cвятитель Феофан Затворник - Путь ко спасению

Второе действие тела есть движение; орган его – мускулы, в которых лежат сила и крепость тела, – орудия труда. В отношении к душе оно центр воли и очень способно развивать своеволие. Умеренное, разумное развитие этого действия, придавая телу возбужденность и живость, приучает к трудам и создает умеренность. Напротив, неправильное развитие, оставленное на произвол, в одних развивает непомерную резвость и рассеянность, в других – вялость, безжизненность, лень. Первое укрепляет и делает законом своенравие и непокорность, с которыми связаны наглость, гневливость, неудержимость в желаниях. Последнее погружает в плоть и предает чувственным наслаждениям.

Итак, нужно иметь в виду, чтобы, укрепляя силы тела, не раздуть таким образом своеволия и ради плоти не погубить духа. Для этого главное – умеренность, предписание, надзор. Пусть дитя резвится, но в то время, в том мес те и так, как ему приказано. Воля родителей должна отмечать всякий их шаг, разумеется, в общем. Без этого легко может испортиться нрав ребенка. Своевольно порезвившись, дитя всегда возвращается не с готовностью слушаться даже в каких-нибудь мелочах. И это с одного раза; что же сказать, когда этим совсем пренебрегают? Как трудно потом истребить своенравие, если оно осядет в теле, как в крепости. Не гнется шея, не движется рука и нога, и глаз даже не хочет смотреть, как приказывают. Напротив, дитя охотно выполняет любое приказание, где с самого начала не дают воли его движениям. Кроме того, нельзя лучше привыкнуть владеть своим телом, как заставляя его напрягаться по указаниям.

Третье действие тела заключено в нервах – центре чувствительности тела, способном принимать приятные и неприятные для него внешние воздействия. В этом отношении тело нужно приучить безболезненно переносить всякого рода внешние влияния: от воздуха, воды, перемен температуры, сырости, жара, холода, ран, болей и прочего. Кто приобрел такой навык, тот счастливейший человек, способный на самые трудные дела во всякое время и во всяком месте. Душа в таком человеке полностью владеет телом, не откладывает, не изменяет, не оставляет дел, боясь телесных неприятностей; напротив, с некоторым желанием обращается к тому, что может не нравиться телу. А это очень важно. Главное зло в отношении к телу – теплолюбив и жаление тела. Оно отнимает всякую власть у души над телом и делает первую рабой последнего; напротив, не жалеющий тела не будет в своих делах бояться угроз слепой любви к жизни. Как счастлив приученный к этому с детства! Сюда относятся медицинские советы о купании, времени и месте гуляний, одежде; главное, чтобы тело испытывало не только приятные воздействия, но, наоборот, больше воздействий беспокоящих. Теми разнеживается тело, а этими укрепляется; при тех ребенок всего боится, а при этих на все готов и способен терпеливо продолжать начатое.

Такого рода обращение с телом предписывается педагогикой. Здесь показывается только, как эти советы пригодны и к развитию христианской жизни: их старательное исполнение не пускает в душу вредный яд чувственных наслаждений, своеволия, любви к телу или жалости к себе, образует противоположные им состояния и вообще приучает владеть телом как органом и не подчиняться ему. А это очень важно в христианской жизни, по самой своей сути лишенной чувственности и угождения телу.

Итак, нельзя оставлять без внимания развитие тела ребенка, а надо держать его в строгой дисциплине с самого начала, чтобы потом передать его в руки самого воспитываемого уже приспособленным к христианской жизни, а не враждебным ей. Истинно любящие детей родители-христиане не должны жалеть ничего, даже своего родительского сердца, чтобы дать это благо детям. Иначе все последующие дела их любви и заботы будут или малоплодны, или даже бесплодны. Тело – центр страстей, и большей частью самых свирепых: похоти и гнева. Оно же и орган, через который демоны проникают в душу или подселяются к ней. Разумеется, при этом нельзя упускать из вида церковности и из нее ничего такого, чем можно прикасаться к телу, ибо оно будет освящать тело и усмирять жадную животность.

Все здесь не пишется и только указывается главный способ воздействия на тело. Подробности скажет дело, кому нужно. В этом очерке идет речь и о том, как нужно обходиться с телом и во все прочее время жизни, ибо дело у нас с ним одно.

Вместе с обнаружением телесных потребностей и в душе немедленно появляются низшие способности в их естественной последовательности. Вот дитя начинает останавливать свой взгляд на том или другом предмете, и на одном больше, на другом меньше, как будто один ему нравится больше, а другой меньше. Это первые начала чувств, за которыми тотчас пробуждаются воображение и память. Способности эти стоят на переходе от телесной деятельности к душевной и действуют совместно, так что сделанное одной сразу же передается другой. Из-за их важности сейчас в нашей жизни хорошо и спасительно освятить их начало предметами из области веры. Первые впечатления глубоко остаются памятными. Надо помнить, что душа является в мир чистой силой; растет, богатеет внутренним содержанием и разнообразится в деятельности она уже позже. Первую пищу для своего развития она получает снаружи, от чувств, через воображение. Само собой очевидно, какими должны быть первые предметы чувств и воображения, чтобы не только не мешать, но и помогать развитию христианской жизни. Как первая пища влияет на темперамент тела, так и первые предметы, которыми занимается душа, влияют на характер души или настрой ее жизни.

Развивающиеся чувства доставляют материал воображению; воображенный предмет хранится в памяти и составляет, так сказать, содержание души. Пусть чувства получают первые впечатления от предметов священных: икона и свет лампады – для глаз, священные пес ни – для слуха и прочее. Дитя еще не понимает ничего из того, что у него перед глазами, но его глаз и слух привыкают к этим предметам, и они, обращаясь к сердцу, тем самым удаляют другие предметы. За чувствами и первые упражнения воображения будут священны; ему легче будет воображать эти предметы, чем другие: таковы его первые повороты. Затем, в будущем, прекрасное, которое одной стороной существенно связано с формами чувств и воображения, будет привлекать его не иначе как в священной форме. Итак, пусть ограждают ребенка священными предметами всех видов; а все, что может развратить в примерах, изображениях, вещах, – удаляют. Но потом и все последующее время надо хранить тот же порядок. Известно, как сильно действуют на душу извращенные образы, в каком бы виде они ни касались ее! Как несчастно дитя, которое, закрыв глаза или оставшись одно и углубившись в себя, подавлено множеством непотребных образов, суетных, соблазнительных, дышащих страстями. Это то же для души, что угар для головы.