Сборник - Веруйте во свет. Сокровенная жизнь и богопознание по Добротолюбию

И св. Марк Подвижник, осуждая не только грехи, совершаемые христианами делами, но и умом в сердце, говорит, что «будучи многими почитаемы за святых, мы доселе еще звери по нраву, истинно вид благочестия только имеющие, силы же его пред Богом не стяжавшие, будучи многими почитаемы за девственников, за непорочно чистых, пред Ведущим тайное оскверняемся внутри нечистотами сосложений с блудными помыслами», имея лишь вид праведности внешнего человека. Об этих людях, которые не хранят чистоты сердечной и не различают тьмы внутренних страстей, св. Филофей Синайский говорит, что «те, которые не знают брани, о которой говорит св. Павел, не окачествовались, может быть, опытно и добром и только делом совершаемые грехи почитают падениями, не беря в счет мысленных».

А прп. Нил Синайский, раскрывая внутреннюю жизнь несовершенного человека, говорит что «многие уступают страстям больше в помыслах, чем в действиях, невидимо с ними соглашаясь и ими услаждаясь. Внутренне они падшие, хотя видимых падений за ними не водится. Истина противоречит почтенной наружности и заставляет совесть справедливо стыдиться. Такой чем отличается от гроба? Сердце же, исполненное срамных пожеланий, всегда внушает омерзение, будучи зловоннее гниющего тела».

Итак, люди, не имеющие духовного бодрствования, по словам блаженного Диадоха, «носимы будучи безрассудным парением, они все почти страстные замыслы с вожделением выражают или в словах неподобных, или в делах беззаконных».

Св. Иоанн Кассиан говорит нам, что внутренняя наша храмина может быть построена на камне добродетели или на песке мечтаний, но буря помыслов, ветры учений, как вода непостоянная, испытывают веру, и тогда мы познаем, что врази человеку домашние его (Мф. 10, 36), то есть самыми близкими домашними являются человеческие чувства, когда они противо борствуют добру.

Человеческие чувствования с согласия воли и ума порождают зло, хотя «зла нет в естест ве и нет никого злого по естеству, ибо Бог не сотворил ничего злого. Но когда кто с похотением сердечным вносит в себя образ зла, тогда оно, несмотря на то, что не есть в естестве, начинает быть в таком виде, как возжелал того тот, кто так делает». «Грехи же суть сами действия страстей, когда кто приводит их в исполнение на деле», а «зло собственно не есть субстанция, но лишение добра, подобно тому как мрак не другое что есть, как отсутствие света», так что «не пища зло, но чревоугодие; не деторождение, а блуд; не деньги, но сребролюбие; не слава, а тщеславие; а когда так, то в сущем нет ничего злого, кроме злоупотребления, которое случается от нерадения ума о возделании естества (душевных сил) в их добром направлении».

Авва Евагрий прямо говорит, что «грех монаха есть согласие помысла на запрещенную страсть греховную».

Хотя «человек создан нетленным, но грехом вошло тление, как порождение плоти, и люди соделались из разумных скотскими и из Божественных зверскими», так что никто не бывает чист от скверны, аще и един день житие его на земли (Иов. 14, 5).

Такова греховность человека, так глубоко повреждено злом человеческое естество, что для нравственного возрождения и духовного обновления и совершенствования человека нужна была ему Божественная помощь от Самого Творца. И эта помощь была подана от Самого Господа, сотворившего небо и землю, «сжалился над ним Многомилостивый Бог и, преклонив небеса, сошел на землю и сделался человеком, человека ради, и, Пречистой Кровью Своей искупив его, устроил для него спасительный путь жизни: во Святом Евангелии указал, как благоугождать Богу, Божественным крещением возродил и воссоздал его, в Пречистых Тайнах питание небесное учредил ему, чтоб диавол не имел более места в человеке».

Святые отцы указывают, что Сын Божий соделался Сыном Человеческим, чтоб сыны человеческие соделались сынами Божиими по благодати. Святоотеческие писания открывают глаза видеть в человеке природу, поврежденную грехом, и природу обновленную, Святого Богочеловека в Евангелии. Христианин при свете Евангелия вступает в борьбу с самим собою, с мыслями своими, с сердечными чувствованиями, с ощущениями и пожеланиями тела, с миром, враждебным Евангелию, с миродержителями бестелесными, удерживающими в своей власти и в плену человека. Благодатью Святого Духа греховный человек через отречение от всего суетного, греховного мира в о звод и тся до тог о с о стоя н и я, в кот ор ом он бы л до падения. Степени отречения от греховного мира, а следовательно, и степени нравственного возрождения определяются силой веры и любви к Богу.

Поэтому св. Иоанн Кассиан и говорит: «Есть три вида отречения от мира: первое – то, в котором телесно оставляем все богатства и стяжания мира; второе – то, в котором оставляем прежние нравы, пороки и страсти, как душевные, так и телесные; третье – то, в котором, отвлекая ум свой от всего настоящего и видимого, только будущее созерцаем и вожделеваем того, что невидимо».

Богомудрые же отцы от всего суетного и греховного отрекались здесь, на земле, чтобы все вечные блага наследовать в Царствии Небесном. И эти блага богообщения они, живя духовно, ощущали уже в дни земной жизни. В богопознании и спасении своей души заключалась вся цель их покаянных трудов. Отцы рассуждали, что для достижения спасения всем христианам, как меч духовный, необходима благодатная молитва, которая при соблюдении заповедей, знании сущности греха и средств борьбы с ними, познании духовных законов трезвения и умного делания возводит к высоким степеням совершенствования, молитвенного состояния и благодатного богообщения.

В этой главе и приводится собрание поучений и наставлений святых отцов, которые, восходя по степени совершенствования молитвенного состояния в борьбе с грехом, достигали святости и наследовали жизнь вечную.

Для возрождения человека до его первозданного состояния нужно избавиться от греха и его последствий, сущность которых проявляется в духовной природе ума.

Наша мысль может возникать от процесса мышления, образовывать понятия, приводить к умозаключению, логическому выводу, доказательству, мировоззрению.

Мышление, размышление есть естественная и необходимая деятельность разума и позволяет познавать даже то, что недоступно восприятию с помощью органов чувств. Мысль близко стоит к слову. Мысли, понятия, как продукт мышления от восприятия объективного реального мира, видимого и невидимого, при концентрации знаний отображаются в мировоззрении, в познании Бога, бессмертия души и человека, строгой и разумной закономерности движения во вселенной, необходимости жить по заповедям любви к Богу и ближнему. Итак, мышлением мы познаем окружающий мир, себя, Бога, добро и зло.