Стив Эриксон - Сады Луны

– Слепая вера, дорогие друзья, она для дураков...

Он умолк, услышав, как хлопнул кусок ткани, завешивавший вход в палатку. Вошел верховный кулак Дуджек Однорукий, от него после утреннего умывания и бритья пахло коричной водой, на волосах около ушей осталось мыло.

Долгие годы Порванный Парус знала эти ароматы. Они означали надежность, безопасность, чистоплотность. Дуджек Однорукий олицетворял все эти вещи, и не только для нее, но и для всей своей армии. Он остановился теперь в центре первой комнаты и оглядел трех магов; она, в свою очередь, наблюдала за верховным кулаком, откинувшись на стуле и глядя на него из-под тяжелых век. Три года вынужденного бездействия при осаде, казалось, были бальзамом для стареющего человека. Он выглядел скорее на пятьдесят, чем на свои семьдесят девять. Взгляд его серых глаз был по-прежнему проницателен. Он держался очень прямо, отчего казался гораздо выше своего роста в пять с половиной футов. Одет он был в простые кожаные доспехи, где красной краски было столько же, сколько и пятен от пота. На месте левой руки болтался кусок кожи. На ногах его были простые сандалии.

Калот вытащил из рукава платок и бросил его Дуджеку.

Верховный кулак поймал платок.

– Что, опять? Проклятый брадобрей! – проворчал он, вытирая остатки мыла. – Он делает это специально, – Дуджек сложил платок и вернул его Калоту. – Итак, все в сборе. Прекрасно. Сначала текущие дела. Хохолок, ты договорился с теми парнями внизу?

Хохолок зевнул.

– Один из саперов, его зовут Скрипач, провел меня туда и все показал, – он перестал выщипывать нитки из парчового рукава и посмотрел на Дуджека. – Дайте им еще лет шесть-семь, тогда они, наверное, доберутся до городских стен.

– Толку от этого никакого, – сказала Порванный Парус, – о чем я уже заявляла в рапорте, – она покосилась на Дуджека. – Не исключено, что имперский суд получил его.

– А воз и ныне там, – произнес Калот. Дуджек заворчал, сдерживая смех:

– Ладно, слушайте внимательно. Два момента, – легкая усмешка исказила его покрытое шрамами лицо. – Первое: императрица послала Когтя. Он сейчас в городе, охотится за местными магами.

Мороз прошел по спине Порванного Паруса. Присутствия Когтя никто не любил. Эти убийцы, любимцы Лейсин, обращали свои отравленные кинжалы против всех и вся, включая Малазан.

Калот, по-видимому, испытывал те же чувства. Он резко выпрямился.

– А если он здесь по какой-нибудь другой причине...

– Тогда он сперва встретился бы со мной, – произнес Дуджек, опуская свою единственную кисть на рукоять меча.

«У него в другой комнате слушатель. Он говорит при том, кто командует Когтями, о настоящем положении дел. Спаси его, Шеденул».

Заговорил Хохолок:

– Они затаятся. Они маги, а не идиоты.

Порванный Парус не сразу поняла, о чем он. «Ну да. Маги Засеки».

Дуджек посмотрел на Хохолка, легко рассмеялся, затем кивнул.

– Второе. Сегодня мы атакуем Лунное Семя. При этих словах верховный маг Тайскренн, сидевший во второй комнате, встал и медленно подошел. Его темное лицо под капюшоном исказила широкая усмешка, сделав его на миг неузнаваемым. Но она быстро пропала, кожа снова стала гладкой.

– Привет, коллеги, – произнес он, приветствуя всех разом.

Хохолок засопел.

– Сведи патетику к минимуму, Тайскренн, и мы будем счастливы.

Верховный маг продолжил свою речь, не обращая внимания на Хохолка.

– Императрица не потерпит более того, что Лунное Семя...

Дуджек качнул головой и перебил его мягко, но решительно:

– Императрица достаточно сильна, чтобы напасть первой и нанести сильный удар. Расскажи нам о плане действий, магистр. Здесь мы интересуемся только этим. Окажи нам честь.

Верховный маг пожал плечами.

– Да, разумеется, верховный кулак, – он оглядел отряд. – Ваша группа, я сам и еще три верховных мага в течение часа будем атаковать Лунное Семя. Северная кампания выгнала почти всех обитателей тех домов прочь. Мы уверены, что повелитель острова там один. Почти три года его присутствие мешало нам. Этим утром, коллеги, мы испытаем его на прочность.

– Надеясь, что все эти годы он блефовал, – прибавил Дуджек; он нахмурился, отчего морщины на его лице стали резче. – Вопросы есть?

– Когда я получу перевод по службе? – спросил Калот.

Порванный Парус кашлянула.

– А что мы знаем о повелителе Лунного Семени?

– Боюсь, что немного, – ответил Тайскренн, прикрывая глаза. – Он Тисте Анди, это точно. Маг.

Хохолок наклонился вперед и как бы рассеянно плюнул Тайскренну под ноги.

– Тисте Анди? Маг? Полагаю, можно было бы и поподробнее.

Головная боль у Порванного Паруса усилилась. Она старалась задержать дыхание, вдыхая и выдыхая очень медленно и одновременно прислушиваясь к ответу Тайскренна, к сказанным им словам и традиционному говору, характерному для Семи Городов.

– Он верховный маг, – произнес Тайскренн.– Возможно, верховный маг всех Тисте Анди, дорогой мой Хохолок, – добавил он умирающим голосом. – Твои дикарские манеры несколько неприятны, если не сказать – лишены вкуса.

Хохолок обнажил зубы в усмешке.

– Тисте Анди – первенцы Прародительницы Тьмы. Ты ведь ходишь Путями Магии, Тайскренн. И я тоже. Спроси у Дуджека, каковы данные о северной кампании. Старший Путь Тьмы – Куралд Галейн. А Повелитель Лунного Семени – главный архимаг, и ты знаешь это, так же как и я.

– Ничего подобного я не знаю, – засопел Тайскренн, выходя, наконец, из себя. – Возьми на себя труд просветить нас, Хохолок, и открой нам, из каких источников ты почерпнул свои знания.

– Ах! – Хохолок еще больше наклонился вперед, на его лице бродила злая ухмылка. – Верховный маг угрожает. Наконец-то мы сдвинулись с мертвой точки. Ответь мне вот на что. Почему только трое других верховных магов? Мы настолько ослаблены? Если так, то почему мы не сделали этого два года назад?

Хохолка с Тайскренном прервал Дуджек, который сперва проворчал что-то нечленораздельное, а затем произнес:

– Положение отчаянное. Северная кампания для нас идет скверно. Пятой Армии практически не осталось, до следующей весны на пополнение рассчитывать не приходится. Дело в том, что хозяин Лунного Семени может в любой момент отозвать свою армию. А я не хочу, чтобы вы противостояли всем Тисте Анди, и я уверен, что Вторая будет не в восторге от двух фронтов, да еще и со свежими силами Тисте Анди. Тактика выбрана неверно, и кто бы ни был этот Каладан Бруд, он мастерски заставляет нас платить за собственные ошибки.

– Каладан Бруд, – пробормотал Калот. – Клянусь, я уже слышал это имя раньше. Странно, как я об этом не вспомнил.

Порванный Парус, прищурясь, поглядела на Тайскренна. Калот прав. Имя командира Тисте Анди в Малиновой гвардии действительно звучало знакомо, но от него веяло древностью, легендами или эпосом.