Сергей Егорычев - Здесь и сейчас

Этим занимаются ваше правительство, ваши религиозные деятели, производители товаров, работодатели, и все, кому не лень.

Человек обладает некоторым кругом влияния. Как правило, этот круг ограничивается его семьёй. Если он руководитель, то в этот круг войдут так же его компания, если издатель небольшой газеты, то он имеет некоторое влияние на свою аудиторию, и так далее, но если взять некоего среднего человека, то весьма удобно остановиться на том, что круг этот ограничивается его собственной семьёй. Вариации, зависящие от его деятельности в качестве исполнителя той или иной работы, остаются вариациями и говорят лишь о том, что круг влияния человека – это ограниченный круг. Даже правитель империи имеет влияние, ограниченное рамками его империи. Другими словами, ограниченное тем, с чем человек имеет дело.

Однако, человек, ум которого рефлексирует, покидая пределы здесь и сейчас, как правило беспокоит себя вопросами, не имеющими к нему никакого отношения. В сфере его влияния лишь его семья, а его беспокоят голодающие африканские дети, например.

Причина этого в неведении собственной природы и в том, что человек покидает пределы «здесь и сейчас».

В том, что касается неведения собственной природы, человек хочет ощущать некую свою значимость. Ведь он выглядит столь значительным, когда вместо того, чтобы вымыть у себя дома посуду, участвует в дискуссии о голодающих африканских детях. Ему невдомёк, что мнение, составленное о нём обществом – это не он сам, а от его размышлений, африканским детям ни холодно, ни жарко, ибо круг его влияния слишком узок для того, чтобы даже просто выйти за пределы его собственной страны.

Занимайтесь только тем, что касается вас напрямую. Ваша семья, ваша работа, ваше хобби, ваше свободное время. Всё, что вас не касается, на что вы не в состоянии никак повлиять, это лишь почва для бессмысленной рефлексии, уводящей ваш разум далеко из «здесь и сейчас». Вы можете стать тем, на чём будут паразитировать, только и всего. Вас никак не касается тысяча и одно событие, но вы ударитесь в выражение собственного мнения, сформировав, таким образом, некое «общественное мнение», на котором и будут паразитировать все кому ни лень. Вы можете высказаться за то, что негры «такие же люди, как и все остальные», за равноправие, а в результате получите квоты, благодаря которым станете самыми бесправными людьми, как это это случилось с белыми гетеросексуальными мужчинами в Соединённых Штатах. На общественном мнении спаразитировали таким образом, что каждый ущербный получил множество льгот, квот и прав в ущерб нормальному человеку. И это не единственный пример паразитирования на том, что человека никоим образом не касается.

И дело не столько в подобном паразитировании, сколько в том, что размышляя над тем, что человека никак не касается, человек уже не «здесь и сейчас».

Также, когда человек зависим от мнения окружающих о нём, он во-первых паразитируем, во-вторых находится в большом заблужении, в-третьих находится в потенциально опасной для себя ситуации, ведь мнение может быть правильным, а может быть и неверным, может быть ошибочным, может быть просто плохим, а может быть и хорошим, но и это не будет во благо. Ибо человек – это не мнение окружающих о нём. Мнение окружающих о человеке – это не толкьо всегда искажённо-сформированная картина, поскольку никто не в состоянии дать верную оценку, учитывая все существующие факторы, но ещё и болезненная иллюзия, способная причинить страдание. Кроме того, мнение окружающих самого человека никоим образом не касается. В некотором смысле это может отражаться на условиях существования человека в обществе, но в итоге это лишь болезненная зависимость непробуждённого сознания. Покуда человек не знает свою собственную природу, кто он есть, он будет зависить от общественного мнения и страдать. Человек – это даже не то, что он может совершить, не его поступки. Человек – это просто наблюдающее сознание, не его тело, имя, действия, мнение о нём.

Только идиот может задать подобный вопрос, разделяя, таким образом, жизнь на цель и средства. Жизнь – средство для достижения какой-то далёкой, находящейся за пределами существующего сейчас, цели. С такой точки зрения жизнь абсолютно бессмысленна. Разделяя жизнь на цель и средства к её достижению, человек теряет самую суть. Ибо это то же самое, что разделять прекрасный цветок на цель и средства, то же самое, что разделять танец на цель и средства, то же самое, что разделять поэзию на цель и средства, то же самое, что разделять всё прекрасное, подобное жизни на цель и средство. Какой смысл в красоте, какая цель достигается прекрасным? С этого улга зрения всё существование бессмысленно. Ибо никакая цель не преследуется. Нельзя разделять такую прекрасную вещь, как жизнь, на цели и средства к их достижению. Жизнь – это не средство для достижения какой-то цели, жизнь ценна сама по себе. Ценность жизни в самой жизни. Жизнь это и цель, и средство одновременно. Смысл жизни может быть только в самой жизни. В жизни прямо здесь и прямо сейчас. И никак иначе.

Настоящая любовь не имеет ничего общего с тем, на чём паразитирует искусство и литература. Любовь это не то, что было бы корректно облекать в словоформы. Кое-что можно сказать, но это столь далеко, сколь палец, указывающий на луну далёк от самой луны.

Прежде всего, только любовь-дружба является подлинной. В такой любви не может быть никакой политики, манипулирования. Это абсолютная искренность, абсолютное взаимное принятие таковости другого человека, абсолютное доверие, это бытие вместе. Всё это является непременным атрибутом любви, и можно сказать ещё много слов, но это было бы лишним, ибо любовь, это, прежде всего то, с чем человек имеет дело, а не то, о чём стоило бы размышлять, покидая «здесь и сейчас».

Многие ошибочно полагают, что эгоизм есть нечто плохое, однако, это самая несусветная чушь, которую только может выдумать рассудок. Только человек, любящий, прежде всего себя, способен на настоящую любовь. Если человек любит себя и всё своё существование, то со временем этой любви становится столь много, что она непременно изольётся на других, словно дождь проливается на землю из переполненной тучи, которая ни требует благодарности, ни спрашивает разрешения. Это происходит совершенно естественно. Всё, что происходит естественно, прекрасно. Всё, что проистекает из болезненных неверных концепций и иллюзий – уродливо. Потому уродливо требовать благодарности. Ты что-то сделал, потому что захотел сделать, уже то, что это приняли, должно быть высшим проявлением благодарности. Если кто-то выражает благодарность ещё и как-то иначе, помимо того, что принимает, это ещё и всегда будет приятной неожиданностью. Это удвоение блага. Ты отдаёшь и это уравновешивается тем, что это приняли. Искренняя благодарность, помимо принятия, это уже преумножение.