Виктория Угрюмова - Обратная сторона вечности

– Мы тоже, – шелестит степь.

– Мы тоже, – разносит ветер тихие слова.

– Мы скорбим, – вскрикивают степные птицы, поднимаясь в небо и камнем падая назад, в траву.

– Мы тоже-е-е, – поют облака.

Га-Мавет обнимает брата левой рукой и спрашивает на ухо:

– Ты как?

– Легче, – с трудом произносит Арескои. – Но я рад, что произнес вслух правду.

– Тебе до сих пор больно?

– Вот тут. – Арескои прикасается к груди в том месте, где была нанесена смертельная рана гемерту.

– Бывает, – произносит голос Бордонкая.

Арескои знает, что исполин давно уже мертв и похоронен им самим на вершине холма в предгорьях Онодонги. Он знает, что Бордонкай ушел от него по той дороге, которая оказалась недоступна Новым богам. И все же... Победитель Гандарвы озирается по сторонам и кричит:

– Бордонкай!!! Брат мой!

– Его нет, – говорит все тот же голос. – Это я, Мика. Я был тогда там, у холма...

Арескои тяжело опускается на землю. Потеря надежды окончательно обессилила его. А га-Мавет не отрываясь смотрит вдаль.

Широко шагая по степи, к ним приближается юноша во вьющемся на ветру плаще. Сразу бросается в глаза, что плащ его клубится и мечется в воздухе, хотя ветер не настолько силен. Змеятся длинные волосы, струится одежда. Вместе с юношей приближается аромат степных трав и пьянящая свежесть морских волн. Даже не зная, кто это, легко можно угадать в приближающемся существе Астериона – Бога Ветров.

Он подходит к братьям, по-приятельски кивает им и садится рядом с Арескои. Ветер покорно устраивается у его ног, как свернувшийся клубком пес.

– Ты пришел в степь, чтобы встретиться с хортлаками? – удивленно спрашивает он у Победителя Гандарвы вместо приветствия.

– Да.

– Это непостижимо, но от тебя исходит дуновение искренности.

– Надеюсь, ты слышишь, что я не лгу.

– Слышу. И изумляюсь. Но, изумляясь, все же помогу тебе. Маленькие хортлаки не верят Новым богам. Они не могут принять ни смерти Момсы...

– Могучего и прекрасного Момсы из рода прекрасных и могучих Момс, – поправляет Астериона голос из травы.

– Простите, конечно, именно так. Еще они не могут принять и простить многие другие смерти. Им нужно доказательство того, что теперь ты стал другим. Что придумаем?

– А что их убедит? – интересуется Арескои. – Или кто?

А га-Мавет думает, что не чаял дожить до того дня, как его брат будет доказывать свою надежность крохотным и слабым степным духам и стремиться к тому, чтобы они ему поверили. До недавнего времени бессмертных Арнемвенда мало волновало мнение их слуг и рабов.

– Каэтана, – не сомневается Астерион.

Они отъехали на довольно большое расстояние от Салмакиды и уже вступили в полосу леса, когда Каэтана услышала, как ее кто-то громко позвал. Один раз, затем другой... Она оглянулась, но никого не увидела за деревьями.

– Вы ничего не слышали? – спросила она на всякий случай у сопровождающих ее воинов.

Те отрицательно покачали головами, но на всякий же случай насторожились. Не следует пренебрегать словами богини, пусть даже ей показалось.

– Зовут же! – забеспокоилась она через некоторое время.

Сангасои переглянулись между собой, повернулись назад. Прислушались. Несколько человек отделились от отряда и на рысях направились к маленькой рощице, которую только что оставили позади. Обыскав все вокруг, воины возвратились к своей госпоже:

– Никого нет, Интагейя Сангасойя...

– Спасибо, – рассеянно кивнула она. И обратилась к Барнабе:

– Ты ничего не слышал? Мне все время чудятся голоса...

– Слышал, – безмятежно ответил тот, добывая из седельной сумки очередной плод.

– Что же ты молчишь, окаянный?!

– Я не молчу. А вот что ты будешь делать, если меня не будет рядом? Послушай сама...

Каэтана прислушалась и поняла, что голоса раздались из-за спины, за затылком, но внутри ее головы.

– О боги! – простонала она.

Затем напряглась, сосредоточилась и постаралась преодолеть пространство, ориентируясь на зов, который по мере приближения становился все явственнее, все сильнее. Несколько шагов пришлось сделать в полнейшей темноте, но затем она почувствовала что-то очень знакомое и прыгнула вперед. А приземлилась уже посреди травы...

Астерион, га-Мавет, Арескои и огромное количество хортлаков встречают ее. Она потрясенно обводит их взглядом:

– Приветствую вас с радостью. Но что здесь происходит?

Астерион счастливо улыбается и берет ее за руку.

– Ты нам настолько нужна, что мы рискнули вызвать тебя, оторвав от дел. Надеюсь, мы не сильно помешали?

– Не помешали. Я как раз шла к Онодонге...

– А что там? – полюбопытствовал Бог Смерти.

– Оказалось, что мы не первые. Ты слышал об этом, Астерион?

Повелитель Ветров смотрит на нее с нескрываемым изумлением:

– Ничего особенного. А что ты выяснила?

– Мы, получается, так же заняли место прежних богов, как Новые боги затем сменили нас. Все справедливо.

– Мы знали об этом, – говорит кто-то из сплетения трав.

– Расскажите, пожалуйста, – просит Каэ, обращаясь к хортлакам.

– Ты все знаешь, – отвечает голос, но его обладатель не спешит показываться бессмертным. – До вас на планете были другие боги, и после вас будут – но еще очень нескоро. Поговори с ныне живущими твоими предшественниками, и они помогут тебе.

– Спасибо, – говорит она.

Рядом раздается смачный хруст.

– Привет всем, – произносит Барнаба.

– Какая интересная история, какой сюжет! – раздаются повсюду голоса.

Степь волнуется, шевелится, серые и рыжие хортлаки поочередно высовываются и тут же прячутся.

Наконец какой-то голосок внятно произносит:

– Фифи просто умрет от зависти!

Но бессмертные уже немного присмотрелись к цветному толстяку и воспринимают его относительно спокойно. Арескои машинально протягивает руку и берет из мешка у Барнабы сочный плод хурмы, подносит ко рту и тоже начинает жевать.

Астерион раскланивается с новоприбывшим и обращается к Каэтане:

– Хортлаки могут очень помочь нам – ты ведь знаешь, как они рассказывают свои истории. Но нужно, чтобы ты подтвердила, что Новым богам можно доверять. Наши маленькие друзья не могут забыть гибели Момсы...

Каэтана наклоняет голову в знак молчаливой скорби:

– Надеюсь, сейчас мы все понимаем, как страшна и опасна для нас разобщенность. Не бойтесь, маленькие друзья, – нам уже нечего делить, не за что сражаться друг с другом. И не мне рассказывать вам, что нынче творится в мире...

– Страшное!

– Опасное!

– Неведомое! – раздаются отовсюду крики.

– Может, появитесь? Побеседовали бы.

Трава раздвигается, и крохотные существа один за другим осторожно выходят к бессмертным, рассаживаясь в кружок напротив них. На всякий случай они держатся поближе к Каэтане и Астериону, сторонятся Арескои и га-Мавета и избегают приближаться к Барнабе.