Епископ Петр (Екатериновский) - Указание пути ко спасению. Опыт аскетики (в сокращении)

Спаситель неоднократно побуждал Своих учеников к бодрствованию. И, чтобы кто не подумал, что это сказано Им одним апостолам, Христос прибавил: А что вам говорю, говорю всем: бодрствуйте (Мк. 13, 37). То же часто внушают и апостолы (см. Деян. 20, 31; 1 Кор. 16, 13; Кол. 4, 2; 1 Фес. 5, 6; 1 Пет. 5, 8). Бодрствование можно отнести к следующим четырем видам: надобно внимательно рассматривать свое нравственное состояние; со всей осмотрительностью отклонять опасности, угрожающие добродетели; надлежащим образом приготовлять, вооружать себя для отражения врагов нашего спасения; надобно знать, как вести брань с врагами спасения.

Кто не вникает в свое внутреннее состояние, постоянно живет вне себя, в развлечении, тот не знает себя как должно; а кто не знает себя, тот не может ни исправлять свои недостатки, ни предостерегать себя от угрожающих опасностей. Кто не знает, к чему он способен и к чему не способен, тот не может избрать и средства к преуспеянию в духовном совершенстве. А хотя бы кто и указал ему их, то он не сумеет приложить их к своему состоянию, которого хорошо не знает. <���…> Испытание себя может быть общее и частное. Общее простирается на всю внутреннюю и внешнюю жизнь по всему пространству ее, то есть состоит в исследовании нравственного состояния нашего пред зерцалом совести и Закона Божия касательно успехов или неуспехов в благочестии, – находимся ли мы на пути, ведущем к спасению, или коснеем еще на распутьях грехов, каковы мы были прежде, каковы теперь, на какой степени совершенства или падения находимся, отчего мало успеваем в добродетелях, какие тому были причины, препятствия. Для этого нужно исследовать, вернее, узнать свои господствующие помышления, желания, чувствования, природные предрасположения, приобретенные склонности, привычки, в которых заключаются корни или причины добрых или худых наших поступков, успехов или грехопадений, и какие были последствия нашей деятельности и т. п. Во внешней жизни надобно рассмотреть весь круг нашей деятельности, обычный образ жизни домашней и общественной, наши отношения к другим, разные успехи и неудачи, встречи с разными случаями и обстоятельствами, радости и скорби, болезни, бедствия, посредством которых Промысел Божий предлагает нам уроки для нашего поведения. Это общее обозрение всей жизни внутренней и внешней нужно производить преимущественно перед приготовлением к исповеди и Святому Причащению. А частное испытание себя должно производить ежедневно, и ему должны подлежать все наши обычные помышления, желания, чувствования, намерения, слова, все поступки; надобно припоминать, где, с кем, в каких занятиях и с каким расположением духа мы обращались в течение дня, не согрешили ли в чем-нибудь словом, делом, помыслами. И не только действия, но и основания, побуждения, по которым мы так или иначе действовали, также причины. И следствия грехов наших надобно исследовать, чтобы знать, что, как, чем исправить.

Такое исследование внутреннего состояния и внешнего поведения святые отцы советуют производить ежедневно, чтобы заблаговременно принять средства исправить свои слабости, недостатки, легче было подавить худые расположения и склонности, не дать им усилиться до страсти, чтобы иначе они насильственно не увлекали нас в грехопадения. И малыми грехами нельзя пренебрегать, потому что от привычки к ним рождается равнодушие к ним, беспечность, а это неприметно и непременно доводит и до больших грехопадений. Такое испытание себя советуют производить преимущественно по окончании дневных занятий, вечером, потому что ночная тьма и тишина невольно располагают душу к сосредоточенности мыслей, погружению в себя, к вниманию своему внутреннему состоянию. А представление того, что сон есть подобие смерти, одр может быть гробом, ночь – спутницей к жизни вечной, может возбуждать к глубокому размышлению о своем нравственном состоянии и загробной участи. Симеон Новый Богослов преподает такое наставление своему ученику. Надлежит всегда иметь страх Божий и во всякий день испытывать себя, что доброго и что худого сделано тобою; доброе надобно забывать, чтобы не впасть в страсть тщеславия, а о сопротивном проливать слезы с исповеданием и усердной молитвой. А испытание должно производиться так: по окончании дня и наступлении вечера надобно размышлять о себе, как я с помощью Божией провел день. Не осудил ли кого? Не досадил ли? Не соблазнил ли? Не смотрел ли на чье лицо со страстью? Не преслушал ли настоятеля в служении и о том вознерадел? Не разгневался ли на кого? Или, находясь в собрании (церкви), не занимался ли умом в бесполезном? Или по унынию не уклонился ли из церкви и от правила (молитвенного)? Когда найдешь себя невиновным во всем этом, что, впрочем, невозможно, ибо кто будет чист от скверны, хотя бы и один день жития его был на земле (см. Иов. 14, 4), ибо никто не похвалится иметь чистое сердце (см. Притч. 20, 9), тогда возопий к Богу со слезами: «Господи! Прости меня, в чем я согрешил словом и делом, с сознанием и без сознания». Ибо много мы согрешаем и не сознаем того.

Об охранении зрения. –Всего опаснее для нас зрение. Плотские пожелания весьма много зависят от воображения, а мечты воображения больше всего происходят от зрения. Если оно не будет строго охраняемо, то переносит в душу опасные образы, которые, наполняя воображение, воспламеняют похоть; и это тем опаснее, что разум не может уследить за быстротой полетов воображения и возбуждения страсти, чтобы холодным суждением о вредных следствиях погасить жар страсти, и такой человек нехотя падает и начинает желать того, чего бы не хотел. Потому праведный Иов и говорил: Завет положил я с глазами могши, чтобы не смотреть и не помышлять мне о девице (Иов. 31, 1). И Сирах говорит: Отвращай око твое от женщины благообразной и не засматривайся на чужую красоту; многие совратились с пути чрез красоту женскую; от нее, как огонь, разгорается похоть (Сир. 9, 8–9). Не только для целомудрия, но и для других добродетелей полезно охранять зрение. Как возможно провождать духовную жизнь тому, кто не умеет охранять зрение? Как будет внимать своему сердцу, содержать ум собранным в молитве и чистым тот, кто наполняет и возмущает свое воображение образами виденных земных вещей? Или как возможет долго сохранять горячность благочестивых чувств тот, кто по окончании молитвы тотчас возвращается к привычке блуждать взорами повсюду, все рассматривать и по разнообразным предметам рассеивать свои мысли и чувства? Благоговейные мысли и горячность чувств наподобие тонкой жидкости скоро испаряются, если сосуд не будет закупорен плотно.