Кэтрин Куртц - Возвышение Дерини

Морган поднял бровь.

– Если Чарисса победит, твоя ряса не защитит тебя. Как исповедник Келсона и мой родственник ты будешь сразу же приговорен. А твое участие в коронации только закрепит твой приговор.

– Ты боишься? – засмеялся Дункан.

– Конечно, – фыркнул Морган, – я был бы идиотом, если бы не боялся. Но я еще не достиг этого состояния. Во всяком случае, наши разговоры не рассеют наших сомнений относительно дальнейших событий. Не знаю, как ты, а я засыпаю прямо на ногах.

– Ну что же, закончим, – согласился Дункан. – Да и мне пора идти. Если я потороплюсь, то успею вовремя и меня не хватятся. Не думаю, что мой драгоценный архиепископ похвалит меня за ночные прогулки, – он взглянул на спящего Келсона и направился к потайной двери. – По-моему, я истратил сегодня столько сил, сколько не тратил за последние десять лет.

– Это полезно для тебя. Ты должен тратить их почаще, – засмеялся Морган, открывая потайную дверь и подавая Дункану зажженную свечу.

Та половина Дункана, которая принадлежала церкви, требовала проигнорировать это замечание, но все же он не смог сдержать легкой улыбки, входя в темную пустоту тайного коридора.

– Тебе нужно еще что-нибудь? – обернулся он, задержавшись у входа. – Келсон должен спать до утра, но…

– Ты уже говорил это, – фыркнул Морган.

– Но, Аларик, ты же знаешь, что я тут ни при чем, – прошептал Дункан шутливо-серьезным тоном. – А кроме того, у тебя, думаю, уже побывало много гостей за ночь. Я слишком устал от такого количества людей.

Прежде чем Морган успел придумать ответ, Дункан повернулся и исчез в коридоре. Морган покачал головой, улыбнулся и тщательно закрыл дверь. Он смотрел на нее в течение некоторого времени отсутствующим взглядом, а затем вернулся к камину.

Это был длинный день, длинные две недели. И хотя конец был близок, он знал, что самое трудное еще впереди.

Он потер руками глаза и постарался освободить мозг от всяких мыслей. Если он хочет быть в состоянии оказать утром помощь Келсону, надо поспать.

Подтащив кресло к кровати Келсона, он отстегнул плащ и бросился на мягкие подушки. И едва его голова коснулась их, волна сна нахлынула на него, завладела им целиком и унесла с собой. Все, что он успел сделать, прежде чем сон одолел его окончательно – это скинуть сапоги и натянуть на себя плащ. Сознание уже покинуло его, но он все-таки отметил в уме, что единственный шум в комнате – дыхание Келсона и что если тут что-либо изменится, он должен незамедлительно проснуться.

После этого он заснул.

Однако для лорда Яна Ховела ночь только началась. Открыв дверь в свои покои, он пригласил войти туда и охранника, который сопровождал его.

– Как твое имя, друг мой? – спросил он, закрывая дверь за собой.

– Джон Элсуорт, милорд, – ответил польщенный охранник.

Он не был похож на того первого стражника, которого Ян использовал в своих темных целях. Джон, низенький плотный пожилой человек, давно уже служивший в охране королевского дворца, был очень силен, именно поэтому Ян выбрал его.

Ян улыбался про себя, когда, подойдя к столу и налив себе стакан вина, повернулся к охраннику.

– Очень хорошо. А сейчас я хочу, чтобы ты для меня кое-что сделал.

– Слушаю, милорд.

Ян подошел к охраннику и посмотрел ему в глаза.

– Смотри на меня, Джон, – приказал он.

Глаза охранника, слегка удивленные, встретились с глазами Яна. Тот поднял палец.

– Видишь мой палец? – спросил он, медленно водя им перед носом Джона.

– Да, милорд, – ответил тот, следя глазами за пальцем.

Затем, прикоснувшись пальцем ко лбу охранника, Ян прошептал:

– Спи, – и глаза охранника закрылись.

Потребовалось совсем немного времени, чтобы сконцентрироваться и установить связь со своей покровительницей. От Яна исходила эманация, и его невольный медиум отбрасывал причудливую призрачную тень на обитую гобеленами стену.

– Чарисса, ты слышишь меня?

Губы Джона зашевелились, и прозвучал ответ:

– Слышу.

Ян улыбнулся:

– Они были в гробнице, как ты и предсказывала, моя дорогая. На Келсоне уже Глаз Рома. Не думаю, что кто-нибудь заметил это, кроме меня. Я не могу сказать, успешно ли прошла передача могущества. Мальчик выглядел очень усталым, но этого и следовало ожидать.

Наступила пауза, затем охранник заговорил. Голос был низок и глух, но интонации явно принадлежали Чариссе.

– Хорошо, но процесс передачи еще не закончен. Он должен завершиться на коронации или каком-нибудь важном публичном собрании.

Так что у нас есть еще способы воспрепятствовать им. Ты знаешь, что нужно делать в соборе?

– Конечно.

– Хорошо. И сделай так, чтобы не было сомнений в том, на кого возложить вину. Я получила еще одно предостережение от Совета Камберианцев, запрещающее мне вмешиваться. И хотя, естественно, я не собираюсь следовать ничьим указаниям, не вредно подурачить их подольше. Кроме того, поскольку Морган наполовину Дерини, вполне возможно, что Совет обвинит во всем его, если мы тщательно подготовимся и выполним задуманное.

– Это смешно, – фыркнул Ян, – что Совет дает указания дочери Марлука. Кем себя считает этот Корак?

Он уловил самодовольный смешок, и затем голос ответил:

– Не в этом дело, Ян. Ты лучше иди и делай свое дело, прежде чем вымотаешь медиума до того, что не сможешь вернуть его к жизни. Его смерть вызовет подозрения, а тебе еще не время раскрывать себя.

– Не бойся, моя девочка! – хихикнул Ян. – Пока.

– Пока, – ответил голос.

Эманация исчезла, и Ян открыл глаза, все еще держа медиума под контролем.

– Джон, ты слышишь меня?

– Да.

Ян переместил пальцы на веки Джона и легонько надавил на них.

– Ты ничего не будешь помнить о том, что произошло. Ясно? Когда я освобожу тебя, ты будешь помнить только, что я просил проводить меня в мои покои.

Охранник еле заметно кивнул головой.

– Хорошо, – Ян сосредоточился, опустив руки. – Ты очнешься и ничего не будешь помнить.

Ян вернулся к столу и поднял стакан с вином. Джон открыл глаза и посмотрел на него:

– Что-нибудь от меня еще нужно, милорд?

Ян покачал головой и сделал глоток вина.

– Нет. Но если ты будешь так добр и постоишь у дверей на страже, я не забуду тебя. Как видно, по коридорам дворца ходят убийцы, и мне не хотелось бы, чтобы кто-нибудь из них оказался у моей постели.

– Хорошо, милорд, – поклонился Джон. – Я посмотрю, чтобы вас никто не потревожил.

Когда дверь за охранником закрылась, Ян поднял стакан, опустошил его и поставил на стол. Теперь за дела. И больше никаких обычных убийств. Согласен, будет противно и даже утомительно, так как там будут участвовать трое, но серьезных затруднений у него не будет.

Он немного пожалел, что сил у него хватит только на то, чтобы перенести себя лишь до собора, но ничего: как только он вернется, Чарисса даст ему новые силы взамен истраченных. В самом деле, все уже подготовлено, и небольшая прогулка для него даже полезна, она поможет ему проветриться. Ничего лучше конной прогулки в ноябре не может очистить голову человека от мыслей об убийствах и привести его в более приятное состояние духа.