Эйсукэ Накадзоно - Тайный рейс

Чон Су Кап провел с Чхим Йолем целых три часа, и сейчас они вместе спустились со второго этажа вниз. Старик молча кивнул хозяину магазина и, приподняв свои узкие плечи, направился к черному ходу. У Чхим Йоля был фальшивый иностранный паспорт, но пользоваться им он почти не мог. Его имя было хорошо известно в определенных кругах, так что практически он вынужден был постоянно прятаться от японских властей.

Выждав, пока старик скроется, Чон Су Кап тоже вышел из магазина. Он посмотрел через дорогу и невольно вздрогнул. Напротив была пошивочная мастерская. Ему показалось, что нарисованный на вывеске человек вдруг ожил, отделился от стены и шагнул под фонарь.

Людской поток, заполнявший пассаж, в этот момент как раз схлынул. Это не было галлюцинацией. Медленным нерешительным шагом к Чон Су Капу приближался какой-то японец.

— Тебе что нужно? — крикнул побелевший от гнева Чон Су Кап. — Думаешь, поймал беспаспортного? Ошибся, приятель! У меня есть специальный вид на жительство.

Он готов был свернуть голову этому шпику. Смутная досада, накипавшая в нем сегодня с утра, теперь прорвалась наружу. С Чхим Йолем ему не удалось договориться ни по одному вопросу. А тут еще эта гнусная слежка!

«Чон Су Кап. Родился в Течоне, округ Чхунчхон. В этом году исполнилось тридцать шесть. В 1949 году нелегально прибыл в Японию и поступил на юридический факультет Токийского университета. Два года назад вернулся в Корею и собирался в Сеуле открыть адвокатскую контору. Однако незадолго до падения правительства Чан Мёна получил заграничный паспорт и на этот раз легально приехал в Японию. После военного переворота в Корею не вернулся. Поступив в аспирантуру Токийского университета, занимался изучением права и готовил диссертацию на тему «Постановления о демонстрациях и другие законы об охране общественной безопасности кабинета Чан Мёна». Однако, считая, что переворот военных отбрасывает назад Апрельскую студенческую революцию, основал журнал «Пан-Кориэн ревью» и присоединился к левому политическому движению за объединение Южной и Северной Кореи. В прошлом занимал руководящий пост в Обществе корейских резидентов в Японии. Сейчас освобожден от этого поста и находится на подозрении, как один из наиболее опасных левых элементов. В определенных резидентских кругах все еще пользуется большим доверием».

Эту справку Сайдзё получил по указанию Могами в кафе «Руэ». Справка была не совсем обычная. Это была фотокопия с учетной карточки, какие составляют в органах разведки. Сайдзё сразу догадался, откуда она взята. А ведь оттуда не так-то просто было получить такую справку частному сыскному бюро. По-видимому, кто-то из сотрудников разведки снял эту фотокопию и доставил ее в кафе. Бесчисленное количество таких карточек, хранящих сведения о разных лицах, до поры до времени дремлет в несгораехмых шкафах в подвалах разведки. А в нужный момент по требованию определенных лиц их будят и пускают в ход. И даже Сайдзё, заинтересованному в получении сейчас таких сведений, показалась неприятной и жуткой их оголенная точность.

— Напрасно вы нервничаете, — ответил с улыбкой Сайдзё. — Я прибыл сюда по поручению президента фирмы Цоя. Чтобы оградить вас от неприятных случайностей и косвенно, так сказать, сотрудничать с вами.

— По поручению Цоя? Ты частный сыщик? — хмуря брови, спросил Чон Су Кап.

— Что-то в этом роде. Моя фамилия Каваи.

— Значит, шпик?

— Если я скажу, что нет, вы ведь, наверное, не поверите? Я не собирался встречаться с вами здесь. Но когда вы вышли из этого магазина, у вас был такой расстроенный вид, что я забеспокоился. Подумал, что может быть…

— Ерунда! Я просто устал.

— Знаю — сказал Сайдзё, поглядывая на второй этаж магазина. — Ведь вы сейчас встречались с Чхим Йолем?

— Что? Ты брось это…

На лице Чон Су Капа отразился испуг. Уж не из службы ли безопасности этот Каваи: та же характерная для агента смесь вежливости и наглости и какая-то неопределенная фальшь во всем облике и манере держаться. Одно лишь несомненно: это не жандарм. Будь это жандарм, он сначала погнался бы за Чхим Йолем, а потом уж преследовал бы его. Значит, кто-то, стоящий за спиной этого человека, стремится установить его связь с Чхим Йолем? Если это Цой, то зачем ему это?

— Ладно. Пойдем со мной, и ты мне расскажешь о поручении Цоя, — словно на что-то решившись, сказал Чон Су Кап.

Неподалеку от Международного рынка находился «Корейский ресторан». Чон Су Кап предложил Сайдзё зайти туда. «Корейский ресторан» — это было слишком громкое название: заведение мало чем отличалось от рядовой японской закусочной. Когда подали пиво, Сайдзё, сделав глоток, тихо заговорил:

— Я послан сюда, разумеется, в связи с исчезновением личной секретарши господина Цоя. Считают, что, возможно, вы знаете, где она и что с ней?

— А Цой не сказал, что мы ее похитили и лишь притворяемся, будто не получили денег? Нет, уважаемый! Хоть Цой и полуцокальщик, но он нам оказывает существенную тайную поддержку. Поэтому совершить столь вероломный поступок было бы непростительной глупостью с нашей стороны.

— Что это значит «полуцокальщик»?

— «Цокальщиками» мы в шутку называем вас, японцев. Это потому, что вы цокаете, точно лошади подковами, своими гета [9] Гета — японская деревянная обувь. , — с насмешливой серьезностью разъяснил Чон Су Кап. — А «полуцокалыцики», — продолжал он презрительным тоном, — это наши соотечественники, выросшие в Японии и с детства ходившие в гета.

— Меткое прозвище. Ну, а вы и господин Чхим Йоль, кажется, стопроцентные корейцы? К тому же он видный корейский деятель… Так вот, естественно предположить, что, будучи в отчаянии, вы с ним обсуждали, куда же могла скрыться эта японская девушка с пятнадцатью миллионами иен? Или нет? Скажите, у вас не произошло с ним серьезного столкновения по этому поводу?

— Нет, нет. Вы ошибаетесь… — резко замотал головой Чон Су Кап. Ему был неприятен этот назойливый допрос. О встрече с Чхим Йолем ни в коем случае нельзя говорить — безопасность товарища прежде всего. Как же все-таки отделаться от этой ищейки? И он решил бросить ей кость. — Но мы тоже ищем эту девушку. Вернее, ждем, что она появится…

— А что это, собственно, значит? Господин Цой очень беспокоится и поручил мне все выяснить.

— Видишь ли… Дело в том, что одновременно с Канако внезапно исчез и один сотрудник нашей редакции, которому была поручена связь с ней.

— Ого! Почему же вы это скрывали?

— И не думал. Они должны были встретиться на углу Маруяма и Сибутани. Мы получили сведения, что в последнее время сотрудники службы безопасности стали интересоваться нашими посетителями. Поэтому пришлось устроить встречу в нейтральном месте. Там должна была состояться передача и этих пятнадцати миллионов. Но ведь можно предположить, что они попали под машину, их отвезли в больницу, и они пока еще не могут с нами связаться.