Александр Уразов - Улыбка господина Хо

– Может быть, это всеобщее заблуждение.

– Хорошо. Тогда такой пример. Независимо от страны, народа, континента есть вещи, которые у всех людей одинаковы. Например, у всех есть понятие справедливости. Даже если ты приезжаешь на какой-то остров, где живут аборигены, которые никогда не сталкивались с цивилизацией, то у них есть понятие справедливости. История наполнена подобными примерами – описания образа жизни туземцев свидетельствуют об этом.

– Однако у них тоже наверняка есть какие-то отрицательные качества.

– Вероятно, да. Но тут уже не могу сказать точно, не помню.

– Тогда это не доказательство.

– Давай тогда вспомним не туземцев, а наоборот – просвещенных людей. У них всегда есть чувство справедливости. Вообще, если ты отвлечешься от своей цели – посрамить меня в беседе – и хорошо подумаешь, то поймешь, что я прав. Злость и зависть могут иногда и не встречаться в человеке, либо быть весьма слабыми, а чувство справедливости есть всегда.

– Почему вы говорите только о чувстве справедливости?

– Про него как-то примеры легче в голову приходят, – улыбнувшись, ответил Хо. – Шучу. Просто это самое естественное и яркое положительное качество.

– Разве справедливость можно поставить в один ряд, например, с добром?

– А что такое добро? Ты можешь дать четкое определение этому слову?

– Ну… Добро – это какие-то поступки, которые приносят всем радость и пользу.

– Хорошо. Но как оценить поступок и понять, какой он?

– Да очень просто! Человек что-то украл – плохой поступок. Помог кому-то, даже деньгами, например, – хороший поступок.

– Ну, а если человек украл что-то у плохого человека и таким образом, можно сказать, наказал его? Или он украл какую-то мелочь, а «обокраденный» получил урок на всю жизнь и теперь более внимателен к своим вещам, что очень положительно сказалось на всей его жизни?

– Вы как-то…

– Подожди секунду, еще второй твой пример разберем. Если ты помог кому-то деньгами, так это вообще совсем нехорошо.

– Почему?

– Человек просто так получил какую-то материальную ценность. Этот поступок ведет к его «избаловыванию».

– Разве к взрослому человеку применим такой термин?

– Еще как!

Вообще, если хочешь понять, как воспитывать взрослых, читай книжки про то, как воспитывать детей. Взрослый или ребенок – не важно, методы одни и те же, по большому счету.

– Ну, не знаю. Вы так перевернули мои примеры, что я теперь, конечно, в растерянности.

– Но особо-то ты свое мнение не изменил, верно?

– Да, остался, как говорится, при своем.

– Как же мне убедить тебя? Наверное, ты можешь чувствовать, когда поступок «плохой», а когда – «хороший». Поэтому ты ощущаешь внутреннюю уверенность в своей правоте и считаешь, что все в мире можно поделить на «добро» и «зло».

– Хм, это объяснение, пожалуй, мне близко.

– Знаешь, когда-то очень давно был обычай – если двое мужчин спорили между собой и вопрос был слишком принципиальным, то они бились друг с другом.

– Странно. Побеждает сильнейший, как известно. То есть они таким образом выясняли, кто сильней. И что – «кто сильнее, тот и прав»?

– «Побеждает сильнейший» – правило для спорта. Когда же человек уверен в своей правоте, то это придает ему сил. И поэтому, когда бились два человека, примерно равные (примерно!) по силам, то получалось, что побеждал тот, кто был сильнее уверен в своей правоте. Заметь, мы говорим именно о правоте, а не о добре и зле.

– Тогда к чему это?

– К тому, что, как показывает практика, большую ценность имеет именно справедливость. Именно она регулирует взаимоотношения между людьми. Вот скажи, если мы представим мир, где нет понятий «добро» и «зло», но есть понятие справедливости, как думаешь – возможно ли, чтобы в нем все жили без страданий?

Го задумался на пару минут, а потом сказал:

– То, что вы говорите, похоже на правду. Но я все же не уверен до конца.

– Давай тогда так – вспомни, как ты реагируешь, когда я говорю тебе что-то, что не кажется тебе справедливым. Ты же сразу начинаешь довольно бурно выражать недовольство, а если я скажу тебе уж что-то совсем, на твой взгляд, несправедливое, то ты вскочишь и уйдешь, верно?

– Пожалуй, да.

– А можешь сказать, кто научил тебя этому? Кто научил тебя, что именно так и нужно реагировать на несправедливость?

– Наверное, родители.

– Сравни ощущения от реакции на несправедливость с ощущениями, которые связаны с какими-то другими установками, которые тебе внушили родители. Например, суп нужно есть ложкой. Если ты увидишь, как кто-то ест суп вилкой, то вызовет ли это у тебя подобную бурную реакцию?

– Пожалуй, нет! – засмеялся Го.

– А если ты увидишь, как человек в холодную погоду выходит очень легко одетый? Ведь родители же говорили, что нужно обязательно тепло одеваться в холодную погоду!

– Говорили. Если увижу такого человека, то это вызовет недоумение, может быть, интерес.

– Понимаешь? Есть разница между реакциями на несправедливость и всем остальным.

– Примеры, которые вы привели, не касаются меня. Может быть, в этом дело?

– Хм. Что бы еще такое придумать… Давай снова про одежду и погоду. Если ты считаешь, что в холодную погоду быстро добежишь куда-то и не успеешь замерзнуть, и так и делаешь, то у тебя же нет переживаний, что ты нарушил родительскую установку?

– Нет. Но эта ситуация не затрагивает мои интересы.

– Слушай, ну ты упрямый! Тогда еще один пример. Смотри, всем раздают разноцветные камешки. Каждому дали по десять, а тебе – два. Ну и как? Как бы ты себя почувствовал?

– Пожалуй, я бы расстроился. Или разозлился. Несильно, конечно. Даже постарался бы, возможно, виду не подать, но испытал бы какой-то негатив – это точно.

– Почему? Зачем тебе разноцветные камешки? Они тебе жизненно необходимы?

– Ну да, наверное, все-таки вы правы относительно чувства справедливости, – наконец сдался Го.

– Слава Богу! Я понимаю, что не до конца убедил тебя, но ты, пожалуйста, подумай об этом еще как-нибудь на досуге. Однако давай подытожим. Опираясь на приведенные примеры, можно сделать вывод, что это качество – оно «особенное», вероятно, врожденное.

– А могло ли оно передаться с генами от предыдущих поколений?

– Да, наверное. Но откуда оно взялось и так прочно укрепилось в них?

– М-да, тоже верно. Знаете, пока мы обсуждали эту тему, я несколько потерял нить наших рассуждений. Да и вообще хотел спросить – почему мы постоянно так сильно уклоняемся в сторону? Вчера мы уже начали было обсуждать это, но ни к чему не пришли. А действительно ли это необходимо? Может быть, все-таки лучше оставлять какие-то моменты без объяснений, но «идти верным курсом»?

– Может быть, стоило сделать и так, как ты говоришь, но вот это «уклонение от курса» происходит потому, что ты задаешь вопросы. А твои вопросы меня очень радуют, так как, для того чтобы задать вопрос, нужно знать большую часть ответа. Таким образом, когда я слышу от тебя вопрос, я понимаю, что в области определенной темы образовался островок твоего понимания, и ты хочешь расширить его так, чтобы он соединился как можно в больших местах с твоей картиной мира. Чтобы он гармонично туда вписался. Поэтому я ценю твои вопросы, они – сигнал о появлении точки опоры, вокруг которой можно наращивать объем знаний.