Александр Матюхин - Удел упыря

Алаида сразу почувствовала холод.

Стоило им подойти к широко распахнутым воротам и посмотреть внутрь – на ухоженную тропинку, которая вела к крыльцу дворца, на кусты сирени, аккуратно подстриженные полукругом, на тоже чистенькую и красивую поляну. Вроде бы все так мило, уютно, и этот матовый свет фонарей, падающий на тропинку…

Но у нее вдруг звонко клацнули зубы. Холод навалился внезапно и пробрал до самых костей, не давая расслабиться и словно говоря: «Здесь нелюди! Только упыри. Здесь нет людей!»

А смогут ли они выйти из дворца людьми? Не обратит ли их Аиша в себе подобных?

Тонкими пальцами Алаида крепко вцепилась в локоть Юсупа Он и сам чувствовал себя не слишком хорошо. Лицо его в свете факелов казалось бледным и немного испуганным.

– Запах чувствую, – сказал он шепотом. – в логово идем, как пить дать!

Мимо них в ворота прошествовала какая-то аристократическая пара. Люди. Холода от них не исходило.

– Ну что, будем ждать нашего немецкого друга или пойдем? – поинтересовался Юсуп.

Алаиде не очень хотелось соваться в мрачный дворец, и она предложила подождать. На улице было жарко, но она не чувствовала этого, зябко поеживаясь.

Гиберт появился спустя несколько минут. Подъехал на своей карете, запряженной все той же тройкой гнедых. Правил лошадьми молчаливый и вечно бледный Ганс. Увидев сэра Дуллитла и миссис Фройляйн, он побелел еще больше и, стоило фон Клауссенцу выйти из кареты, тотчас развернул лошадей и умчался с диким гиканьем в темноту.

– Он не приедет за вами? – удивилась миссис Фройляйн, когда немецкий посол приблизился.

– Он приедет ближе к утру. Не стоит беспокоиться, миссис, Ганс – самый преданный мой слуга. Он знает, когда ему быть!

– Как бы я хотела иметь такого слугу, – вздохнула Фройляйн. Гиберт, мило улыбнувшись красными губами, особенно выделяющимися в темноте, взял ее руку и крепко впился в нее губами.

К разочарованию, такой же эйфории, как утром, он не почувствовал, но списал это на усталость после длительной рыбалки и на похмелье. Миссис Фройляйн была прекрасна, уступая разве что госпоже Аише.

– Итак, дорогие мои, прошу оказать мне честь и посетить единственное в городе место, где собираются аристократы со всех концов света! Уверяю вас, в этом великолепнейшем дворце вы почувствуете себя как дома!

– Не сомневаюсь, – буркнул в бороду сэр Дуллитл и поправил накрахмаленный парик.

– Пойдемте же!

И Гиберт первым направился по ухоженной тропинке в сторону хорошо освещенного крыльца.

Алаида бросила на Юсупа жалобный взгляд. Ей жутко не хотелось соваться в это логово. Но что делать – сама вызвалась!

Приключений захотелось на свою голову! Сунулась! Если б знала куда, лучше б и не высовывалась! Сидела бы, деньги спокойненько пересчитывала, да, ан нет! Теперь вот и не знает, выйдет ли из этого дворца проклятого али нет! Сожрут, как пить дать – сожрут! Ни капли крови не оставят, кровососы!…

Юсуп легонько ущипнул ее:

– Пошли, что ли? Погибать, как говорится, так с музыкой!

Алаида проверила припрятанный за поясом стальной клинок с откидным лезвием (еще одна вещица из ее бездонного вещевого мешка) и неуверенно направилась вслед за счастливым немецким послом.

На душе у нее было ой как плохо.

Казалось, во дворце Аишы собрались все иностранные посольства города.

Гиберт приостановился у самых дверей, дождался сэра Дуллитла и миссис Фройляйн и вошел вместе с ними в просторный холл.

Холл плавно переходил в широкий зал, освещенный, с многочисленными ответвлениями, лестницей на второй этаж, устланной ярко-красным ковром. В холле собрались многочисленные гости. Все оживленно переговаривались, снимали с себя накидки, отдавали их в руки суетливых лакеев и проходили в соседний зал.

– Добро пожаловать, фон Клауссенц! – У дверей их встретил весело улыбающийся молодой человек, от которого веяло холодом. Он был бледен, с острыми скулами и подбородком, глаза – с темными зрачками. А ботинки его покрывала тонкая красная сетка.

Миссис Фройляйн крепче сжала локоть сэра Дуллитла.

– Кто это с вами? – осведомился молодой упырь. Юсуп учуял, как из его рта несет недавно выпитой кровью. Как перегаром после пива. От этого запаха упыри никогда не могли избавиться. Юноша поморщился, но никто этого не заметил.

– Сэр Дуллитл, англичанин! Его спутница – миссис Фройляйн. Прибыли в Назарад и сильно скучают по аристократическому обществу. Вот я и решил пригласить их к госпоже Аише.

Молодой упырь напряженно улыбнулся, вглядываясь в личины. Но он был еще слишком молод и неопытен, чтобы заподозрить подвох. Вид престарелого аристократа с тросточкой, орлиным носом, в накрахмаленном парике и красивенькой миссис вполне его устроил.

– Что ж… Госпожа Аиша всегда рада гостям. И для вас найдется место. Проходите.

Сэр Дуллитл коротко кивнул в знак согласия, и они с Фройляйн последовали за немецким послом.

В комнате было людно. Аристократическое общество насчитывало в этом городе порядка двух десятков человек. Среди них всего два турка, шестеро англичан, французы, немцы и русские. Последние появились совсем недавно и вели себя несколько скованно.

Фон Клауссенца здесь знали хорошо и встретили приветливо. Он здоровался направо и налево, успевая характеризовать своим спутникам старых знакомых.

– Сэр Холмс. Бывший частный детектив в Лондоне, ныне решил отвлечься от суеты мира сего и попутешествовать. Вот уже несколько месяцев живет в Назараде. Собирается отправиться дальше на юг… – Стареющий джентльмен с деревянной трубкой в зубах и пронзительным взглядом пил из поданного бокала вино.

– Вон та пожилая пара, что присела на диван и разговаривает с милой леди, граф и графиня Мулеж из Парижа. Уж не знаю, какими судьбами их забросило сюда, но они посещают дворец Аишы уже шестой раз. И им здесь очень нравится.

– А леди, с которой они разговаривают? – спросила миссис Фройляйн, заинтересованно разглядывая сидящих на диване.

– Леди родом из России. Зовут ее… мэ-э… дайте-ка вспомнить. У них, у россов, такие сложные фамилии… кажется, леди Коновалова. Не могу сказать точно. Можно подойти и познакомиться.

– Пожалуй, пока не стоит, – улыбнулся сэр Дуллитл, а миссис добавила:

– Это платье, которое на ней, из России?

– Ну что вы. Произведение одного местного мастера. Турецкие портные весьма искусны, хоть я их и не очень уважаю. Но это между нами.

Миссис Фройляйн согласно кивнула. Они прошли к свободному дивану и сели. Лакей немедленно подал вино.

– Вы не уважаете турков? – осведомился Дуллитл.

– Дорогой сэр, как их можно уважать, если у них на уме только торговля и война? – с жаром ответил фон Гиберт, делая глубокий глоток. Губы и щеки его вмиг покраснели. – К тому же они не признают рыбалку при помощи бочонков с порохом.