Ирина Трофимова - Две тайны Аптекаря

Сотрудники депозитария в тот день получили неожиданные отгулы, а заведующая отделом малых голландцев — ничем не объяснимый отпуск на неделю. Сам директор вернулся в дальний зал депозитария спустя час, в кармане у него лежала маленькая стамеска и мастихин из какого-то благородного сплава, подаренный отделу реставраторов иностранной делегацией. Он снова простучал паркетные доски и нашел те самые, которые отзывались необычным звуком. Острым носиком мастихина директор довольно ловко подцепил доску и поднял ее вместе с соседней. Потом боязливо просунул в отверстие руку и, к своему удивлению, нащупал холщовый мешок, который с трудом осторожно вытащил наружу. По форме мешка уже было понятно, что внутри картина или даже две. Но когда директор музея развязал бечевку и достал их, у него сначала потемнело в глазах, а потом в голове как будто замелькали страницы каталогов и учебников по истории искусства: «безусловно, одна из лучших работ великого мастера…», «жемчужина из великой сокровищницы культуры…», «утраченный шедевр мировой живописи…», «огромная потеря для многовековой культуры человечества», «безвозвратно утеряна»…

На самом деле ничто и никогда не теряется навсегда, безвозвратно и бесследно. На земле не часто выгорали дотла музеи, а наводнения не уничтожали бесценные коллекции. На свете не так много сумасшедших, которые жгли бы Пикассо в домовой печи или нарезали ленточкой полотна Сезанна. Видит Бог, всё «безвозвратно утраченное» хранится в самых лучших условиях с заботой и трепетом и надежно укрывается от широкой публики за широкими стенами частных владений. А иногда оказывается под полом в депозитарии известного музея.

Директор музея изящных искусств не мог поверить своему счастью. Он вообще с трудом верил своим глазам. Перед ним на полу лежали два величайших произведения искусства, шедевры великих гениев, давно утерянные человечеством и сейчас случайно найденные им. Это были именно они, это были подлинники, в мешке оказались ветхие документы и заключения экспертов, подтверждающие этот факт. Он переводил взгляд с одной картины на другую, не в силах оторваться, сразу поддавшись их власти. Разумеется, отдав сокровища в руки именно к нему, солидному порядочному человеку с безупречной репутацией, директору музея, истинному знатоку и ценителю, Провидение поступило так вовсе не случайно. Он знал, как должен поступить, он уже видел, как несет этот дар человечеству, и завтра его имя оказывается на страницах газет, а сам он принимает участие во всех выпусках новостей и становится настоящим героем! Недели на две. Может быть, на месяц. От силы на пару месяцев. А потом герой снова станет просто директором музея с окладом и премиальными время от времени. Ни того ни другого не хватит на Мальдивы, красные автомобили и милые сережечки за полмиллиона. Конечно, он знал, как должен поступить.

Директор прислонился к стеллажам и достал клетчатый платок. Протер совершенно сухую лысину и ухватился за нее обеими руками. Он был ответственным руководителем, профессионалом и порядочным человеком. Толстым одышливым человеком, преданно служащим своему делу. Но главным было не это… Он был стройным, кудрявым и пылким. Безнадежно влюбленным. И ему хотелось оставаться таким как можно дольше. Чего бы это ни стоило, какой угодно ценой. Директор музея поднялся с пола и стал смотреть на картины сверху вниз. Он вдруг понял, что до сих пор держит холщовый мешок, залез в него рукой и нащупал что-то еще. Там оказалось кольцо. Он был профессионалом и сразу понял, что оно не стоило сумасшедших денег, но было дорогим. Старинная работа, прекрасный мастер, необычная форма и монограмма…

Телефонный звонок раздался через неделю. Признаюсь честно, я ждала его. Мне очень хотелось, чтобы он позвонил, тот молодой мужчина с выставки. Марк. Я уже всё успела про него придумать. Мне нравилось придумывать истории про малознакомых людей. Как они живут, что им нравится, кто они такие на самом деле. Я сочиняла чужие привычки и привязанности и потом очень радовалась, если они совпадали с реальностью. Про Марка я уже успела придумать всё до мелочей: каким он был ребенком, чего стеснялся подростком, какую любит еду, куда ездит в отпуск и даже, признаюсь честно, придумала, что носит он белые трусы-боксеры с широкой резинкой. Он должен был оказаться открытым, веселым, чувствительным и не скучным. И еще мне очень хотелось, чтобы он всё-таки заинтересовался мной.

Он позвонил. Я так обрадовалась его звонку, что сначала не давала ему произнести ни слова, сама говорила без умолку, отвечая на вопросы, которые он даже не успел мне задать. Потом мне всё-таки удалось остановиться, а Марку — сказать пару фраз. По телефону общаться с ним было так же комфортно, как и живьем, мы разговорились, у нас нашлось много общих тем. Я забыла, что собиралась просто флиртовать, мне нравилось слушать его голос и его истории. Я угадала, какие фильмы ему нравятся, и его это обрадовало. Он стал расспрашивать меня про мои пристрастия, я сказала ему про работу, которая была моим главным делом и любимым хобби, и он очень заинтересовался. Я пообещала ему показать свое ателье, и он сразу же спросил, когда ему зайти. Я немного стушевалась, мне на первом свидании больше нравилось встречаться в кафе или на другой нейтральной территории, но в этот раз всё складывалось как будто само собой. К тому же Марк так быстро расположил меня к себе, что я не предполагала никакого подвоха. Вряд ли он мог оказаться занудой или неврастеником, которого мне немедленно захотелось бы выгнать. Мы договорились, что он заедет ко мне послезавтра после работы, я покажу ему ателье, а потом мы сможем сходить куда-нибудь выпить или на вечерний сеанс в кинотеатр рядом с моим домом.

Его звонок поднял мне настроение, и весь остаток дня я летала как на крыльях, улыбалась всем подряд и легко справлялась со всеми делами. Это был прекрасный день, хотя вечером я получила какую-то странную эсэмэску, но не позволила такой мелочи испортить мне чувство приближающейся влюбленности. Сообщение и в самом деле было очень странным. Оно пришло с незнакомого номера, и сначала я решила, что это какая-то очередная рекламная акция магазинов или салонов красоты. «Что ты задумала, райская птица? Хочешь поймать меня?» Я перечитала его пару раз и отправила в ответ логичное «Кто это?». Ответа долго не было. Потом телефон запищал снова. «Думаешь, можно ворваться ко мне и шуметь, райская птица?» Я перебрала своих знакомых, кто мог бы шутить так по-дурацки, но не смогла вычислить этого странного отправителя и просто написала: «Вы ошиблись номером». После этого телефон успокоился, а я продолжила сочинять, как пройдет наше с Марком свидание.