Стив Эриксон - Сады Луны

– Это самое любимое мое умение, которое в последнее время почти не практикуется. Ты ведь уделишь мне немного твоего драгоценного времени, уж коль скоро я буду сопровождать тебя.

– О чем вы там беседовали с адъюнктом – это ваши дела, – сказал Паран, приближаясь. – Я ничего тебе не должен, Весельчак. Кроме вражды.

Коготь вынимал из карманов бесконечные свертки, за которыми последовали два хрустальных бокала. Он вынул пробку из бутылки.

– Старые раны. Я понимаю, что ты чувствуешь по поводу всего этого, хоть ты и сторонишься знати, – он наполнил бокалы янтарным вином. – Но теперь ты – часть империи, лейтенант. Она будет руководить тобой. А ты – беспрекословно подчиняться ее воле. Ты всего лишь винтик в большом механизме. И только. Не больше, не меньше. Время старых обид прошло. Итак, – он передал Парану бокал, – да здравствует новая жизнь, Ганоез Паран, лейтенант и помощник адъюнкта.

Усмехнувшись, Паран принял кубок.

Они выпили.

Весельчак улыбнулся, потом достал шелковый платок утереть губы.

– Теперь проще? Как мне тебя называть?

– Просто Параном. А тебя? В каком ныне чине Коготь империи?

Весельчак снова улыбнулся.

– Когтем по-прежнему руководит Лейсин. Я ей помогаю. Я помощник на все руки. Ты тоже можешь называть меня просто по имени. Я не из тех, кто придерживается формальностей, когда это выходит за рамки здравого смысла.

Паран уселся на грязную дорогу.

– А мы зашли за эти грани?

– Без сомнения.

– Откуда ты знаешь?

– А я... – Весельчак начал разворачивать свои свертки, доставая сыр, хлеб, фрукты и ягоды, – знакомлюсь только двумя способами. Второй ты видел.

– А первый?

– Увы, при нем не хватает времени на обычные церемонии представления.

Паран медленно развязал шлем и снял его.

– Хочешь знать, что я видел в Джерроме? – сказал он, проводя рукой по черным волосам. Весельчак пожал плечами.

– Расскажи, если хочешь.

– Тогда я лучше подожду встречи с адъюнктом. Коготь улыбнулся.

– Ты учишься. Не стоит легкомысленно относиться к тому, что знаешь. Слова как деньги, их надо копить.

– Чтобы потом умереть на золоте, – заключил Паран.

– Ты голоден? Терпеть не могу есть в одиночестве. Паран взял предложенный ему хлеб.

– А что, адъюнкт и правда ждет с нетерпением, или ты здесь по другим причинам? Коготь с улыбкой поднялся.

– Увы, разговор завершен. Наш путь открыт, – он повернулся к дороге.

Паран увидел, как завеса воздуха рассеялась, полился мутный желтый свет. «Путь, тайная Тропа магов».

– Дыхание Худа, – выдохнул он, пытаясь унять внезапную дрожь. Внутри он видел сероватую дорогу, по обеим сторонам которой возвышались невысокие стены, завершавшиеся арками из плотного коричневатого тумана. Воздух со свистом втягивался в Путь, создавая пылевые завихрения и заставляя танцевать пылевые призраки.

– Тебе придется привыкнуть к этому, – произнес Весельчак.

Паран взял лошадь под уздцы и привязал шлем к седлу.

– Веди, – сказал он.

Коготь с уважением посмотрел на него и шагнул в Путь.

Паран пошел следом. Вход закрылся за ним. Дорога вела вперед. Итко Кан пропал, как и все остальные признаки реальности. Мир, в котором они очутились, был пуст и безжизнен. Вдоль пути виднелись лишь небольшие холмики, похожие на кучки золы. В воздухе висел песок, пахло металлом.

– Добро пожаловать в имперский Путь, – чуть насмешливо произнес Весельчак.

– Польщен.

– Создано силой того... что здесь было раньше. Требовались ли и раньше такие же усилия? Только боги это знают.

Они двинулись вперед.

– Полагаю, – заявил Паран, – что боги не претендуют на этот Путь. Поэтому можно не платить входную пошлину привратникам, невидимым охранникам мостов и всем остальным, обитающим в Пути, чтобы служить своим бессмертным хозяевам.

Весельчак засмеялся.

– Ты полагаешь, что Путь так густо населен? Да. Идеи непосвященных очень забавны. Полагаю, с тобой будет интересно идти, хотя продлится это недолго.

Паран замолчал. Потолок довольно низко нависал над кучками золы, верх Пути был коричневого цвета, низ – темно-серого. Пот ручьями бежал у Парана под доспехами. Его лошадь ступала тяжело и громко фыркала.

– Если хочешь знать, – обернулся к нему Весельчак, – адъюнкт теперь в Унте. Мы используем этот Путь, чтобы покрыть расстояние в три сотни лиг за несколько часов. Некоторые думают, что империя слишком велика, некоторые даже полагают, что Лейсин до них не добраться. Теперь ты убедился, что так могут думать только дураки.

Лошадь снова фыркнула.

– Я смутил тебя, лейтенант? Прошу прощения, что посмеялся над твоим незнанием...

– Ты рискуешь, – прервал его Паран.

Настало время и Весельчаку помолчать.

Освещение никак не менялось, ход времени не ощущался. Вскоре они пошли по местам, где кучки пепла были разрушены, как будто по ним проехало что-то большое и тяжелое, канувшее во мрак. В одном из таких мест они увидели ржавое пятно и несколько звеньев цепи, которые лежали в пыли как монеты. Весельчак внимательно рассматривал находку, пока Паран оглядывался по сторонам.

Едва ли путь был безопасен. Тут водились незнакомцы, и они были недружелюбны.

Он не удивился, когда Весельчак ускорил шаг. Через некоторое время они пришли к каменной арке. Она была построена недавно. Паран узнал базальты Унты из имперских карьеров, расположённых недалеко от столицы. Стены его родового поместья тоже были сложены из темно-серого мерцающего камня. В центре арки прямо над их головами была установлена когтистая рука, сжимающая кубок, знак империи.

За аркой царила тьма.

Паран откашлялся.

– Мы пришли?

Весельчак повернулся к нему.

– Ты встречаешь цивилизацию в штыки, лейтенант. Лучше бы тебе придержать свой гонор. Паран улыбнулся и махнул рукой.

– Веди же.

Весельчак завернулся в плащ, шагнул под арку и пропал.

Лошадь изо всех сил упиралась, когда Паран подвел ее к арке, и замотала головой. Он попытался успокоить ее, но без особого успеха. Тогда он забрался в седло, взял поводья и пришпорил лошадь. Всхрапнув, она скакнула во тьму.

Их залил взорвавшийся вокруг свет и цвет. Копыта лошади с хрустом ударились о поверхность, усыпанную чем-то, похожим на гравий. Паран остановил лошадь, с изумлением глядя вокруг. Он увидел обширную залу. Потолок ее сиял золотом, стены покрывали гобелены, по сторонам стояли вооруженные воины.

Напуганная лошадь шарахнулась в сторону, заставив Весельчака отскочить. Копыта зависли в воздухе, потом с хрустом опустились на гравий, который, как увидел теперь лейтенант, был не гравием, а мозаичным полом. Весельчак развернулся на каблуках, изрыгая проклятья, его глаза метали молнии.

Охранники, казалось, подчинились неслышному приказу и теперь медленно расступались по сторонам залы. Паран больше не смотрел на Весельчака. Он увидел возвышение, увенчанное троном из резной кости. На троне восседала императрица.