Мария Роттер - Черно-белое Рэй-Ки

© Михаил Роттер, Мария Роттер, текст, 2013

© Издательский Дом «Ганга», 2014–2016

Писать эту книгу было просто. Не пришлось ничего выдумывать, потребовалась только хорошая память. Точнее будет сказать, две «памяти». Одну из них я назвал «дневной» – в ней сохранялось то, что происходило, как у всех нормальных людей, «в рабочее время». Вторая – это «ночная» память, память о том, что мне снилось. Так что делать мне ничего не пришлось, разве что поработать у самого себя секретарем-машинисткой, перепечатав некоторые запомнившиеся мне события и, разумеется, добавив кое-что из тетрадей и блокнотов с записями, которые лежат у меня достаточно давно.

Завершив работу, я решил, что нужно написать предисловие. Какая же книга без предисловия? Хотя, наверное, логично было бы написать предисловие не после, а перед тем, как начинать писать основной текст.

Прочтя то, что вышло из-под моего пера (наверное, сейчас будет правильнее сказать «из-под моей клавиатуры»), я понял, что книга получилась достаточно «обрывочной», а потому странной. Связано это, наверное, с тем, что писал я исключительно «для собственного употребления», писал даже не как книгу, а как дневник, куда заносил некоторые (далеко не все) свои наблюдения, связанные с Рэй-Ки. Поэтому здесь нет единого сюжета, да я и не пытался его построить (хотя вполне можно было). Похоже это, скорее всего, на бусы, в которых каждая бусина сама по себе. Вполне понятно, что всякие нормальные бусы соединены единой нитью, иначе их просто нельзя было бы носить. В данном случае нитью, объединяющей разрозненные фрагменты, является не единая сюжетная линия, а общая тема – Рэй-Ки.

Специально хочу отметить, что все эти «умствования, наблюдения и соображения» не содержат описания никаких действительных персонажей, имен и мест, так что никаких параллелей с реальными событиями нет и быть не может.

Вполне понятно, что качество моего сна никого, кроме меня, не интересует. Ну, может, еще девушкам не нравится, когда кавалер храпит. Однако история началась ночью, поэтому, чтобы читателю было понятно, о чем идет речь, придется сообщить, что сплю я как убитый. Вообще, пока не началась история с болезнью мамы, я думал, что я каменный. Ну, может, и не совсем каменный, но до скуки спокойный. И сны мне не снились. Разве что в детстве, когда я «летал» во сне. Было потрясающе хорошо, только страшновато, потому что полет казался неуправляемым. Но чтобы во взрослом состоянии…

Конечно, я читал книжки, в которых уважаемые авторы отмечали, что сны снятся всем, причем не только людям, но и (хотя поверить в это непросто) млекопитающим, птицам, рыбам, и даже насекомым. Интересно, кстати, что снится, например, золотой рыбке?

Правда, не все эти сны помнят, потому что средний человек забывает половину своих снов через пять минут после пробуждения, а через десять минут помнит всего 10 % приснившегося ему бреда.

Разумеется, я не мог сомневаться в компетентности людей, всю свою жизнь посвятивших исследованию человеческого сна, но трудно было представить, что с такой наследственно блестящей памятью (от мамы досталась), как у меня, можно забыть что-то через несколько минут.

Ладно, мозги вещь непростая, люди и поумнее меня не могут до сих пор разобраться, как они работают. Так что приходится верить специалистам на слово.

Но увиденный этой ночью сон я запомнил. Вообще, на сон это совершенно не было похоже – скорее на фильм «Семь самураев», только немного цветной. «Немного цветной» потому, что цвета там скорее подразумевались, чем на самом деле присутствовали. Они могли бы там быть, но их не было. По крайней мере, пока не было. Почему-то (совершенно непонятно, почему), но мне казалось, что сон этот не последний и что цвета еще появятся. Так сказать, кино с продолжением.

Вообще, если это «сонное кино» и дальше будет похоже на «Семь самураев», то я не возражал. Уж больно фильм был хорош. Казалось бы, старье, 1954 года рождения, но сделано было отменно. В первый раз я его видел в кинотеатре «Иллюзион» в 1976 году. Билетов, разумеется, не было, блата тоже не было. Но самый лучший блат – это деньги. Правда, денег тоже не было, но были джинсы Beaver. «Бобер» этот стоил 160 рублей – как раз хватало на билет. Даже продавать не пришлось. Просто поменял брезентовые натуральные американские штаны на бумажный билет.

Тогда жалко было, теперь понимаю: правильно сделал. Штаны с того времени износились бы тысячу раз, а фильм остался в голове до сих пор: Япония, XVI век, строгие самурайские морды, постоянно испуганные лица крестьян.

Не могу сказать, что во сне было один к одному, но «суровый азиатский налет» точно был. Все выглядело на диво реалистично: среднего роста плотный мужчина с лицом более похожим на изделие из камня, чем на «изделие» из плоти и крови; стоит спокойно, как валун, вросший в землю; держится уверенно (чтобы не сказать надменно), с явным ощущением собственной силы. Кимоно из плотной грубой ткани, чистое, но явно видавшее лучшие времена. В общем, никакой театральщины: все простое, грубое, настоящее. И ни одного лишнего жеста.

Настолько настоящее, что даже во сне мне сразу захотелось узнать, что это за персонаж. Ни разу не видел, чтобы так скромно, даже бедно одетый человек так уверенно держался. Не помню уже где, читал, что есть американский психолог, который утверждает, что может определить капитал человека только по тому, как тот берется за ручку своего автомобиля. Интересно, как бы он оценил этого «кремневого человека». Автомобиля у него точно нет, а держится будто он переодетый король. Может, это местный Гарун аль-Рашид, вышедший, переодевшись, прогуляться по вечернему Багдаду? Нет, юмором О. Генри («Вам, может быть, известна история славного и бессмертного правителя, калифа Гаруна аль-Рашида, чьи мудрые и благодетельные экскурсии в жизнь его народа в Багдаде дали ему счастливую возможность исцелить столько ран?») тут и не пахло.

Пока я думал, кто это мне так явственно приснился, человек заговорил. Говорил он грубым, командным голосом на непонятном мне языке. Речь его я каким-то образом понимал и по этому поводу решил не задумываться: сон он сон и есть, во сне может быть все. Понимаю и ладно.