Стив Эриксон - Врата Мёртвого Дома

– Ты до сих пор не объяснил, что собираешься делать, если внезапно их найдешь?

Икариум повернулся к нему со слабой улыбкой:

– Это мой собственный крест, Маппо. Я прожил много веков, но что еще мне известно о своем прошлом? Где все мои воспоминания? Как я могу разобраться в своей жизни, не зная, что же произошло раньше?

– Некоторые могут расценить твой крест как собственный подарок, – сказал Маппо, и на его лице внезапно появилось печальное выражение.

– Но только не я. Если мне доведется встретиться с ними, я наконец-то воспользуюсь возможностью, чтобы найти ответы. Надеюсь, оружие мне при этом не понадобится, но если нагрянет беда, то я не премину им воспользоваться.

Еще раз тяжело вздохнув, Трелл поднялся на ноги.

– Скоро, друг, мы обо всем узнаем, – сказал он и, повернувшись на юго-восток, добавил: – На нашем пути я чувствую шестерых пустынных волков.

Икариум развернул свой лук и быстрым, точным движением прикрепил тетиву.

– Пустынные волки никогда не охотятся на людей.

– И то правда, – согласился Маппо.

До восхода луны оставался еще целый час. Он увидел, как Икариум выложил шесть длинных стрел с каменными наконечниками, затем взглянул в темноту. Холодок страха пробежал по его затылку: волков было еще не видно, но он их явственно чувствовал.

– Их шестеро, но мне кажется, что они чем-то объединены. Как будто кто-то один принял обличье шести фигур. Это же Д'айверс!

«Уж лучше бы это был Сольтакен, – подумал Маппо. – Столкнуться с одним зверем – довольно неприятно, но сразу со многими...»

Икариум нахмурился:

– Ими управляет кто-то один, принявший форму шести волков. Ты не знаешь, кто это мог бы быть?

– Есть подозрения, – тихо ответил Маппо.

Они в ожидании замолчали.

Полдюжины рыжевато-коричневых фигур, как темные призраки, внезапно появилось из тьмы менее чем в тридцати шагах от героев. Когда до них осталось двенадцать шагов, волки остановились и выстроились полукругом, оскалив страшные морды. Неподвижный ночной воздух наполнился острым запахом Д'айверса. Одна из тварей бесшумно прыгнула вперед, мгновенно остановившись, как только Икариум поднял свой лук.

– Не шесть, – пробормотал Ягут, – а один.

– Я знаю его, – сказал Маппо. – Позор, что тот не может сказать аналогичное о нас. Это существо часто меняет свою форму, и сегодня оно приняло образ кровожадных тварей. Этой ночью Рилландарас охотится в пустыне. Мне интересно, связано ли это с нами или нет?

Икариум пожал плечами.

– Кто будет говорить первым, Маппо?

– Я, – ответил Трелл, делая шаг вперед.

Предстоящее дело требовало коварства и изобретательности, ошибка могла стоить им жизни. Стараясь сделать голос низким и хриплым, он произнес:

– Далеко же мы забрались от своего дома. Твой брат Трич думает, что убил тебя. Где же была эта пропасть? В Дал Холе или Ли Хенге? Мне кажется, я вспомнил, вы были там Д'айверскими шакалами.

Рилландарас говорил, не открывая пасти, но в воздухе раздался трескучий лающий голос:

– Мне захотелось сразиться с тобой умом, Трелл, до того, как я убью тебя.

– Скорее всего, это не лучшая идея, – непринужденно ответил Маппо. – В той компании, которая меня окружала последнее время, мне практически не приходилось общаться. Согласись – та же проблема, что и у тебя, Рилландарас.

Голубые глаза ведущего волка ярко вспыхнули, когда он взглянул на Икариума.

– А у меня вообще практически нет мозгов, тем более для того, чтобы соревноваться с тобой, – сказал чуть слышно полукровка Ягут. – Поэтому я скоро потеряю терпение.

– Дурачье! Ум – единственное, что может тебя спасти. Ответь мне, лучник, ты бы поставил на кон свою жизнь против хитрости своего спутника?

– Конечно, нет. Я полностью согласен с его оценкой своих собственных способностей.

Было заметно, что Рилландарас несколько опешил:

– Какова же тогда цель вашего совместного путешествия? Вероятно, ставки были очень высоки, раз вы отправились в путь, не доверяя друг другу и имея столь невысокое мнение о собственном уме?

– Мне это начинает надоедать, Маппо, – прошептал Икариум.

Шесть волков внезапно замерли, а затем отступили назад.

– Ах, так вот вы кто – Коротышка Маппо и Икариум! Так знайте, что мы не хотим с вами ссорится.

– Ну вот и померялись силами, – с облегчением произнес Маппо, не сумев сдержать улыбки. – Охотьтесь где-нибудь в другом месте, пока Икариум благоволит Тричу.

– Нет, пока вы не попытаетесь развязать ту борьбу, которую я поклялся предотвратить.

– Я не ослышался?

– Наши пути пересеклись по следу демона Тени.

– Тени больше не существует, – ответил Маппо. – Есть только Ша'ика: Священная пустыня проснулась.

– Да, похоже на это. Но вы ведь не запрещаете нам охотиться?

– Если вы хотите попробовать щелкнуть своими челюстями у горла какого-нибудь апторианца, то это ваше дело. Мы хотели только пройти мимо.

– Тогда, наверное, нам действительно придется вонзить свои клыки в шею демона.

– С каких пор Ша'ика стала твоим врагом? – поинтересовался с усмешкой Маппо.

– Это имя ничего мне не говорит, – решил закончить разговор Рилландарас. Через мгновение двое друзей увидели, как волки развернулись и пропали в ночной мгле. Маппо тяжело вздохнул; Икариум кивнул головой, угадав мысли друга:

– Да, я тоже думаю, что этого события скоро не миновать.

Громкие восторженные крики виканских конников несколько поутихли, как только они спустились по трапу на пристань. Вся площадка имперской гавани Хиссара была заполнена неуправляемой толпой их соплеменников – мужчин, женщин, вооруженных пиками с железными наконечниками и облаченных в островерхие шлемы. С высокого парапета башни входа в гавань за происходящими событиями наблюдал Антилопа: эта хаотичная толпа чужестранцев начинала все сильнее его беспокоить.

Около имперского историка стоял Маллик Рел – представитель верховного кулака. От него сильно пахло аренской парфюмерией. Увидев покоившиеся на животе пухлые, нежные руки этого жирдяя, Антилопа подметил, что Маллик Рел абсолютно не соответствовал представлениям о главном советнике командующего малазанской армией Семи Городов. Присутствие здесь этого джисталского жреца древнего бога морей Маела, посланного верховным кулаком к новоиспеченному командиру армии Седьмых, было тщательно продуманной насмешкой. «Хотя справедливости ради следует признать, – размышлял Антилопа, – что этот человек в очень короткие сроки добился наибольшего успеха среди всех претендентов на власть над континентом». С языков солдат не сходили разговоры об этом спокойном, вкрадчивом священнике, который ради достижения цели не ограничивался никакими средствами. Каждого, кто вставал на его пути, постигал таинственный трагический конец, поэтому все слухи и сплетни о Маллике Реле передавались только шепотом.