Арэку Сэнэрин - Дорога к себе. Начало пути (СИ)

Трое на одного?..

Сложно было назвать дракой это безумие: трое здоровенных детин напали на молоденького противника не выше меня ростом. Один из атакующих повалил его на землю и пнул сапогом в живот. Тот даже не вскрикнул, словно у него не осталось на это сил!..

Даже не думая о последствиях, наклонившись, набрала приличную горсть песка и швырнула в троицу этих уродов.

Один из них схватился за лицо, ругаясь отборным матом, а двое других на мгновение оторопели, всмотрелись в толпу, пытаясь понять, кто испортил им веселье. Я же, совершенно не скрываясь (за время пребывания в Гвадааре мне точно мозги отбили), подбежала к израненному мальчишке.

Да ему всего-то было лет двенадцать! И в окровавленных руках он сжимал… кусок хлеба? Неужели на него напали за воровство этого черствого сухаря? Скажите мне, что это не правда!..

— Эй, ты как? — прошептала я дрожащим голосом, находясь в ужасе от происходящего, и приподняла его голову.

Не понимаю… Ведь Палаван – город свободы!.. Тогда что происходит?!

Мальчишка приоткрыл глаза: мутные, какие-то ненастоящие, словно внутри оболочки желтоватый дым. Я уже видела такие и прекрасно помнила, у кого. Махаон тогда вела себя очень странно, это был наш последний день вместе… Но что это значит? Что случилось?!

Глаза мальчика вдруг увеличились, как только он посмотрел мне за спину, и я поняла, что сейчас будет больно.

К удивлению легко увернулась от ноги одного из нападавших мужчин и, схватив мальчонку на руки, отскочила в сторону. Ужаснулась, насколько малыш легкий и худой. Приютившись у меня в объятиях, он принялся грызть раздобытый ужин.

Да что здесь творится?! Почему это происходит?! Он всего лишь ребенок! За что?..

Сжав зубы от закипающей во мне злости, взглянула на троицу этих недолюдей: бешеные глаза, звериный оскал – ничего человеческого, но и зверьми их назвать язык не поворачивался. Ни одно животное не вело бы себя так, не охотилось бы ради удовольствия. Эти трое и вся толпа, что окружила меня и мальчика, казались сумасшедшими. Они были готовы разорвать этого ребенка только за то, что он так хочет есть? Или здесь что-то другое?..

Долгая напряженная секунда, и лица людей исказились от страха. А теперь-то что?!

Мальчишка вдруг, больно пихнув меня в грудь, спрыгнул с рук и бросился сквозь толпу, на мгновение замер, обернулся ко мне... Прошибло аж до дрожи: он довольно улыбался, совсем недолго. Я видела своими глазами, отчего чувствовала себя еще безумнее, как от него отделился светлый высокий силуэт, а мальчик скрылся среди убегающих людей.

То существо, что в него вселялось, осталось на месте, держу пари, оно смотрело на меня. Дух? Ради забавы хотел угробить того ребенка? От этой мысли моя злость стала лишь сильнее. Я двинулась вперед и тут же схлопотала толчок в плечо. Невольно перевела взгляд на спину убегающего за угол человека. Следом за этим оттуда же вышли растерянные Берг и Калибр. Уже через миг первый побледнел и с хрипом в голосе, напугав меня своим воплем, заорал:

— Беги!

От неожиданности все еще оставаясь на месте, перевела взгляд на силуэт, точнее туда, где он стоял совсем недавно: теперь его не было. А затем жгучая резкая боль укусила в шею. Мгновенно узнала это чувство – дротик Рокка. Но почему?.. Попыталась поднять быстро немевшие пальцы, чтобы вытащить его, но только сумела каким-то чудом подставить руки приближающемуся песку.

И последнее, что я увидела, это испуганные лица пришедших за мной друзей…

****

Гвадаар, Изумрудный лес, лагерь эранов

И́сман Ко́ндрин, как и многие в Иллии, тоже увидел озарившие небо ракетницы. Хоть его избранница и просила ее не беспокоить, но подобное известие не терпело отлагательств. Какое-то время эран стоял около палатки ирк’яна, не решаясь нарушить ее приказ, и все же вошел.

Прекрасная девушка сидела на полу своей комнатки и, легонько раскачиваясь, чему-то улыбалась. Символы на ее теле сейчас казались тонкими, словно венки, и по ним едва заметно струилась энергия, ручейками чуть светлее протекая через каждый рисунок.

Исман знал, что ирк’ян в трансе, снова пытается с кем-то связаться, может быть, с живым, а может, и с духом, поэтому присел напротив, раздумывая, как бы ни напугать девушку или ни разозлить, и когда готов был позвать ее по имени, она открыла глаза.

― Я говорила с ней! ― прошептала ирк’ян взволнованно. ― Я говорила!..

На мгновение Исман в недоумении уставился на девушку, а затем с усмешкой покачал головой.

― С кем говорила? ― осторожно поинтересовался он, пока не собираясь рассказывать ей о сигналах.

― С Архелией, ― выдохнула та, не в силах сдержать улыбку. ― Эни́я здесь. Она здесь!.. ― ирк’ян схватила Исмана за руки, выкрикивая эти слова. ― Осталось только довериться Архелии и ее помощнику! Ты… Ты не рад?.. ― Настроение у девушки ежесекундно испортилось.

― Да нет-нет, что ты, ― попытался успокоить ее Исман, в который раз удивляясь вспыльчивости ирк’яна. ― Но ты же знаешь, я далек от твоих шаманских штучек, мне сложно все это понять. Но у меня тоже есть новости, ― посерьезнел он, и девушка кивнула, ожидая сообщение. ― Сигналы, ― доложил мужчина, ― они около часа вспыхивали по всему небу.

― Сигналы? ― Долгое прибытие в трансовом состоянии всегда сказывалось некой отрешенностью от реальности. ― Дэмиос перестал быть для людей вершителем, нам это лишь на руку. Но это значит, что все началось, ― ее глаза чуть увеличились от понимания происходящего, а затем девушка отпустила руки Исмана и прикрыла глаза, снова окунаясь в потоки вселенских энергий. ― У нас есть задача поважнее, ― спокойно заявила она.

― И какая? ― последовал ожидаемый вопрос от собеседника.

― Дождаться прибытия наследницы и посодействовать этому любыми способами, ― голос ее прозвучал еще тише и отстраненнее. ― Не тревожь меня. Это нелегко.

― Конечно, ― прошептал Исман, поднимаясь на ноги и думая только об одном: «Лишь бы все это было не зря, и она услышала твой зов…»

13 глава.

Праздник Смерти

Утопим в море своих любимых,

И сами рядом потонем после.

Вдыхая тонны противной пыли,

Лежим и смотрим. Лежим и смотрим…

Зэндаар

От Пришвина

— Прошли почти сутки, а ее всё нет, — устало прошептал я, уставившись взглядом в поздний разогретый ужин, который уже можно было считать завтраком. — Я, наверное, пойду, — пожал плечами, оглянувшись на так же всю ночь не спавших родных Женьки.

Все были мрачными, угрюмыми, напряженными. Я прекрасно понимал их чувства, переживал не меньше и до ярости, злости. Хотелось разгромить что-нибудь в щепки, чтобы выплеснуть свои эмоции. Да вряд ли бы помогло.

— Она же сказала, что вернется! — воскликнул Мишка, ударив ладонью по столу.