Воронкова Полина - Скажи мне имя Забытого Мира (СИ)

-Не кричи, а то для полноты картины выдеру тебе голосовые связки,- достал из кармана у гостя шкатулку и повернул ключики. Сначала ключ Нилла, так как по правилам второе желание нужно открывать первым, а самое важное желание всегда открывается в конце. Медленно крышечка открылась и там внутри лежала миниатюрная марионетка. Марионетка, которая сгорела вместе со своим ребёнком на костре. А дитя? Это вот тот маленький красный осколок рядом с куклой. Палач положил глазное яблоко прямо на тельце куклы, после аккуратно закрыл крышечку. Следующий ключ – Хаоса. Здесь Палач сделал три оборота с половиной. Ну... это же Хаос! Коль его ключ, то и замок надо открывать особым способ! Не оборот, а оборот и одна пятая. Не два оборота, а два и одна треть. Собственно, не три оборота, а три и одна вторая. И самое противное эти доли чувствует только сам Хаос, ну и, конечно, ещё и Палач.

Механизм в шкатулке замер, словно что-то сломалось. Часы остановились. Игрок поднял голову и посмотрел, единственным оставшимся глазом на фигуру в плаще. В душе пустота. Удушающая, всепоглощающая тишина. Только тяжёлое дыхание, но совершенно не слышно биения сердца. Его нет. Шкатулка запела знакомую песню. Колыбельная. Мягкая, успокаивающая колыбельная. Резкий толчок, словно кто-то от всей души пнул по животу. Гость Сердца Забвения согнулся от острой жуткой боли в ту секунду, когда внутри шкатулки механизм был отпущен. Маленькое лезвие внутри шкатулки начало своё быстрое движение. Ключ Хаоса просто снял удерживающий лезвие маленький крючок. Удивительно, что он её так крепко держал, ведь сама пружина уже давно, очень давно была натянута до предела.

Прах. Нет пепел. Игрок увидел пепел, который летел к шкатулке. Летел и там уже самим движением лезвия затягивало глубже в механизм и разрубало на ещё более мелкие частицы. Откуда этот пепел? Тот, кто когда-то был Марком поднял руки и всё понял. Он сам источник этого пепла. Тонкого, хрупкого и рассыпается ровно так же, как тлели небеса Его мира. Секунда, другая и вот уже нет Игрока. Есть только лепестки пепла, которые поглощает дочь Забвения. Последняя частица, шкатулка со звоном закрыла крышку, выбросила прочь ключи и вернула себе первоначальный вид. Такой какой она была в начале игры. Палач довольно улыбнулся и поднял с пола ключи хранителей.

-Она никому не даст себя победить.

-Что, доволен, что ему не удалось, впрочем, как и многим другим до него, собрать все три ключа?- Марк устало вздохнул и посмотрел на то место, где недавно стоял житель Лианара, который рискнул бросить вызов самой природе этого многогранного мира и смог дойти до самого конца.

-Конечно рад. Пока я служу Госпоже ни один Игрок не получит три ключа. Тебе хватит и имени дорогой братец.

-Ты просто не хочешь, чтобы кто-то занял твоё место.

-Да, в отличие от тебя я этого не хочу,- снял капюшон и бросил шкатулку через плечо, где она светлыми искрами исчезла.

Тихий треск тлеющего дерева. Запах сгоревшей плоти. Вся сцена разрушена, объята ненасытным пламенем и сейчас этот дух медленно пожирает остатки, как собака обглодает кости, так щедро данные хозяином со стола. Треск, дым и шипение. Нет, эта вечерняя морось не в силах потушить это пепелище.

Жители Лианара уже давно покинули это место. Кто-то ушёл раньше, кто-то позже. Госпожа Маген и Генрих ушли тут же, как голос узника прервался. Элизабет уже не было интересно, что будет дальше, а Генрих не мог оставить Льдинку наедине с этой отчаянной женщиной. Попросив разрешение у Алекса он отправился в Бриллиантовую тропу. Демон ушёл уже тогда, когда зажгли костёр, и он не стал свидетелем безрассудного поступка Лиры. Его присутствие на казни даже не было замечено. Единственный, кто его заметил замолчал навсегда. Адриан и Майкл ушли вместе с Эдгаром всего несколько часов назад. Остались только трое – житель бриллиантовой тропы, житель края Зельфир и творение Мастера.

Алекс продолжал стоять и молча смотреть на переливающиеся алым угли и с скромный танец пламени. Скромный. По сравнению с недавно расправленными крыльями дракона это действительно скромный танец. Дракон, который пожрал последнего из рода Рестрия, Карден и прямых потомков Магайдер.

-Ты снова сбежал. Сбежал от меня,- уже смешно. Ему смешно. Дым. Поймать Кардена равносильно ловить воздух голыми руками. Вот он снова упустил его и даже стены Парити не удержали сына ветра. Король медленно подошёл к пепелищу и взяв горсть земли пропустил этот сухой песок сквозь пальцы. Огонь высушил землю, и она ещё не скоро пропитается влагой,- и на этот раз я не смогу вернуть тебя, мой друг. А я ведь… хотел сказать тебе…

Посмотрел на сгоревший, упавший столб. Он раздавил под собой тело сбежавшего. Когда этот столб упал уже никаких шансов не было. Переломанные кости, раздавленная в кашу голова и разбитая на осколки кукла. Странно, что кукла тоже так просто сломалась.

-Хотел сказать, что никогда не был в обиде на тебя. И… Наивный дурак. На что ему твои извинения сейчас?- горько усмехнулся. Достал из кармана платок и подошёл к столбу, туда где точно есть пепел его друга. Аккуратно собрал земли и пепла и завязал столь ценный кулёк. Похорон не будет. Даже эти обломки никто не уберёт. Это чёрное сгоревшее дерево, остатки куклы и не тлеющие кости будут вечно пугать жителей Лианара. Совсем скоро жители забудут, кто и за что на самом деле горел на этом месте. Кто-то будет говорить, что из-за этого человека погиб Джозеф Карден, что он убил сразу двух королей – Ричарда Маген и Рудена Магайдера, что он хотел править в Лианаре, а в итоге сошёл с ума. Рубиан стал в этой истории последней жертвой, но его роль… неоднозначна. То ли друг, который пытался остановить, то ли союзник, который из-за любви отвернулся от своего господина, а в иных версиях и вовсе был тем, кто охотился и искал управы на этого преступника. И лишь единицы будут хранить истину. Всего в трёх семьях буду передавать из уст в уста эту нехитрую тайну, но без имён и причин. Магены будут хранить истину о реальной роли этой фигуры, ведь не стоит верить в созданную временем ложь и забывать истинную силу своих противников. Магайдеры будут хранить память о том, что этот кто-то был их родственником и что он неповинен в смерти своего отца. Хотя едва ли это правда. И только Зельфиры будут хранить истину. Только они будут знать, что это всё была вполне удачная игра. Красивая и интересная игра с Забвением.

Алекс собрав немного праха ушёл. Едва ли даже Лита сможет понять, как же он был важен и нужен ему. Не поймёт. А вот с матерью предстоит отдельный разговор, и не стоит сомневаться, что это будет не самый приятный час слов.

Алеастр с улыбкой вздохнул и поднял глаза к небу. Тонкие переливы света и изменений, только Зельфирам заметные изменения. Простым жителям это просто не интересно. Попытался вспомнить как зовут того чьи остатки прижаты столбом и когда это не получилось понимающе усмехнулся.