Анастасия Цветаева - AMOR

…То простое, чего ждём, чего не можем дождаться, — невероятно в момент появления. Отняв нацело силы, оно взамен подает себя почти как фантасмагорию.

Мориц входит, как всегда, бодро, широко распахув дверь. (Знает или не знает? …Он проходит туда, где сидят Толстяк и Виктор, с порога сообщая последние новости.)

Ника затаила дыхание. Его перебивают, рассказывают.

— Да, — говорит он, — я слышал. Думаю, что уладится. Сокращение идёт по линии… А, Матвей, холодной водички! Пить хочется! Вообразите, уже пыль кое–где! Совсем сухо. Насчет бюро я имею кое–какие виды. Попытаемся отстоять…

Ника сидит, ослабев от горя и счастья — сразу. Как будто много выпила вина! Все, что ещё живое в ней, сжалось в ком восхищенья перед человеком. А она‑то думала, допускала — что он так легко отдает "своих людей"! "Своих"! Она — его человек?..

Входит прораб. Он за Морицем. Что‑то случилось. Мориц проходит по комнате быстро, однако бросив в её сторону зоркий, мгновенно что‑то учетший, взгляд.

Восемь часов, девять часов, все‑таки — десять. Он входит, усталый. Лицо в резких тенях.

— Авария! Обвиняют не того, чья вина! Частично только — пока! — удалось защитить невиновного… Сук–кины дети! Главный бой завтра… Ну, я докажу им, кто виноват! — Вы — шутите! — кричит он, обращаясь ко всем, ни к кому, к кому‑то, с кем прерван его разговор. — Человека бы в два счета — уничтожили! Лгут, сук–кины дети! В глаза! Ну, не на такого напали! Сами, понимаете, творят беззакония, предупреждал, доработались!.. Устал — смертельно! Выпить что‑нибудь — чай, кофе — есть?

Ника вскакивает — нести еду, когда входит помначальника пожарной охраны.

— Я составлю акт , — говорит он повышенным тоном, — Вы что думаете? Акт о состоянии печей в вашем бараке! И печи я запечатаю ! Печь не в порядке, а вы — как вечер, так топить её? — И он ещё повышает голос.

Матвей стоит, растерянно Аереводя глаза с пожарника — на Морица.

— А кто не прислал печника трубу починить, печь проверить? — кричит Мориц — он стоит маленький, перед высоким пожарником — но это Давид перед Голиафом, — вы на своих печников акт составьте! Вы за своих мастеров отвечаете! Сукины дети что‑то привязывают проволоками — им показываешь, тычешь их носом — хоть бы один кирпич тронули, тунеядцы! Я на вас подам начальнику охраны! Через час вас к нему вызовут! И печи вы не закроете…

Мориц пулей вылетает в ночь.

— Поесть не дали! — (сокрушенно, Матвей, было испугавшийся насчет печи, — радешенек) — Небось не закроют! — говорит он вслед вместе с Морицем исчезнувшему пожарнику. — Ну и молодец он у нас! Я таких и не видывал!..

Мориц возвращается через час.

— Пришел, а главный их спит, зараза! Ну, я ему кота погонял! Печь не запечатают, только сегодня — ветер! — просят печь не топить… С утра пришлет печника.

Он садится за стол, но от усталости уже и чаю не хочет. В нервном подъеме он рассказывает, как представитель не соглашался на условия, какой был скандал — но все‑таки удалось все уладить. "Не уступил ни одного пункта, чего ради?! Подписали как миленькие!"

Затем он поворачивается к Толстяку:

— А наше дело, надеюсь, устроится. У меня есть одна идея — давно уж она созревала — переформировка бюро с расширением штата. Удочку я в Управлении закинул, обещали меня поддержать! Иначе мы задохнёмся от объема работ. Хоть ещё одну единицу — сметчика!

…Скоро полночь. Ника сидит за столом. Мориц садится напротив, за бывшим столом Евгения Евгеньевича. Яркий свет. Ника кончает проверку ведомости по пакгаузу.

— Вы что‑то хотели сказать мне? — мягко говорит Мориц. — Вы все тут без меня переволновались. Напрасно! Это есть такая манера — пускать слух о ещё нерешенном и всех всполошить… я, конечно, не могу обещать, потому что я не на все сто процентов уверен, но я почти совсем убежден, что мне все это удастся уладить. Правда, может случиться, что между расформированием этого штата — если оно будет! — и утверждением нового штата будет маленький промежуток, но тогда временно вас переведут…

— …Далеко?!

— Не далеко! — восклицает невинно Мориц. Ника печально улыбается, как старшая.

— Я совсем мертвая, — говорит она, — или, верней, как пьяная… я так, так устала! Только потому, что вы — здесь, мне не страшно. Когда вас нет — я сразу забываю, какой вы… Когда я вас вижу — я не верю, что есть что‑нибудь, чего вы не сможете сделать! Вы как капитан из "Тайфуна". Как Кройзинг! Вы помните — "Испытание под Верденом"?

— "Воспитание", Ника, — добро поправляет её собеседник.

Он улыбнулся. Он чертит карандашом по столу.

-— Все устроится, увидите…

Он встаёт.

— А теперь я должен идти разбирать дальше это дело с аварией…

Она осталась в бюро одна.

Это давно шло об руку с Морицем — и подавить его было нельзя — презрение к неприспособленности, к отсутствию потенциала жизненного престижа.

Никин романтизм раздражал своей беспомощностью, хотя и вызывал — в отдельных случаях — уважение бескомпромиссностью. Кидаясь от одного заработка — к другому, она сумела до зрелых лет не выбрать окончательную специальность. Зная несколько языков, качалась между преподавательской деятельностью — и переводами.

На другой день к обеду Мориц не входит — вбегает. На нем лица нет. Он швыряет портфель. Кричит:

— Сокращают бюро, где пять человек и столько работы — и не трогают финчасть! где — "мертвые души"! А ценных людей — в этап?!

Он вдруг смолкает, споткнувшись о Никино выражение лица.

— Я им прямо сказал! Подаю в Управление рапорт! На них, поименно!

Ужас, охвативший Нику — на мгновенье, но нацело переходит с размаху в то, что зовётся — "счастьем": во взгляде Морица она прочитала подлинное волнение, что её (ведь не за Толстяка он "переживает"!) сократят.

Мориц не обедает, не слушает зов Матвея. Он уходит и приходит с людьми в Управление на экстренное совещание. Он возвращается вечером и входит, смеясь. Кидает пальто и на него мальчишеским жестом — "кепи.

— Сук–кины дети, сволочи! — говорит он без запятой. — Дело дошло до начальника Управления. Фонды сметного бюро — поднялись!

Мориц подбирает со скамейки кота Синьора и, гладя его черный блеск на синем френче, скрипичным движением аккомпанируя себе, продолжает:

— Температура в Управлении — повысилась! На сегодня — штат группы остается в силе! Подписал начальник и пом. начальника Управления! Назавтра начинаю расширять штат! Хватит ночами сидеть: требую сметчика и двух чертежников! Чай есть? Голова трещит…

Чайник дрожит в руке Ники.

— Капитан из "Тайфуна", — говорит она себе немо, не подымая глаз.