Марк Еленин - Семь смертных грехов. Роман-хроника. Крушение. Книга вторая.

Совещание началось. С обзором дипломатической борьбы после Канн и накануне Генуэзской конференции выступил Литвинов.

Политическая ситуация в Европе внушала серьезные опасения. Одно за другим менялись правительства: в Италии, в Польше, Греции и Австрии. На волоске висели кабинеты Ллойд Джорджа в Англии и Вирта в Германии. Правительственные верха Франции выступали против конференции. Пуанкаре решительно перечеркивал все, о чем договаривались в Каннах, добивался укрепления Версальского договора, уплаты Франции репараций и всех платежей, сохранения оккупации левого берега Рейна, предварительных гарантий от Советской России в том, что все решения, принятые ранее союзниками (по существу, «подлинный режим капитуляции»), будут подтверждены. Франция активно давила на Румынию, Польшу, Королевство сербов, хорватов и словенцев, Чехословакию, пользуясь всевозможными союзами, соглашениями и блоками. Однако и эти страны, соблюдая свои интересы, учитывая прославянские настроения, рост левых сил, не во всем соглашались с Пуанкаре и не шли во французском фарватере. К тому же боялись, что англо-французский конфликт сможет привести к восстановлению и усилению Германии. Франция упорно стремилась к созданию антисоветского блока на границах Советской России. Однако и Польша, и Латвия, Литва и Эстония весьма настороженно относились к французским посягательствам, тем более что их уже связывал ряд соглашений с Россией. Они маневрировали, опираясь на англо-французские противоречия. Францию изо всех сил поддерживали белоэмигрантские организации. В печати развязывалась антибольшевистская кампания. Распространялись лживые данные о состоянии советской экономики и финансов. Британская империя разваливалась. Шла гражданская война в Ирландии; отпал Афганистан, признанный независимым; росло национально-освободительное движение в Индии; формально пришлось признать независимость Египта. Экономический спад, свертывание производств, нехватка сырья и рынков сбыта наблюдались и в Италии, которая издавна являлась торговым партнером России. Заключение в декабре торгового договора с Советской Россией сразу ж с позволило Италии снизить расходы на импорт. Италия выступала за Геную. Особую позицию занимало правительство США. Оно точно воды в рот набрало в ответ на приглашение прислать представителей в Геную. По мнению Литвинова, подкрепленному рядом газетных сообщений, молчание это прикрывало расхождение внутри правительства, ибо Меллон и Гувер — министры финансов и торговли — высказывались за участие в конференции, хотя более консервативные и влиятельные члены кабинета Гардинга выступали против Генуи, ибо уже усматривали в ней возможный блок европейских стран, готовых выступить с ревизией решений Вашингтонской конференции.

— Заканчивая короткий обзор, — заключил Литвинов, складывая бумаги и снимая сильно увеличивающие роговые очки, — хочу высказать сугубо личное соображение: главный наш противник — Франция, но пока капиталисты хоть как-то, хоть вчерне не договорятся, не сторгуются, они не сядут с нами за стол переговоров.

— Возможно, возможно, — откликнулся Чичерин. — Мы должны быть готовы и к тому, что придется еще ждать. Я уверен, Генуя состоится. Им она нужна так же, как нам, хотя они прекрасно знают нашу политическую доктрину, считают фанатиками и боятся нашей пропаганды. И... своих коммунистов, которые, как Марсель Кашен, атакуют их с открытых трибун и в прессе. Сам факт приглашения нас за стол переговоров — уже победа, победа дипломатическая, основанная на победах в гражданской войне.

Карахан, обменявшись с наркомом взглядом, сказал:

— Разрешите, товарищи, напомнить вам телеграмму Ллойд Джорджа? Цитирую: «Я буду рад, если вы сообщите мне имена ваших делегатов и состав делегации, и по получении этих сведений и указания маршрута, по которому намерены следовать ваши делегаты, я войду в сношения с заинтересованными правительствами и сообщу вам о мерах, принятых к тому, чтобы им были предоставлены все удобства и должная охрана...» Отсюда, как мне представляется, и ряд наших сегодняшних задач: состав делегации, выбор пути. — Карахан вновь взглянул на Чичерина.

Тот нахмурился, изменял излюбленную позу — склоненная набок голова подперта кулаком, поднялся за столом. Сказал:

— Мы должны обменяться мнениями, товарищи. Пусть выступит каждый. Но прежде мне хочется еще раз повторить важнейшие мысли Владимира Ильича — они станут основополагающими в период подготовки и проведения конференции. Они тем более важны, что в правительстве и народе все более утверждается мысль о невозможности поездки Ленива в Геную.

Среди собравшихся пронесся короткий, сочувственный шепоток.

— Граждане Советской России тревожатся за жизнь Ильича. Они не верят капиталистам. Разрешите, я оглашу лишь одно письмо. — Чичерин пошарил по столу, нашел искомое, выпрямился. — Вот что пишет рабочий-путиловец: «Гений его слишком важен для России и для мировой революции, чтобы можно было рисковать его жизнью. Нет, Владимир Ильич, не ездите, поберегите себя. У нас есть достойные дипломаты, которые достаточно авторитетно смогут представить Россию на конференции...» Так вот, товарищи дипломаты, давайте думать, анализировать. Права председателя делегации, по всей вероятности, будут переданы вашему покорному слуге. — Чичерин чуть улыбнулся и сделал паузу, подавив, видимо, приступ кашля. Отхлебнул чая, радуясь, что приступ миновал, продолжил ровным и чуть приглушенным голосом: — Как вам известно, я многократно беседовал с Владимиром Ильичем о Генуе и получал от него важнейшие указания. Позволю прежде всего задержать ваше внимание на моем письме Владимиру Ильичу от десятого марта. Цитирую: «...прошу Вас прочесть нижеследующие предложения и дать Ваши указания. Мы должны выступить с «пацифистской широчайшей программой», это один из главнейших элементов предстоящего выступления, однако ее у нас нет. Есть только отдельные отрывочные моменты в первых директивах ЦК. Мы должны ввести в привычные современные международные формы что-то новое, чтобы помешать превращению этих форм в орудие империализма... В результате мировой войны усилилось освободительное движение всех угнетенных и колониальных народов. Мировые государства начинают трещать по швам. Наша международная программа должна вводить в международную схему все угнетенные колониальные народы. За всеми народами должно признаваться право на отделение... Новизна нашей международной схемы должна заключаться в том, чтобы негритянские, как и другие колониальные народы, участвовали на равной ноге с европейскими народами в конференциях и комиссиях и имели право не допускать вмешательства в свою внутреннюю жизнь. Другое новшество должно заключаться в обязательном участии рабочих организаций... В результате у нас получится очень смелое и совсем новое предложение: ВСЕМИРНЫЙ КОНГРЕСС с участием всех народов земного шара... Конгресс будет иметь целью не принуждение меньшинства, а полное соглашение... Одновременно мы предложим всеобщее сокращение вооружений...» — Чичерин сделал выразительную паузу и добавил: — Хочу познакомить членов Коллегии с ответом Владимира Ильича. Он пишет: «Мне кажется, пацифистскую программу Вы сами в этом письме изложили прекрасно.