Митрополит Иларион (Алфеев) - Как прийти в Церковь

Дары благодати в Таинствах различны, хотя Дух один и тот же. В Крещении совершилось рождение свыше, началось новое внутреннее бытие человека через таинственное присоединение его к Церкви как Телу Христову. Ему, как первый дар, была дана благодать для того, чтобы встать на путь спасения. Но человек продолжает жить в вещественном мире и, родившись свыше, еще остается в среде естественного природного бытия. Наш ум, наши чувства, наша воля пока остаются подверженными опасности возвращения к «ветхому человеку», пребывающему во власти своей плоти. Нужна особая благодать, которая бы запечатлевала новое состояние бытия и предотвращала поворот к старому. Нужна «печать дара Духа Святого», которая дала бы силы вновь рожденному благодатью по-новому мыслить, по-новому чувствовать, по-новому действовать, по-новому видеть, слышать и воспринимать этот мир. Запечатлевающая благодать Святого Духа как бы «восполняет» таинство Крещения, в котором рожден человек, и преподается Церковью в таинстве Миропомазания.

Подлинность церковного учения о таинствах подтверждаетсяне логическими умозаключениями или доказательствами, а внутренним опытом и верой. С людьми неверующими, внешними по отношению к Церкви, но признающими свободу воли, различие добра и зла и высший смысл жизни, можно вести спор, доказывать и свидетельствовать, что есть основные посылки, которые логически приводят к истинам веры. Но всегда необходимо подчеркивать, что сама истина логическими посылками не исчерпывается. Участие в Таинствах – вот подлинно благодатная жизнь, когда уже на земле мы соединяемся с жизнью божественной.

Учение Церкви о Таинствах основано на внутреннем опыте верующих, восполняющем и обогащающем всякое разумное и логическое обоснование веры и духовной жизни. Таинства раскрывают светлое небо на грешной земле как уже наступившее обетование. Таинства облекают нашу веру в «плоть и кровь» и, подобно огню, согревают холод души. Таинства Церкви объемлют все человеческое существо, дают рождение свыше и силы жить новой жизнью. В Таинствах исцеляются немощи, отмываются грехи, благословляется брак, рождение детей и семейная жизнь. Таинственно мы соединяемся с Христом в причащении Его Святых Тела и Крови.

Понятие «Таинство» имеет долгую историю в восточнохристианской Церкви. В современном православном словоупотреблении Таинством называется одно из священнодействий, в которых благодать Святого Духа подается верующему.

В так называемых символических книгах Православной Церкви и в греческих и русских учебниках по догматическому богословию XVIII–XIX веков учение о Таинствах излагалось в категориях латинского схоластического богословия. Утверждалось, что таинств в Церкви семь – «ни больше, ни меньше»: Крещение, Миропомазание, Причащение, Покаяние, Священство, Брак, Елеосвящение [1] Православно-догматическое богословие Макария, митрополита Московского. Т. 2. С. 314, 512. . Причина того, что таинств семь, «скрывается в воле Установителя таинств, Господа Иисуса». Кроме того, их семь потому, что они «соответствуют всем потребностям христианской жизни человека и потребностям самой Церкви» [2] Православно-догматическое богословие Макария, митрополита Московского. Т. 2. С. 512–513. .

Для совершения любого Таинства требуются три «вещи», пишет автор одного из учебников конца XVIII века: 1) «видимая вещь, предложенная для освящения, что материею или веществом зовем», 2) «некой вид словес, коими призываем Святаго Духа для освящения предложенныя вещи: сие формою мы называем»; 3) «священнослужитель, или законнопроизведенное от архиерея для служения сего лицо» [3] Макарий, архимандрит. Догматическое богословие. С. 179. .

Такое понимание приводило к многочисленным натяжкам. Во-первых, седмеричное число таинств искусственно выделило семь церковных чинопоследований, оставив в стороне и отнеся к категории «обрядов» целый ряд других, не менее важных. Почему, например, брак является Таинством, а пострижение в монашество обрядом? На этот вопрос учебники ясного ответа дать не могли.

Во-вторых, необходимо было доказывать божественное происхождение каждого Таинства, а это не всегда удавалось делать убедительно. Например, если в отношении Крещения и Евхаристии такое установление было очевидно, то в отношении некоторых других Таинств, например Миропомазания или Елеосвящения, вовсе нет. В результате божественное происхождение Таинства Миропомазания доказывалось ссылкой на обетование Святого Духа, которое Иисус дал Своим ученикам (Ин. 7:37–39) [4] Православно-догматическое богословие Макария, митрополита Московского. Т. 2. С. 346. . О таинстве Елеосвящения говорилось, что оно существовало в апостольскую эпоху (Иак. 5:14–15), а поскольку апостолы ничего не проповедовали от себя, а учили только тому, что им заповедал Иисус, следовательно, это Таинство – божественного происхождения [5] Православно-догматическое богословие Макария, митрополита Московского. Т. 2. С. 465. . Относительно Таинства Брака говорилось, что его Христос установил либо во время пребывания на браке в Кане Галилейской (Ин. 2:1—11), либо когда сказал фарисеям: что Бог сочетал, того человек да не разлучает (Мф. 19:6); либо при ином неизвестном нам случае [6] Православно-догматическое богословие Макария, митрополита Московского. Т. 2. С. 479. .

В-третьих, нелегко было определить «материю» для трех из семи таинств. Очевидно, что в Евхаристии материей является хлеб и вино, в Крещении вода, в Миропомазании миро, в Елеосвящении елей. А какова материя таинств Брака, Священства и Покаяния?

Наконец, необходимость определить в каждом таинстве ту словесную формулу, при помощи которой Таинство совершается, приводила к тому, что из чинопоследования Таинства искусственно выделялись те или иные слова, которым придавали значение «тайносовершительных». В таинстве Покаяния тайносовершительной формулой оказывалась разрешительная молитва (каковой нет в греческом чинопоследовании Таинства, а в русской практике она появилась не ранее XVII века). В таинстве Брака важнейшими оказывались слова «венчается раб Божий (такой-то) рабе Божией (такой-то), «венчается раба Божия (такая-то) рабу Божию (такому-то)» и краткая молитва «Господи Боже наш, славою и честию венчай я».

Изложенное учение о семи Таинствах заимствовано из средневекового латинского богословия и не имеет параллелей в творениях восточных Отцов Церкви первого тысячелетия. На Западе оно сформировалось к XII веку и было догматизировано на Лионском соборе 1274 года и Флорентийском соборе 1439 года (отметим, что на обоих соборах была заключена уния между православными и латинянами). 3 марта 1547 году Тридентский собор (по католическому исчислению, XIX Вселенский) постановил отлучать от Церкви тех, кто считает, что Таинства не установлены Господом нашим Иисусом Христом или что их больше или меньше семи [7] Тридентский собор. 1-й канон о Таинствах. Цит. по: Христианское вероучение. С. 375. .