Робин Хобб - Странствия убийцы

Вечер застал меня в центре города. Улицы были вымощены булыжником, по ним все время сновали люди. Я удивленно оглядывался. Я никогда не видел ничего похожего на Тредфорд. Тут была масса магазинов, таверн, трактиров и конюшен для кошельков любой тяжести, и все это растянулось по равнине – ничего подобного нельзя было увидеть ни в одном городе Бакка. Я подошел к какому-то месту, где были сады, фонтаны, храмы, театры и школы. Дорожки в садах были покрыты галькой и вились между растениями, статуями и деревьями. Люди, гулявшие по дорожкам или ехавшие в каретах и на лошадях, были одеты так роскошно, что вполне могли бы принять участие в любом из официальных приемов в Баккипе. Некоторые были одеты в коричневые с золотом цвета Фарроу, но даже одежда этих слуг превосходила по качеству все, что у меня когда-либо было.

В детстве Регал постоянно отдыхал в этом месте. Он всегда презирал Баккип и говорил, что этот город ничем не лучше грязной деревушки. Я пытался вообразить мальчика, покидавшего все это осенью, чтобы вернуться в продуваемый сквозняками замок на залитой дождем скале над неряшливым маленьким портовым городом. Ничего удивительного, что он переехал сюда и перевез свой двор, как только смог. Я вдруг обнаружил, что начинаю понимать Регала. Это меня рассердило. Нужно хорошо знать человека, которого собираешься убить. Но понимать его ни к чему. Я вспомнил, что он убил собственного отца, моего короля, и снова обрел уверенность.

Пока я бродил по процветающим кварталам Тредфорда, я привлек к себе не один сочувственный взгляд. Если бы я собирался зарабатывать на жизнь нищенством, то преуспел бы. Но я искал более скромные кварталы, где бы можно было услышать какие-нибудь разговоры о Регале, о том, как организован его замок в Тредфорде и сколько в нем людей. Я шел вниз к реке, ожидая, что найду более привычное общество. Там я обнаружил настоящую причину возникновения Тредфорда. Река образовывала здесь огромные мели над покрытым гравием дном. Она разливалась так широко, что противоположный берег был скрыт в тумане. Казалось, вода доходит до самого горизонта. Я видел, как через реку переправляют целые стада овец и свиней, а ниже по течению, в более глубоком месте, плоскодонные баржи бесконечным челноком перевозили с берега на берег разные товары. Здесь Тилт и Фарроу обменивались богатствами садов, пастбищ и полей. Сюда прибывали товары из Бакка, Бернса и дальних стран и доставлялись аристократам, у которых хватало на них денег. В лучшие дни в Тредфорд приходили также янтарь, богатые меха, резная слоновая кость из Горного Королевства и редкая кора для курения из Дождливых Дебрей. Сюда привозили лен, чтобы делать из него тонкое полотно Фарроу, и коноплю, из которой вили веревки и ткали парусину.

Мне предложили поработать несколько часов, разгружая мешки с зерном с небольшой баржи в телегу. Я взялся за это больше для того, чтобы побеседовать, чем ради нескольких медяков. Я почти ничего не узнал. Никто не говорил о красных кораблях или о войне, шедшей у побережья, разве что мимоходом, жалуясь на низкое качество береговых товаров и высокие цены. Люди предпочитали не распространять слухи о короле Регале, и из того немногого, что мне удалось узнать о нем, я понял, как они гордятся его способностью привлекать женщин и много пить. Я был ошеломлен, услышав, что о нем говорят как о Маунтвелльском короле – это имя королевской семьи его матери. Потом я решил, что меня как раз очень устраивает, что Регал больше не называет себя Видящим. Еще чуть меньше общего между нами.

Однако было много разговоров о Королевском Круге, и от того, что я услышал, мне стало нехорошо.

Для защиты чести человека в Шести Герцогствах издавна использовалась дуэль. В Баккипе были огромные Камни Свидетели. Говорили, что, когда два человека встречаются там, чтобы разрешить свой спор при помощи кулаков, Эль и Эда видят это и следят за исполнением правосудия. И камни, и обычай очень древние. Под королевским правосудием в Баккипе чаще всего подразумевалась тихая работа, которую делали для короля Шрюда мы с Чейдом. Некоторые приходили, чтобы публично обратиться к самому королю Шрюду и подчиниться тому, что он найдет справедливым. Но бывали случаи, когда королю становилось известно о других беззакониях, и тогда он посылал Чейда или меня, чтобы тихо исполнить его волю в отношении преступника. Именем королевского правосудия я нес смерть милостиво быструю или беспощадно медленную. Мне следовало бы привыкнуть к смерти.

Но Королевский Круг Регала был придуман больше для развлечения, чем для правосудия. Идея была проста. Тех, кого король считал заслуживающими наказания или смерти, присылали в его Круг. Они могли сразиться с животными, умирающими от голода и доведенными до бешенства, или с бойцом, королевским чемпионом. Те из них, кому удавалось устроить хорошее представление, могли заслужить королевское помилование или даже стать королевским чемпионом. У «перекованных» таких шансов не было. Их бросали на съедение животным или морили голодом и науськивали на преступников. Подобные судилища стали настолько популярными, что толпы зрителей перестали помещаться на рыночной площади в Тредфорде, где вершилось «правосудие». Теперь Регал сооружал специальный круг. Для удобства он будет приближен к королевскому дворцу. Будут построены подземные клетки и высокие стены для того, чтобы животные и пленники не могли вырваться, и трибуны для зрителей. Постройка Королевского Круга дала Тредфорду новые рабочие места и стала двигателем торговли. Все считали, что это очень кстати, учитывая прекращение торговли с Горным Королевством. Я не встречал никого, кому бы это не нравилось.

Когда телега была нагружена, я получил свою плату и вместе со всеми грузчиками отправился в ближайшую таверну. Там вдобавок к элю и пиву можно было купить горсть трав и поставить на стол курильницу. Воздух в таверне был густым от дыма, и глаза мои скоро стали слипаться, а в горле защипало. Никто другой не обращал на дым никакого внимания. По-видимому, дым не действовал ни на кого, кроме меня. В Баккипе никогда не курили наркотических трав, и я с трудом выносил их запах. На заработанные деньги я купил порцию медового пудинга и кружку очень горького эля, который, как мне показалось, был сильно разбавлен речной водой.

Я спросил нескольких человек, правда ли, что в конюшнях короля набирают подручных, и если так, где можно попытаться устроиться на эту работу. То, что такой, как я, может хотеть работать на короля, развлекло их, но я выслушал их грубые шутки с вежливой улыбкой. Наконец один весельчак посоветовал мне пойти и попросить самого короля, показав мне, в каком направлении находится королевский дворец. Я поблагодарил его, допил остатки пива и вышел.