Елена Исаева - Слова-лекари от измен, потерь и недобрых сглазов

А в чистом поле, широком и просторном, есть дуб высокий, а под дубом сорочинским тем стоят тридцать отроковиц, а из-под дуба того выходит всякую ночь Баба-яга, разжигает она костер жаркий, бросает тридцать сажен дубовых досок, как ярко разгорается тот костер Бабы-яги, так пусть разгорается любовью пламенной ко мне, отроку (имя), красная девица, отроковица (имя), разгорается ее сердце ретивое, уста сахарные, кровушка алая, печень черная, семьдесят жил и поджилков, чтобы не смогла она без меня, отрока (имя), ни пить, ни есть, ни спать, ни быть, ни жить, чтобы не смогла с себя сухоты и печали стереть; в бане париться – не отпарить, в чистом поле гулять – не разгуляться, ночью спать – не проспаться, воду студеную пить – не напиться, разговоры вести – не наговориться. Слово мое крепко. Есть тем словам надежный замок и ключ. Замкну я слова мои тем ключом. Брошу я замок и ключ на дно моря-океана, под бел-горюч камень Алатырь. Никому тот ключ не достать, замка не отпирать».

Чтобы девушка крепко полюбила, нужно прочесть следующий заговор:

«Лягу я, раб Божий (имя), на заре вечерней, помолясь, встану, перекрестясь, выйду из двери, из ворот в ворота, пойду в чистое поле, под звезды ясные, лучезарные, под луну прекрасную, под луну Господню. Раскинулись передо мной три дороги: не пойду я по левой дороге, не пойду я по правой дороге, а пойду я по дороге серединной, а путь-дороженька та пролегла через бор дремучий, лес непроходимый. А в том темном бору стоит дерево тоски-кручины, тоскует-кручинится тоска-печаль, и вселю я ту тоску-кручину в красну девицу, рабу Божию (имя). Войди ты, тоска-кручина, в ее сердце ретивое, в грудь ее белую, в тело ее, в косы русые, в кровушку алую, горячую, чтобы она тосковала по доброму молодцу, рабу Божиему (имя), и все время думала обо мне. И ела бы – не заела, и пила бы – не запила, и спала бы – не заспала, а все печалилась бы обо мне и меня, раба Божиего (имя), в памяти держала. Как луне и солнцу преграды нет, так и моему слову преграды нет. Аминь, аминь, аминь».

Этот заговор нужно трижды наговорить на пряник и угостить им девушку. Если она примет угощение и съест его, то крепко-накрепко полюбит юношу.

«Во имя Отца и Сына и Святого Духа, аминь, аминь, аминь. Встану я, раб Божий, благословясь, выйду за околицу, перекрестясь, и пойду в чистое поле, поле широкое, просторное. Помолюсь трем ветрам буйным, трем братьям свободным: «Ветер Моисей, ветер Лука, ветер Вихорь буйный! Вы, ветры, дуйте сильней, винтите по всему белу свету и по всему миру христианскому, разожгите огонь в сердце девичьем и сведите ее, рабу Божию (имя), со мной, добрым молодцем, рабом Божиим (имя). Сведите как хоть с хотью, душу с душою, тело с телом, плоть с плотью; не растеряйте моей присухи ни на лес, ни на землю, ни на воду, ни на скотину домашнюю, ни на зверя дикого: в воду уроните – вода разом высохнет, на землю уроните – сгорит земля, на скотину уроните – посохнет скотина, на зверя уроните – посохнет зверь, на лес уроните – повянут травы да деревья. Вы, ветры, несите присуху и донесите ее до рабы Божией (имя), до красной девицы, в ее тело белое, в хоть, в плоть и в сердце жаркое, ретивое, чтобы та девица красная не смогла без меня, доброго молодца, раба Божиего (имя), ни есть, ни пить, ни спать, ни слово молвить, ни жить, ни быть, ни думу думать, ни дневать, ни ночевать, ни часа часовать, все обо мне, рабе Божием (имя), печалилась и тосковала бы и всегда помнила. Как в чистом поле бескрайнем сидит сводница, а у бабы той есть печка каменная, чудесная, а в печи той каменной, чудесной – кунган литр, а в кунгане том всяческая вещь кипит-воскипит, сохнет-высыхает. Так и раба Божия, красная девица (имя), пусть обо мне сохнет-высыхает, сердцем кипит, кровушкой алой горит. Не прожить ей без меня ни дня, ни часа, ни минуты, ни полминуты. Слово мое крепко. Не разрушить его ни питьем, ни думой отдуматься, ни в жаркой бане отпариться. Заговору моему есть ключ и замок, прочный и надежный, как замок на церкви христианской. Во имя Отца и Сына и Святого Духа, аминь, аминь, аминь»».

«Как я, раб Божий (имя), люблю красную девицу, рабу Божию (имя), так пусть и она, красная девица, раба Божия (имя), любит меня, раба Божиего (имя). Чтобы не могла она, раба Божия (имя), без меня ни пить, ни есть, ни спать, ни дневать, ни ночи темные коротать. А почитала бы она, раба Божия (имя), меня, раба Божиего (имя), лучше родного батюшки, лучше родимой матушки, ясного солнышка, луны прекрасной отныне и во веки веков. Аминь, аминь, аминь».

«Как встану я, раб Божий, добрый молодец (имя), благословясь, выйду за околицу, перекрестясь, и пойду в чистое поле, обернусь в восточную сторону и погляжу: стоят там три печи огненные: одна печь – медная, другая – железная, третья – каменная. Как разожглись они, пламя – от земли до неба, разожглись тут и небо, и земля, и вся подвселенная. Как разожглись они от жарких печей, так пусть разожжется сердце ретивое красной девицы, рабы Божией (имя), разожглась и печень черная, и легкое, и кровушка горячая, алая, чтобы ни быть ей, ни жить, ни есть, ни пить, ни лежать, ни спать, а все меня, раба Божиего (имя), в уме держать и думу обо мне, рабе Божием (имя), думать. Переговорены, недоговорены, пробейте слова мои, что сильнее ножа острого и острее когтя кошачьего».

Произнести следующий приворот, прикусив при этом язык:

«Сама себя кусаю, раба (имя) к себе приделываю. Чтоб раб (имя) скучал, от тоски отдыха не знал ни днем светлым, ни ночью темной. Все чтоб обо мне мыслил. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь».

Этот приворот произносят только в непогоду: в снег, дождь, грозу или сильный ветер:

«Шел поп до церкви. Катится колесо, играется, под ноги попу кидается, за полы его цепляется. Так бы кидался до меня раб Божий (имя), бросался на меня, кругами вокруг меня крутился, на меня, как поп на икону, молился. Черти, братья, помогите, раба Божиего (имя) покорите. Аминь».

Не торгуясь, купить на базаре небольшой замок, положить его на порог и ждать прихода юноши. Когда любимый придет и перешагнет через открытый замок, взять последний, запереть его на ключ и произнести слова заговора:

«Как замок теперь никто не откроет, так и нас с тобой никто не разъединит».