернымъ людемъ, такоже и черныя люди къ бояромъ, что стати съ единаго, битися съ Татары» 38 38 Симеоновская летопись. ПСРЛ. Т. 18. С. 82—83. .