Максим Софьин - Путь a dentro. Путь мастера

– Нашла, закричала Ольга. Я нашла квартиры без посредников. Звони.

Оля дала мне номера телефонов, и я стал звонить. На 10-ом прозвоне мне повезло. Без посредников, конечно, в Москве трудно найти квартиру. Так что, обговорив все детали с посредником, поехал смотреть, а вернее въезжать.

– Привет, сказала мне Лена. Здесь 5 минут пешком, просто чтобы не идти, поехали на маршрутке (в Москве это нормально, когда в рекламе пишется о 5 минутной шаговой доступности до метро, а в результате – все 15 минут на маршрутке).

Мы приехали к остановке, и подошли к дому. Лена позвонила в домофон.

Когда мы поднялись, нас встретила женщина лет 50, такая «божий одуванчик», с добрыми глазами. Оказалось, что она сдает комнату в 3-х комнатной квартире. Если честно, мне все равно некуда было деваться, нужно какое —то время пожить, освоиться, а после уже и квартиру подыскивать. Все-таки привык жить отдельно.

Татьяна Ивановна, так звали хозяйку квартиры, впервые сдавала комнату, а тем более мужчине. И была сильно взволнованна. Но мы с Леной ее убедили, что я хороший и мы подружимся. Заключив договор и получив комиссионные, 100% от месячной стоимости комнаты, Лена уехала.

Работа.

Искал я работу целых 3 месяца. Меня это уже начинало «грузить», да и «хозяйка», волнуясь, что мне нечем будет платить, спрашивала, когда я устроюсь на работу. Но не подворачивалось то, что было необходимо.

Мне позвонили из реабилитационного центра для подростков и пригласили на собеседование. Странно, но два раза мы договаривались о встрече, и только на третий раз, это удалось осуществить.

Зам. директора оказалась приятной женщиной, 43—45 лет. Мило побеседовав, мы расстались. Я стал ждать звонка, если честно, то и не надеялся. Но мне позвонили. Так пройдя еще несколько собеседований, стал работать консультантом в реабилитационном центре для подростков с алко -и нарко – зависимостями.

Началась моя работа в центре. Это не медицинский центр, а социальный и программа там идет так, чтобы можно было адаптироваться подростку к жизни без наркотиков.

В этом центре присутствуют: социальные работники, юристы, психологи – консультанты, консультанты (бывшие наркоманы-взрослые люди, но прошедшие реабилитацию во взрослом центре и неупотребляющие наркотики в течении длительного времени, также успешно социально адаптированы).

Психологи, включая директора и зама, были гештальтники (гештальт терапия – это одно из направлений в психологии). Довольно эффективная программа терапии сопровождалась с жесткой военно-патриотической подготовкой. И неважно: девочки, мальчики – все, без исключения, должны выполнять программу. Иначе можно «вылететь» из центра.

Но что такое психолог или кто такой психолог? Это не тот человек, который закончил университет и начал свою частную практику. Тот, кто сам себя «проработал», т.е. освободил себя от собственных проблем, чтобы не возникало переносов и контрпереносов (когда происходит работа с клиентом, непроработанный психолог, психотерапевт, может нерешенную для себя проблему перенести на себя, свою жизненную ситуацию и тогда работа будет малоэффективной, т.к. он может занять ту или иную сторону клиента, давать советы, в результате клиент будет решать не свою проблему, а психолога и уйдет из кабинета уже с двумя головными болями – терапевта и своей).

Так было и со мной. На каждой «трехдневке» (три дня подряд идет групповая работа психологов и детей с родителями), я воспринимал проблему каждого ребенка, родителя через себя. Сначала слезы выступали сами по себе, я убирал их украдкой. После, а «трехдневка» в гештальттерапии очень эмоциональная, там вытаскиваются многие «вещи», которые находятся в твоем подсознании за семью печатями. Боль, обиды, страхи, накопленные на протяжении всей твоей жизни. Все то, что ты не высказал, не проревел, не проорал – выходит все. Плача в сторонке, мне было тяжело сдерживать эмоции. Я ревел взахлеб и не мог остановиться. Мои коллеги удивлялись, почему они менее эмоциональны:

– Неужели мы так черствы? – спрашивали они самих себя.

Нет, просто их не задевают те ситуации, над которыми работают родители и дети. В этом и есть их профессионализм. А я прорабатывал себя.

Говорят: Мужчины не плачут. А зря! Отсюда и куча проблем со здоровьем.

* * *

Советую не читать эту книгу заядлым ходокам по врачам, оптикам, аптекарям, да и самим врачам. Почему?

Многие болезни, а по некоторым источникам, и все – зависят от психики человека. Поэтому, если все хорошо в душе – препараты во вред.

У меня, до первой «трехдневки» были зажаты верхние части мышц (шея, плечи), как камень. Известно, что там, в области чакры вишудха, идет скопление всех эмоций. Освобождаясь от них через плач, орание, смех – происходит выброс застоя наружу (как засоренная труба), смягчаются мышцы, перестает болеть голова (мигрень). После тренинга – мои мышцы размягчились, шишка на задней части шеи, разгладилась.

До того, как уехать в Европу, я какое-то время поработал в школе психологом. Там тренинги и консультации были другого плана. А диагностика проходила по определенным шаблонам. В школе были 3 психолога, и каждый имел свои классы (младшие, средние и старшие).

Сейчас, насколько мне известно, вообще существует один психолог на всю школу. А это очень большая работа, которая связана не только с учениками, но и с родителями, и педагогами. В результате, все заканчивается большой писаниной (отчетностью) и малым количеством времени на качественные консультации и тренинги. В итоге получаем то, что получаем.

Выступая на одной из телепередач, был задан вопрос: Кто детям и родителям рассказывает о семье, воспитании, отношениях между членами семьи? Где многим родителям и педагогам, найти ответы на многие вопросы, на которые они не знают ответ? Никто не учит коммуникативным навыкам, как бороться с неуверенностью и страхами? Как делать презентацию и выступать перед аудиторией? Как выбрать именно ту профессию или вид деятельности, которым действительно есть желание заниматься? Как искать работу, как заполнять резюме, как проходить собеседование, как писать бизнес план и многое, многое другое? Да и как зарабатывать деньги?! Этому не учат в школе.

Приходиться работать со многими молодыми людьми, которые так привыкли писать тесты, имея хорошие отметки, что попадая в университет, не могут сдавать устные экзамены, общаться с преподавателями. Их же никто этому не учит. Я уже не пишу и о половом воспитании и воспитании своих будущих детей.

Полтора года я получал опыт в Реабилитационном центре для наркоманов. Это было очень полезное и интересное время. После этого, еще полтора года, проработал в другом детском реабилитационном центре (в следующих книгах напишу про «Школу выживания» и «Карелию»), в международной компании, психологическом центре. И мы подошли к самым главным событиям, ради которых я и начал писать эту книгу.