Ксения Разумовская - Шаманизм

В страхе перед духами живут новозеландцы. Они пребывают в уверенности, что души умерших настолько изменяются, что способны совершать злодеяния по отношению не только к чужим, но даже и к своим близким. Английский этнограф Эдуард Тайлор рассказывает, что жители Патагонии очень сильно боятся душ своих колдунов, которые превращаются в злобных демонов и вредят живым. А туранские племена северной Азии боятся своих шаманов после их смерти гораздо более, чем при жизни, потому что они становятся наиболее опасными среди всех обитающих в природе духов.

На Алтае ходит легенда о крылатом шамане, который попросил, чтобы после его смерти крылья у него отрезали. Но его так и похоронили с ними, настолько был велик страх перед тем, что оставшиеся от него крылья — знак принадлежности к мистическому миру — могут послужить причиной рождения еще одного крылатого шамана.

Духи требуют подношений и жертвоприношений. У африканских племен, исповедующих шаманизм, была традиция задабривать духов в священных местах пивом. Пиво относили туда, когда хотели поблагодарить духа за оказанное благодеяние, также оно использовалось в церемониях вызывания дождя. Этого обычая придерживаются африканцы и в наше время.

Духи, по представлениям африканцев, могли селиться в различных предметах, до которых люди боялись дотрагиваться. Предметы считались божественными, и никто не знал, какой дух в них вселился: он мог оказаться как добрым, так и злым.

Вместилищем духов могли быть и камни. Гаитяне, проповедующие вудуизм, верят, что колдовство распространяется на всю природу. По их поверьям, дух есть в любом камне.

Доктор Эрнест Цветков, положивший начало учению о психономике, рассказывает об одном старом человеке, знахаре, с которым он познакомился на практике в Орловской области, еще будучи студентом медицинского института. Старик показал ему магическую силу камня, заложенную в нем «реликтовую» энергию, и научил его видеть эту магическую силу.

«… Старик, ни слова не говоря, указал мне на камень, который расположился недалеко от забора, и быстро спросил вслед за своим жестом:

— На что ты смотришь?

— На камень.

— Что видишь?

— Как что? Камень, разумеется!

— Смотри на камень до тех пор, пока он не перестанет быть камнем…

… Как учил меня Старик, я сконцентрировался на мысли, что имею дело с материалом, в котором спрессована изначально магическая сила. Я не только смотрел, но и всматривался в него, постоянно вспоминая: „Смотри, вглядывайся, будь терпелив, и он в конце концов откроется тебе“.

Однако у меня ничего не получалось. Иногда даже возникало ощущение напрасной траты времени. То вдруг выплескивалось раздражение и подозрение — уж не дурачу ли я сам себя. Камень оставался холодным неподвижным куском породы.

То ли от эмоционального напряжения, то ли от сознания своей неудачи, в эту ночь я даже спал отвратительно, раза два просыпался, что для меня совсем не характерно.

Перед сном я, следуя данным мне наставлениям, положил камень у изголовья, рядом с подушкой — с тем расчетом, чтобы по пробуждении мой взгляд в первую очередь встретился с ним.

…Взгляд мой рассеянно скользил по комнате, не задерживаясь на предметах. Как вдруг что-то будто подтолкнуло меня изнутри, я взглянул на камень. И с моим восприятием произошло нечто странное. То ли это была иллюзия, то ли во мне действительно открылось видение, но я обнаружил, что, не меняя формы, камень преобразился. Уже не булыжник, случайно подобранный на дороге, но таинственный собеседник находился рядом со мной. Во всяком случае возникло ощущение присутствия, и это ощущение постепенно усиливалось. Сонливость внезапно исчезла, голова стала светлой, ясной, а зрение — острым. Я ощутил легкое и приятное возбуждение. Я не видел, не чувствовал, но знал, что таинственные энергетические нити излучаются камнем и передаются мне…

Камень ожил, запульсировал и изменил пространство моего восприятия, которое благодаря этому открылось миру, как открывается солнцу утренняя земля. Мое расширенное сознание обнаружило способность улавливать тончайшие соответствия в том, что окружало меня. Камень безмолвно заговорил. Теперь я мог использовать заключенную в нем магическую силу. Я мог спрашивать и получать ответы. Изначальная реликтовая энергия, излучаемая этим спрессованным кусочком материи, передалась мне. Волна экстатического восторга захлестнула меня, однако, чтобы потопить себя самого в этой опьяненности, я, следуя указаниям Старика, отрешился от своих чувств, как бы созерцая их со стороны. Дело в том, что подобная деятельность, которая соприкасается с миром магических отношений, требуетизвестного хладнокровияот того, кто ее осуществляет, иначе возможны непредвиденные обстоятельства, способные причинить вред. Поэтому, поплескавшись в своей экзальтации, я переключился на другую работу и быстро восстановил эмоциональное равновесие…»

На наш взгляд, этот отрывок талантливого исследователя глубин человеческой психики — яркая иллюстрация веры в магическую природу вещей, которая основывается на поклонении и обожествлении предметов — анимизме, вере в душу и духов, раннюю форму религии, из которой впоследствии возник шаманизм. Кроме того, в этом же отрывке подчеркиваются качества, необходимые верующему, носителю и проповеднику этой веры — хладнокровие, умение выйти из состояния экстаза, чувства, необходимого для природы видения магического; состояния, в котором шаман прорицает и вещает.

Поклонение камням сохранилось еще с первобытных времен, когда их обожествляли и приносили им жертвы. Иллюстрацией может служить рассказ вождя онкилонов, народности, о которой упоминается на страницах книги «Земля Санникова».

«…— Этот камень, — пояснил Амнундак, — упал с неба в год прихода наших предков на эту землю. Поэтому мы чтим его как дар богов. Каждый раз, когда после зимней ночи солнце в первый раз показывается нам, здесь совершается большое моление и приносится жертва. Шаман отмечает это событие чертой на камне. Поэтому вы можете сосчитать, сколько лет мы уже живем здесь.

Он подвел гостей к южной очень гладкой стороне глыбы, на которой виднелись высеченные твердым орудием небольшие вертикальные черточки; каждая десятая была немного длиннее, так что легко было сосчитать их.

— Когда Амнундак сказал, что этот камень упал с неба, — заметил вполголоса Ордин, — я подумал, что это огромный метеорит и очень заинтересовался им. Но оказывается, что это просто базальт и упал он, конечно, с этого обрыва.

— Что он говорит? — спросил шаман.

Горохов перевел, что белый человек думает, что камень упал с горы, а не с неба.