Лууле Виилма - Учение о выживании

На вопрос:

Что ты ищешь?

человек нередко отвечает:

ищу самого себя.

А на самом деле сердце ищет любви и душевного покоя.

Но уста молчат, дабы не осквернять святыни.

Что есть человек?

Духовное творение.

Что такое духовное творение?

Любовь.

Доводилось ли вам когда-нибудь с удивлением обнаружить:

выходит, я и есть любовь?

Придя в себя от замешательства, думали ли вы с благоговением:

Боже правый, я и есть Любовь.

Я есть ЛЮБОВЬ.

Я ЕСТЬЛюбовь.

Яесть Любовь.

Невероятно, но это правда, – осознаете вы, успокаиваясь.

Вы счастливы.

Хотя бы на мгновение.

О наступлении следующего подобного мгновения вы уже сумеете позаботиться получше.

Человек идет и думает:

Я есть Любовь.

Почему я раньше этого не знал?

Потому что не чувствовал.

Почему не чувствовал?

Потому что НЕ БЫЛО ВРЕМЕНИ.

Время ушло на поиски самого себя.

Силы тоже.

Тогда я остановилась, ибо обессилевший человек не может двигаться.

Стоя на месте, поняла, что я не давала себе Времени любить себя, уважать, делиться своей любовью.

Я хотела делиться радостями и тревогами, но не любовью.

Мне она казалась слишком драгоценной, чтобы отдавать.

ВРЕМЯ

ДАЕТ МНЕ ВОЗМОЖНОСТЬ ИСПРАВИТЬ ОШИБКИ.

Я благодарна Времени за все более сложные уроки, преподносимые Жизнью.

Данная книга продолжает разрабатывать тему самооздоровления, начатую и освещавшуюся в предшествующих изданиях. В каком-то смысле здесь изложение сложнее, а в каком-то – проще по сравнению с предыдущими книгами.

Болезнь подобна заточению в тюремной камере, дверь которой одновременно символизирует как вход, так и выход. Кто когда-то зашел впотьмах внутрь, приняв дверь за входную, может через нее же выйти наружу, если догадается, что она является также и выходом. Догадывается тот, кто ищет свет. Отыскав свет в самом себе, человек сам становится источником света – становится просвещенным и способным просвещать. Неслучайно иной раз говорят: просвети меня в этом вопросе, пожалуйста. Чем основательнее человек уяснил тот или иной вопрос для себя, тем основательнее способен он просветить и других.

ВЫХОД

из жизненного тупика человек находит, если сумел разобраться в самом себе. Это трудно, если человеком движет желание, и легко, если им движет потребность. Справиться с этим может каждый.

Кто сам не в силах, тому могут помочь люди близкие по духу и единомышленники. Помочь можно даже человеку, пребывающему в бессознательном состоянии, ибо покуда человек жив, он способен воспринимать все, что исходит от любви. Безвыходных положений не бывает.

В ПРОДОЛЖЕНИЕ ТЕМЫ

добавлю, что заглавие этой книги должно бы быть таким:

ДЕТЯМ ДО 16 ЛЕТ ЗАПРЕЩАЕТСЯ И РЕКОМЕНДУЕТСЯ.

Во всех нас есть что-то от подростка – в той мере, в какой нашей мысли свойственна незрелость, неумение понять сущность жизни. Нас в течение тысячелетий держали в темноте, и мы свыклись с ребяческим отношением к жизни, хотя душа и протестует все энергичнее. Не является исключением и истина, извлекаемая на свет из тайников человеческих душ. Мы считаем, что ценим истину и стремимся к ней, но когда она неожиданно всплывает наружу, мы испытываем потрясение и принимаемся ее отрицать.

Менее всех страшится истины молодежь, так как у молодых душа еще достаточно чиста для ее восприятия. В то же время молодежи всегда запрещалось знать правду.

Никто не сомневается в существовании жизни. И вместе с тем на вопрос «Что такое жизнь?» никто ответить не может. Независимо от вероисповедания, мы являемся детьми материализма, и потребуется еще немало времени, прежде чем слово «жизнь» напрямую отождествится в нашем сознании с жизнью духовной. Покуда мы, выпучив глаза, таращимся на материю как на первичную субстанцию, она же будет вынуждена силком повернуть нашу голову – хорошо, если шею при этом нам не свернет, – туда, где при внимательном рассмотрении можно узреть смысл жизни. Так материя учит нас правильно относиться к жизни. Учит сурово. Может, мы и поймем, что жизнь – нечто большее, чем наше тело, но к тому времени жизненные силы полностью иссякнут, а тело одряхлеет. И тогда, возможно, возникнет вопрос: что это за сила, которая приводила в движение мое тело, и куда она подевалась? Обратившись в последней душевной муке к этому безымянному началу и от всего сердца моля его о возвращении, мы, вполне возможно, почувствуем, что мольба оказалась самым действенным средством, позволившим телу вновь обрести силу. И, вероятно, поймем, что помог нам не кто-то, а мы сами.

Нет опоры надежнее, чем подставить плечо самому себе, только вот в наши дни оказание помощи самому себе – занятие непопулярное. Те, кто считает это естественным, могут и не знать, насколько противоестественным считают такое занятие другие. Я отношусь как раз к тем нормальным ненормальным, которым и в голову не придет мчаться за помощью, если речь идет о душевных переживаниях либо повседневных недомоганиях. Еще в школьную пору я интересовалась оказанием первой помощи для того, чтобы оказывать ее себе. Позже эта тяга привела меня на медицинский факультет. И это понятно – ведь зная причины болезни и ее развитие, недуг можно предотвратить. Правда, это не всегда удается, но речь сейчас не об этом.

На своем пути, занимаясь своими делами, я постоянно сталкивалась с людьми, которые мыслят совсем иначе, чем я. При малейшей травме или легком недомогании их первая мысль – немедленно обеспечить себе наилучшую врачебную помощь. Частенько бывает, что во всем мире не найдется такой высококлассной медицины, которая их устроила бы.

Прекрасную идею «помоги себе сам» такие люди принимают сразу, однако, как показывает жизнь, происходит это только на словах. По моим наблюдениям, человек, который восхваляет какую бы то ни было теорию самовспомоществования, в том числе и ту, которую предлагаю я, на деле ею не пользуется. А если ему сказать правду, он оскорбится, поскольку, по его разумению, знание и есть использование. У большинства интерес к оказанию помощи самому себе быстро улетучивается; если желаемый результат не приходит немедленно, человек утрачивает веру и надежду. Люди без веры должны знать, что быстро можно лишь упасть, тогда как для того, чтобы подняться, необходимо время. Но от этого знания вера к ним тем не менее не вернется.