Елена Дорогавцева - Заговоры белой ведуньи и настрои Рушеля Блаво на здоровье, финансовое благополучие, счастливую семейную жизнь

Он попытался жестами объясниться с женщиной, но вдруг она сама заговорила на французском – с сильным акцентом, медленно подбирая слова, но этого оказалось достаточно, чтобы понять друг друга.

Удивительные способности женщины заинтересовали его как исследователя. В ответ на его расспросы она улыбнулась и сказала, что там, откуда она родом, снять любую боль и заговорить на чужом языке может каждый, и что находится это таинственное место километров за сто от Петербурга.

Обо всем этом французский ученый и поведал Рушелю Блаво, когда они познакомились и выяснили, что обоих интересует все непознанное и удивительное.

– В то время я уже активно исследовал влияние слова на человека, – продолжал рассказывать мне Рушель. – Именно тогда я воссоздавал путь целительной силы своего старинного рода, рода Блаво, посещая страны, где жили мои предки, погружаясь в языковую среду, в которой они жили, изучая их опыт. Кроме того, везде, где я бывал, я собирал старинные молитвы, заговоры, в местах «особой силы» у меня сами по себе рождались наговоры, словесные настрои.

Безусловно, я не мог пройти мимо этой истории, у которой оказалось еще более любопытное продолжение. Таинственная женщина после долгих расспросов все-таки открыла место своего жительства. Мой новый знакомый на следующий же день отправился по указанному адресу. Оказалось, что женщина жила в… деревне, действительно расположенной в ста километрах от Петербурга. На всякий случай француз захватил с собой экспериментальный образец уникального прибора, предназначенного для фиксации и измерения экстрасенсорных способностей людей. Так вот: в деревне этот прибор просто зашкалил! Получалось, что практически все жители там – мощные экстрасенсы. Или, как говорят у нас, колдуны, ведуны, ворожеи… Доктор провел в деревне три дня. Изучал местных жителей и их неординарные способности. Много записывал, измерял. Потом виза закончилась, и ему пришлось уехать. С тех пор француза в Россию почему-то больше не пускали. А все записи отобрали на таможне…

– Фантастическая история! – воскликнула я. – Что же это за деревня такая, где живут одни колдуны? У нас, под Питером? Что-то не верится…

– Я тоже сначала не поверил, – сказал Рушель. – Так как считал, что, если бы такая деревня существовала на самом деле, это так или иначе было бы известно. И все же я решил проверить то, что узнал от француза. И, вернувшись из Франции, сразу же отправился в эту деревню сам. Оказалось, деревня колдунов существует в действительности. Но информация о ней так надежно закрыта, что ни в прессу, ни в другие источники сведения о ней ни разу не просочилась. Однако тот, кому это действительно нужно, узнает о существовании этой деревни. Информация приходит порой самым удивительным образом – как ко мне, в чужой стране, за тысячи километров от дома, от иностранца, даже не говорившего по-русски.

– Как же такая деревня могла появиться? – спросила я. – В самом деле, это кажется неправдоподобным.

– И все же ее появление объясняется вполне реальными причинами. Петр Первый не только не жаловал всевозможных колдунов, ведунов и лекарей, но подчас жестоко с ними расправлялся. Прорубив свое «окно в Европу», он не хотел, чтобы в новой столице обитали люди этого, как тогда считали, опасного племени.

– Охота на ведьм, расправа над колдунами? – удивилась я. – Я всегда считала, что в нашем отечестве не было инквизиции.

– Инквизиции как таковой не было, – подтвердил Рушель. – Но колдунов не щадили, их и плетьми били, и принудительно отправляли в монастыри. А нередко и к смертной казни приговаривали. А случалось, и сжигали. Бывало такое и в допетровские времена, и при Петре. Колдунам города Питера повезло больше – их не сожгли, а просто сослали. Как сейчас сказали бы, на 101-й километр.

– И неужели они там выжили и до сих пор живут?!

– Представь себе. Они передавали свой дар из поколения в поколение. И сейчас потомки тех, сосланных когда-то по указу Петра ведунов и целителей, знают и умеют не меньше, чем их далекие предки.

– И что же? Вы нашли там ту женщину, которая вылечила вашего знакомого француза?

– Нет, ту женщину я не нашел. Мне была предназначена судьбой другая встреча – с белой ведуньей бабой Машей. Это была настоящая потомственная ведунья и целительница. Люди из самых разных уголков России каким-то образом узнавали о ее существовании и приезжали к ней со своими бедами, болезнями, проблемами. Когда я приехал, то увидел очередь к ней, растянувшуюся на несколько километров. Она принимала с пяти утра и до трех часов ночи, и так каждый день, совсем не щадя себя. А лечила людей, даже не прикасаясь к ним, – одними только молитвами и заговорами.

– Почему Вы говорите о ней в прошедшем времени? Ее уже нет?

– Да, она ушла из земной жизни. Но успела передать мне все свои знания. Так получилось, что тогда, когда я приехал в первый раз, она как-то углядела меня среди сотен ожидающих приема людей. Подозвала к себе и сказала: «Поможешь мне принять роды». Я был потрясен, но что-то внутри меня подсказало, что я не должен отказываться. Роды были трудные. Мы справились. С тех пор баба Маша стала моей наставницей. У нее не было наследников – ни детей, ни внуков. Вот и получилось, что волей судьбы ее наследником стал я.

Я много слышала о том, что существуют особые обряды передачи дара от колдуна своему наследнику. Что обычно колдун делает это, предчувствуя скорую смерть. И что он не может умереть, не передав дара.

Но я боялась об этом расспрашивать Рушеля, так как слышала, что это – таинство, в которое посторонних не посвящают. Но он сам рассказал об этом, и я благодарна ему, что он почтил меня доверием.

– Почувствовав, что ее земная жизнь подходит к концу, – продолжил свой рассказ Рушель, – баба Маша подозвала меня, усадила на стул перед собой и сообщила, что хочет передать свои знания. Я думал, это будут тетради, записи, может, какие-то старинные манускрипты. Несколько толстых тетрадей она мне действительно передала. Но помимо этого еще и наложила руки на голову и произнесла заговор. От ее рук исходило тепло и еще – очень ощутимая вибрация. Через несколько дней баба Маша умерла. А я по прошествии некоторого времени стал ощущать в себе какие-то сложно передаваемые словами изменения. Как будто бы менялись краски мира… Я стал замечать то, что раньше оставалось вне поля моего внимания… Мое восприятие, мой взгляд на мир – все стало другим. Баба Маша на энергетическом, вибрационном уровне передала мне определенную информацию. И она начинала работать, мои новые знания вступали во взаимодействие с окружающим миром. Но ведунья передала мне не только знания, а еще и силу помогать людям, и чувство ответственности за этих людей.