Святитель Лука Крымский (Войно-Ясенецкий) - Избранные творения

«Но, – скажут неверующие, – как может это быть?» А мы им ответим: «Очень может быть». Ибо в жизни нашей, как я говорил, принимает самое глубокое участие наш дух, и он оказывает огромное влияние на тело: им направляется все происходящее в теле, все физиологические процессы. Дух творит тело, дух в теле созидает себя, свою форму. Дух может творить. Дух властвует над материей тела. Почему нельзя допустить, что, когда придет время воскресения мертвых и тленное облечется в нетление, безсмертные духи человеческие не найдут всех тех элементов, всех тех материальных частиц, из которых состояло тело наше, и не создадут снова из распавшейся на атомы материи наши тела, но уже не прежние, душевные, а новые, духовные? И это нисколько не противоречит разуму, как признают многие серьезные философы.

Вера в безсмертие есть принадлежность огромного большинства самых выдающихся философских умов. И только тот, кто отвергает все духовное, может отвергать и безсмертие. А для нас ныне воссиял из Гроба небесным светом луч жизни вечной, ибо воскрес Христос и самым Воскресением Своим открыл и нам всем путь к воскресению. Да озарит он сердца ваши, да проникнет во все самые отдаленные закоулки вашей жизни, ваших помышлений и чувств. Да станет глубоким, ничем не преодолимым убеждением вашим вера в безсмертие и воскресение. И да воскресит всех нас Господь наш Иисус Христос.

Аминь.

Все святые апостолы далеко не сразу и с большим трудом поверили в то, что их Учитель, Господь Иисус Христос, воскрес из мертвых. Даже им, видевшим не раз, как Он воскрешал мертвых, нелегко было поверить в то, что мертвец, недвижимый и бездыханный, в котором нет ни мысли, ни чувств, может сам себя воскресить. Это гораздо более непонятно, чем великое чудо воскрешения дочери Иаира (см. Мк. 5, 40–43) или сына наинской вдовы (см. Лк. 7, 11–15). Позже всех поверил в это святой апостол Фома. Ему до такой степени трудно было вместить в свое сознание изумительный факт Воскресения Господа Иисуса, что он категорически заявил: «Не поверю до тех пор, пока не вложу перстов моих в раны от гвоздей и руку мою в рану на груди Его» (см. Ин. 20, 25).

И вот Господь Иисус Христос пришел к ученикам Своим и преподал им мир. Обращаясь к Фоме, Он сказал: Подойди сюда, подай перст твой сюда и посмотри руки Мои; подай руку твою и вложи в ребра Мои; и не будь неверующим, но верующим (Ин. 20, 27). Со страхом и трепетом вложил св. Фома персты свои в раны Христовы и с великим душевным подъемом веры воскликнул: Господь мой и Бог мой! (Ин. 20, 28). А услышал в ответ: Ты поверил, потому что увидел Меня; блаженны невидевшие и уверовавшие (Ин. 20, 29). Можно ли эти слова Христа считать укором святому Фоме? Осудил ли Господь его неверие? Нет, нисколько не осудил. Он знал его сердце, знал, что ему было трудно поверить, и потому дал ему осязать Свои раны.

Почему же святому Фоме так трудно было поверить – труднее, чем другим ученикам? Чтобы это понять, надо вдуматься в то, как вообще люди относятся к слухам, ко всему новому и неожиданному. Люди легковерные без рассуждения и критики воспринимают всякий слух и всему легко верят. Люди серьезные и глубокомысленные все исследуют, обдумывают и принимают за истину только то, что выдерживает критику.

Есть и такие, кто не верит совсем, кто не хочет верить, если им что-то не по душе, кто охотно принимает лишь то, что соответствует их собственным желаниям, мыслям, настроениям, и упорно не принимает несозвучное их представлениям, противоречащее их душевным свойствам. Люди злые не хотят верить ничему доброму. Многие не поверили во Христа и Его Воскресение именно по этой причине: им не нужно было это Воскресение, оно мешало им жить своим умом, своим самолюбием. И потому отвергли они веру во Христа и все святое Евангелие. А к третьему разряду недоверчивых людей относятся скептики, сомневающиеся во всем.

К какому же из этих трех типов людей принадлежал святой Фома? Конечно, не к последним двум, не к тем, кто не принимает ничего святого. Он принадлежал к числу глубокомысленных и нелегковерных, желающих во всем вполне и точно удостовериться. Разве это отрицательное качество души? Нисколько. И Господь Иисус Христос не обвинил святого Фому, а только, считаясь с тем, что ему трудно было поверить, что ум его был настроен критически, предоставил ему возможность удостовериться в Своем Воскресении через осязание.

Кто же такие невидевшие и уверовавшие (Ин. 20, 29), которых ублажает Господь? Это то бесчисленное множество христиан, живших и ныне живущих силою Воскресения Христова, всем сердцем поверивших в Господа Иисуса, не видев Его. А нам легко ли, не видев Господа Иисуса Христа, уверовать в Него? Гораздо легче, чем было апостолам, потому что со времени Воскресения Его проповедь святого Евангелия покорила весь мир, угасила злой огонь язычества и просветила языческую тьму. Свет Христов воссиял над миром. И мы верою знаем, что Господь жив и пребывает со Отцом Своим и обитает в каждом любящем Его чистом сердце, и ныне Он среди нас, в храме, и внимает нашим молитвам.

Но наша вера гораздо слабее веры апостольской, хотя нет для нас никакого сомнения в том, что Христос воскрес; в то же время она требует постоянного укрепления и возгревания. Чем же мы укрепим веру нашу? Чем согреем ее? Тем, что, подобно апостолу Фоме, осяжем язвы Христовы. Ведь, хотя мы и не можем вложить в них персты свои, но можем мысленно припасть к этим язвам и духовным осязанием упрочить веру.

Посмотрим же со страхом на окровавленные руки Господни. Ведь это те руки, которые прикосновением своим исцеляли слепых (см. Мф. 12, 22; Мк. 10, 46–52; Лк. 18, 35–42), воздвигали расслабленных (см. Мф. 8, 6-13, 4, 24; Мк. 2, 3–5, 10–12). Эти персты были вложены в уши глухого и косноязычного и излечили его (см. Мк. 7, 32–35). Эти ладони коснулись одра умершего сына вдовы наинской – и убежала смерть, и дух жизни вошел в мертвеца (см. Лк. 7, 11–15). Эти объятия раскрылись, чтобы принять всех нас, блудных сынов! Эти руки простерлись на Кресте, чтобы всех нас избавить от вечного проклятия и смерти. Именно они держат силою своей всю вселенную, управляют жизнью всего мира и свыше благословляют всю землю. И эти руки пробиты гвоздями. Как же не содрогнуться сердцам нашим при мысли об ужаснейшем злодеянии, сравниться с которым не могут даже все злодеяния, когда-либо совершенные людьми! Припадем же к рукам Христовым, мысленно облобызаем их.

Посмотрим и на ноги Христовы. И они были прибиты гвоздями. За что? За то, что Господь ходил по всей Палестине, благовествуя о Царствии Божием, призывая к покаянию, проповедуя миру Свое святое Евангелие. Эта проповедь возбудила дьявольскую злобу книжников, фарисеев и первосвященников, ибо Своим учением и грозными обличениями Господь разрушал их авторитет в глазах иудейского народа – ложный, незаслуженный авторитет. И, возгоревшись ненавистью, они решили пригвоздить Его ноги, чтобы они никогда больше не ходили. Не следует ли нам в страхе и трепете припасть к стопам Христа, как припадала к ним грешница-блудница, омывшая их слезами и отершая волосами и получившая прощение грехов (см. Лк. 7, 37–48)? Она не только получила прощение грехов, но, как говорит святитель Иоанн Златоуст, снова стала девой. Случалось ли когда-нибудь подобное в мире? А это был факт. Блудница не только стала девой, но и сестрой Христа. Если такова сила поклонения стопам Христовым, то как же нам, отягощенным грехами не меньше, чем эта блудница, не припасть к святым язвам ног Господних, не омыть их слезами покаяния и всем сердцем не просить о прощении грехов, ведь за нас, за наши грехи, Господь был пригвожден ко Кресту?