Коррина Кеннер - Романтические отношения и брак в раскладах Таро

Столетиями к картам Таро обращаются за ответами на вопросы о любви и романтических отношениях. Современные толкователи, подобно итальянским девушкам эпохи Ренессанса, тасуют и раскладывают карты в поисках прекрасных и таинственных незнакомцев.

Представьте себе Италию 1440 года: эпоха Ренессанса, возрождение культуры, – один из важнейших пластов истории! Европейцы, оставив позади мрачное средневековье, создают условия для зарождения нового мира.

Выдающиеся мыслители и художники того времени черпали вдохновение в золотом веке греческого искусства. Древние мифы рассказывались и пересказывались снова и снова, присутствие античных богов и богинь ощущалось во всех видах искусств: поэзии, музыке, живописи. Среди молодежи появилась мода на цитирование по памяти философских трудов Платона и Аристотеля.

Зимой 1440 года юная Бьянка Мария Висконти прибыла ко двору герцога д’Эсте в городе Ферраре (Италия) и оказалась в самом центре культурной жизни эпохи Ренессанса. Дочь знатного герцога, она, подобно другим представителям аристократии того времени, путешествовала от дворца ко дворцу, знакомясь с сильными мира сего и получая, таким образом, новые знания и впечатления. Тяга к знаниям у современников Бьянки была занятием благородным: молодые аристократы готовились принять на себя управление собственной страной.

Днем Бьянка и ее друзья читали, изучали и обсуждали величайшие произведения литературы, истории и науки, а ночью играли в карты. Девушке сразу понравилась новая карточная игра тароччи (tarocchi), в которой использовалось множество литературных и мифологических образов, олицетворяющих идеалы и добродетели античности, поэтому ее нельзя было назвать только развлечением. Каждая колода содержала двадцать две карты с изображением аллегорических фигур, таких как Справедливость, Колесо Фортуны, Луна. В каждой колоде присутствовали фигурные карты четырех мастей: Паж, Рыцарь, Король, Королева и номерные – от Единицы до Десятки.

Тароччи покорили дочь герцога.

В январе 1441 года, когда девушке пришло время возвращаться домой, один из друзей подарил ей набор из четырнадцати карт ручной росписи. А несколько месяцев спустя, в том же году, после ее помолвки с Франческо Сфорца, по заказу его отца Филиппо была создана колода в честь предстоящей свадьбы.

Первая личная колода Бьянки стала предшественницей современных Таро, а ее свадебная колода – Таро Висконти – Сфорца – одна из старейших среди существующих сегодня в мире; до сих пор она считается самой романтической колодой карт. Вполне вероятно, что карта Влюбленные изначально могла отражать портретное сходство брачующихся Бьянки и Франческо в свадебных одеяниях. Уцелевшие карты той колоды хранятся в библиотеке Пьерпонта Моргана в Нью-Йорке, а копии можно встретить везде, где продаются карты Таро.

Сначала тароччи была игрой королевских особ. Как правило, аристократы, знакомясь с карточными играми во время своих путешествий, привозили их домой – для развлечения придворных дам. Постепенно эта игра перешла к прислуге, занятой во дворце, к поварам и садовникам, а затем, выйдя за пределы дворцовых поместий, стала достоянием всех слоев общества.

Вначале игра могла привлекать просто потому, что карты были удивительно красивы – каждая представляла собой настоящий шедевр художественной миниатюры, украшалась драгоценными камнями и расписывалась золотом. Впоследствии рисунки упростились – печатное издание карточных колод сделало процесс изготовления массовым, простым и недорогим. Карточные игры приобрели популярность. Родители стали приобретать специальные колоды для детей, полагая, что игра в карты поспособствует развитию у них навыков этикета.

Основой тароччи был базовый набор этических ценностей и убеждений. Большинство воспринимало карты исключительно как игру, но для людей, подобных Бьянке, разбирающихся в аллегорическом символизме карт, тароччи представляли собой игру со смыслом.

Представители эпохи Ренессанса проникали взором за пределы буквального и очевидного. Они изъяснялись на секретном языке символов, тесно связанном с их образованием и культурой. И этот язык становился основой их мировоззрения.

Бьянку и ее друзей учили, что мир основан на законах симметрии и порядка. Образованные молодые люди того времени были убеждены, что взаимодействие четырех стихий: Земли, Воды, Воздуха и Огня – образует физический мир; полагали, что человечество есть мера всех вещей, а человек – центр мироздания. Они изучали метафорический язык астрологии, в котором движение планет определяло и отражало силы, оказывающие непосредственное влияние на человеческую жизнь, и были убеждены, что Солнце – не просто масса раскаленного газа (на языке символизма оно олицетворяло просвещение и вдохновение Божественной воли). Бьянка, как и представители ее круга, хорошо разбиралась в мифологическом символизме и потому знала: Аполлон – бог Солнца, Венера – богиня любви, Марс – бог войны. Изображение мифологических образов на первых картах Таро не могло озадачить Бьянку, так как она понимала: Маг тесно связан с Меркурием – плутом и вестником богов, а появление Купидона на карте Влюбленных – вполне естественно, поскольку соответствует древним легендам о том, что именно Купидон, ранящий людей своими стрелами, заставляет влюбленных переживать это прекрасное чувство.

Античные боги и богини, изображавшиеся на картах, незримо присутствовали и в повседневной жизни. Иногда они представали в виде персонификаций главных греко-римских добродетелей: Справедливости, Храбрости, Умеренности и Благоразумия. Иногда олицетворяли христианские добродетели – Веру, Надежду и Милосердие. Кроме них, в Таро использовались и многие другие образы христианства. Известно, что в XVI веке папа Пий II и кардиналы Бессарион и Куза на церковном соборе в Мантуе играли в карты с изображением аллегорических фигур специально, чтобы повлиять на процесс переговоров.

Первые карты Таро были созданы в Италии, а позже распространились и во Франции. Так как эти две культуры признаны наиболее романтическими во всей истории, то не удивительно, что первые трактования Таро – любовные. Вполне вероятно, что некоторые изображения на картах могли быть навеяны идеалистической поэзией печального романтика Франческо Петрарки.