Валерий Горбунов - Секреты для посвященных

И, захватив с собой заранее заготовленную Костей записку к Раисе, скрылся.

— Кто это был? — поинтересовался Дергачев, когда Костя вернулся в пристройку.

— Братан матери. Говорит, неможется ей. Не пришлось бы ехать в город.

— Мать — это святое. Если надо, поезжай. Денег я привез. Дам, сколько надо.

И этот предлагает Косте денег. Сколько надо. А ему денег как раз и не надо. Счастья бы ему немного да удачи, вот чего ему не хватает.

Через несколько дней поутру Костя вышел из пристройки, и сердце захолонуло. Ближняя сосна притягивала взгляд свежим рубцом — кто его сделал, сам Зубов или кто-то по его поручению, ночью или поутру, неизвестно. Однако пора собираться в дорогу. Куда она его приведет, эта дорога?

В этот день он работал вяло. Порадовался, что Дергачева не было, с вечера тот уехал и обещал быть только поутру, это избавляло Костю от вранья. И к вечеру он накропал Дергачеву письмо, сложил в котомку свой нехитрый багаж и был таков. Зубова нашел в заранее оговоренном месте, на берегу реки.

— А твой Дергачев сейчас дома? — поинтересовался Зубов. — Хотел одним словом с ним перекинуться.

Костя сказал, что все сложилось как нельзя более хорошо. Дергачев в отлучке, отпрашиваться не пришлось. Но Зубов не разделил его радости:

— Жаль. Придется в другой раз…

Костя не понял, зачем Зубову понадобился Дергачев, но расспрашивать не стал. Другое было у него на уме.

— Как моя записка Раисе? Передал?

— Передали в лучшем виде, да еще с подарочком в придачу.

— С каким подарочком?

— Часы я купил. Приложил к письму — пусть думает, что это подарок от тебя. Бабы подарки любят.

— Вот здорово! — обрадовался Костя. — Сколько я тебе за часы должен?

— Разочтемся. А сегодня — в путь.

Они отдалились от реки, пересекли луг и вышли на дорогу.

— Куда мы?

— Иди да помалкивай, — грубо осадил Костю Зубов.

Они подошли к четко выделяющейся на фоне кроваво-лилового закатного неба пожарной каланче с прилепившимся к ней сараем — депо.

— Тихо, — скомандовал Зубов. — Здесь стоит пожарная машина. Мы ею воспользуемся.

— Так при ней, должно быть, пожарник?

— Догадливый.

Зубов сунул в руку Косте тяжелую монтировку.

— В случае чего оглушишь его. Встань вон за то дерево.

— Есть тут кто живой? — крикнул Зубов и потянул на себя заскрипевшую створку ворот.

— Кто там? — раздался немолодой голос.

— А ты выдь да посмотри! — весело воскликнул Зубов.

Пожарнику показалось, что он узнал знакомый голос.

— Это, что ли, ты, Леха? Ну, принес, что обещал?

— Принес, принес… Иди получай.

Из депо вышел мужичок в брезентовой робе, но без каски. Он лузгал семечки и сплевывал их на землю. Увидев незнакомого, остановился:

— Ты кто такой? Что-то я тебя не узнаю…

— Мне твой приятель нужен, — сказал вместо ответа Зубов, пытаясь таким образом выяснить, нет ли у пожарного напарника.

— У Николая жена заболела. Я его и отпустил. Пожары не каждый день…

— Это точно. Дай-ка ключи от машины, — требовательным голосом произнес Зубов.

— Они там… — пожарник махнул рукой в глубину сарая и тотчас насторожился — И зачем они тебе?

Он перестал лузгать семечки, подобрался, видимо заподозрив недоброе.

— А ну-ка уйди с дороги, — тихо произнес Зубов.

— Ах ты, фулюган! — высоким бабьим голосом воскликнул пожарник и шагнул навстречу Зубову. Тот сильно толкнул его в грудь. Мужик отлетел к дереву, в тени которого скрывался Барыкин. Тот резким движением опустил на голову пожарника монтировку.

Мужик осел…

— В машину, быстро! Проверь ключи, бензин, все на месте? А с этим я сам закончу, — распорядился Зубов.

Костя бросился в сарай. Уселся в пожарную машину, включил стартер.

Зубов тем временем широко распахнул обе створки ворот:

— Трогай!

На ходу впрыгнул в кабину.

— Выруливай на дорогу и жми что есть сил к шоссе.

— А пожарник? С ним что будет? — дрожащим голосом спросил Костя.

— С ним все в порядке, — хохотнул Зубов. — Здорово ты его. И добавлять не пришлось.

Костя нажал на тормоза, и машина замерла.

— Этого не может быть! Я его слегка.

— Жив он, жив… Пошутил я. Отлежится в холодке и потопает домой. Ты давай нажимай.

Они помчались по неровной глинистой дороге среди темнеющих полей.

— Давай, давай! — подгонял молодого шофера Зубов. — Тут где-то шоссейка должна быть.

И действительно, вскоре они выскочили на шоссейную дорогу. Движения на ней в этот поздний час не было.

— Это хорошо, что встречных нет. А то наш экипаж приметят, быстро засекут.

Они свернули направо и в тишине промчались минут пятнадцать. Зубов то и дело поглядывал на светящиеся в темноте стрелки наручных часов.

— Теперь потише, — скомандовал он. — Налево должен быть съезд.

Через минуту другую они съехали с шоссе, так и не встретив ни одной машины.

— Везуха, — сказал Зубов и платком вытер запотевшее лицо. — Это лесная дорога, тут, окромя лешего, никого не встретишь, особенно ночью…

— А днем? — с беспокойством спросил Костя. Азарт гонки захватил его, им теперь владел инстинкт человека, скрывающегося от преследователя.

Они уже были в пути около часа. Стало совсем темно. Ветки деревьев хлестали по стеклам кабины, гудел перегревшийся мотор, скрипела машина, преодолевая ухабы. Зубов молчал, предавшись своим мыслям.

— Вот сейчас направо, — вдруг произнес он. Видимо, перед его мысленным взором все время стояла карта этих мест. Как он ориентировался по ней в кромешной тьме — это было загадкой. — Сворачивай к околице…

Костя выполнил команду. Пожарная машина преодолела мосток, осевший и опасно затрещавший под ее тяжестью, и по круто пошедшей вверх дороге стала подниматься в деревню.

Это была странная деревня. Не горели огни, не лаяли собаки, не мычали коровы. Приглядевшись, Костя обратил внимание, что окна домов забиты досками, многие строения полуразвалились, улицы заросли бурьяном.

— Не бойся, не бойся, — ободрил его Зубов. — Здесь давно уже ни одной живой души нет.

— Куда мы едем?

— На кудыкину гору.

Машина миновала молчаливую деревню и выехала в поле. В полукилометре от крайнего дома, почти впритык к лесу, стоял сарай. Двери его были раскрыты. В строении гулял ветер.

— Приехали! — сообщил Зубов. — Развернись и подай задом.

После того как пожарная машина оказалась в сарае, Костя и Зубов вышли, с большим трудом закрыли обвисшие и потому царапающие по земле ворота.

После этого снова проникли внутрь сквозь маленькую дверцу и стали располагаться на ночлег. Над головой сквозь прорехи крытой соломой крыши в недоступной синеве ярко сверкали звезды. Зубов и Костя поужинали колбасой и хлебом.

— Ты располагайся в машине, а я буду спать на воле, — сказал Зубов. Он поднял с земли что-то, напоминающее спальный мешок, и вышел наружу.