Евгений Аллард - Призраки прошлого

Я осматривал очередной костюм, когда услышал знакомый голос. Осторожно выглянул, и обнаружил Мельгунова, одетого слишком вычурно для посещения магазина — в малиновую куртку с набивным рисунком и белую, кружевную рубашку. На этот раз его сопровождала особа женского пола, худенькая, темноволосая девушка, плоская, с торчащими ключицами, явно намного моложе его. Они выбирали шарфики. Я постарался как можно незаметнее подойти ближе к парочке. Мельгунов сильно вытянул правую руку вперёд, чтобы пощупать очередную тряпку — на его запястье красовались большие, круглые часы на браслете из светлого металла с золотистыми вставками. Странно, почему он носит часы на правой руке, я не заметил, чтобы он был левшой. Но потом я понял, в чем дело. На запястье левой руки у него были другие часы, тоже огромные, испещрённые символами. Может быть, я здорово приложился башкой вчера, и мне все привиделось? За кандалы — доказательство сделки с Тьмой, я принял обычные часы?

— Молодой человек, ищете что-то конкретное? — услышал я совершенно неуместный голос продавщицы.

— Да, костюм для светской вечеринки, — промямлил я, как можно тише.

Но Мельгунов поднял голову и увидел меня. Сжав девушке руку, быстро повёл на улицу, где их ждали два шарообразных охранника в солнцезащитных очках, и массивный Cadillac Escalade с затенёнными стёклами. Почему Мельгунов так напугался? Боится расспросов? Значит, я действительно видел посланника Тьмы вчера? Я представил, что мне придётся долго общаться с «лучшим российским актёром современности», как льстиво называли Мельгунова наши СМИ, и поёжился. Кастильский сказал, что мне тоже угрожает опасность. Конечно, я не представляю интереса, ибо никаких особых способностей у меня не имеется, но я опасный свидетель общения мегазвезды с Силами зла.

— Для какого мероприятия? — от размышлений меня отвлекла продавщица.

— День рождения актрисы. Я снимаюсь вместе с ней, в маленькой роли. У Дмитрия Верхоланцева.

Она незаметно вздохнула и задала другой вопрос:

— Какой дресс-код указан в вашем приглашении?

Я уставился на неё, но тут же взял себя в руки.

— Это было устно, — нашёлся я.

— Хорошо, я вам предложу кое-что, — сказала она, наконец.

Быстро оглядев меня, она прошлась по рядам, вытащила костюм и выложила передо мной:

— Тёмный костюм из тонкой шерсти самого модного сейчас покроя от Roberto Cavalli и чёрная рубашка из блестящего шелка с французскими манжетами. Это подойдёт для любого мероприятия. Примерьте.

Я недоверчиво пощупал материал и как можно незаметнее взглянул на ценник, стараясь не показать виду, что цифра почти в штуку баксов произвела на меня неизгладимое впечатление. Взял вешалку с костюмом, аккуратно сложенную рубашку и вошел в примерочную.

— Ну что же, сидит хорошо, — сказала продавщица, увидев меня у зеркала. — Только манжеты надо завернуть вот так, и застегнуть запонками.

— А галстук какой? — поинтересовался я.

— К такому костюму галстук не нужен. Расстегнете верхнюю пуговицу.

Я представил, что буду выглядеть на вечеринке, как последний лох и мне захотелось позвонить Милане и отказаться. Нет, она решит, что я струсил, и как можно уверенней сказал:

— Хорошо, выпишите.

В крайнем случае, буду ходить так на работу. Хотя в нашем маленьком журнальчике никакого дресс-кода отродясь не было, ходили в том, на что могли наскрести денег.

Я вернулся домой, и засел за папку, которую дала Милана. Я так увлёкся, что с трудом услышал пиликанье будильника в мобильнике. Принял душ, надел купленный костюм, который погладила Екатерина. Моё отражение в зеркале мне понравилось, я почувствовал себя уверенней. Услышал призывный звук клаксона за окном — на этот раз за мной прислали Ауди чёрного цвета, и ехал в ней я в гордом одиночестве. Но чем ближе мы подъезжали к заливу, тем страшнее мне становилось, я далёк от бомонда и светских развлечений. Совершенно не представляю, как вести себя с высокопоставленными гостями, чтобы не опозориться. Машина остановилась на берегу, я увидел тот самый катер, который чуть не убил Милану, поёжился. В центре залива на волнах покачивалась просвещённая трёхпалубная яхта.

Когда я поднялся на борт ко мне сразу подбежал человек, одетый в фиолетовый смокинг с бархатными лацканами, жёлтый в крапинку галстук-бабочку, из кармана виднелся нагрудный платок кричащего малинового цвета.

— Молодой человек, как вас зовут? — быстро осведомился он, держа перед собой раскрытую кожаную папку.

— Олег Верстовский.

Он быстро пробежался глазами по списку и удивлённо взглянул на меня.

— У вас есть приглашение?

— Меня устно пригласили, — ответил я, начиная сильно нервничать.

Ещё не хватало, чтобы меня вышвырнули с этого мероприятия, как последнего бродягу.

— Олег! — я услышал голос, заставивший моё сердце забиться сильнее.

Я увидел Милану, одетую в блестящее шёлковое платье карминово-красного цвета, собранное изящными складками на груди и ниспадающее волнами до самого пола. Она быстро шла ко мне, цокая каблучками по деревянному покрытию, и радостно улыбалась

— Все в порядке, Сильвестр, — обратилась она к распорядителю, оказавшись рядом. — Олег Верстовский, мой спаситель. Распорядись посадить его на самое лучшее место.

Я вздохнул с облегчением, а расфуфыренный пижон кивнул и мгновенно испарился. Я отдал белые розы, которые успел купить по дороге. Протянул смущённо коробочку. Я очень боялся, что она скривится от моего убогого подарка, но она открыла и напряжённо взглянула на меня, и её глаза как-то странно вспыхнули.

— Это старинный амулет, — объяснил я. — Для защиты.

Она надела цепочку, заправила внутрь.

— Спасибо, — прошептала она, обняла меня и впилась в губы.

Я ощутил, как у меня закружилась голова от пьянящего аромата свежих цитрусов, ванили и мускуса. Она не соблазняла, демонстрировала безоговорочную власть. Она могла приказать мне спрыгнуть с маяка, и я бы с удовольствием это проделал.

Гости стали постепенно собираться, Сильвестр, бросая на меня изучающие взгляды, отвел на место. На средней палубе находился просторный салон, у окон располагались круглые столики, застеленные бело-синей скатертью с тонким фарфором и выстроившимися в ряд бокалами, окна задрапированы бежевыми портьерами. В передней части я увидел на небольшом возвышении белый рояль, микрофон, ударные и понял, что предстоит выступление музыкантов. По залу, боковым проходам, дефилировали гости. Я успокоился, одеты они были, кто во что горазд, по крайней мере, я не выглядел здесь белой вороной.

Со мной сидело четыре человека — двое мужчин, две женщины в вечерних нарядах, с обнажёнными плечами и низким декольте. Нас представили друг другу, но их имена мне ни о чем не говорили. Они брезгливо осмотрели меня, будто в их общество случайно затесался грязный бродяга, и начали мило болтать о светских вечеринках в Москве, показах мод. О том, что некий издательский дом поменял команду ивентмейкеров (Бог его знает, что это такое) и поручил проведение важного мероприятия промоутеру-новичку (в задницу эти англицизмы), который естественно не справился, поэтому никому не понравилось. На что молодой человек, одетый в полосатый пиджак и гавайскую рубашку, возразил, что он присутствовал на том мероприятии, и все было ОК. Особенно стильная видеозаставка и приличная работа по театральной разводке (не имею ни малейшего представления, что это такое). Принесли закуску — коктейль из креветок, на сцену выскочил Сильвестр. Он постучал по микрофону и манерно объявил: