Александр Матюхин - Удел упыря

– Да ты не переживай, – успокаивающе произнес Юсуп, и голос его едва заметно задрожал, – я тоже боюсь, ну и что с того? Все боятся. Кто не боится, тот просто сумасшедший или… или нечисть какая.

– Успокоил, – фыркнул Ильнур, листая книжку.

Юсуп увидел, что в мешке у него еще осталось место, и решил взять немного еды. Ему всегда ужасно хотелось есть, когда он волновался. Пожевать чего-нибудь, отвлечься. Подумав, Юсуп отправился на кухню.

Из комнаты показалась Алаида. Порывшись в сундуках избушки, она нашла для себя что-то более приемлемое, чем вечернее платье. На одежду это, правда, походило мало, но кто ее будет видеть, скрытую под личиной миссис Фройляйн? На плече у Алаиды болтался ее бездонный мешок.

– Готов? – спросила она у Ильнура. Тот уже завязывал тесемки своей полупустой сумы.

– Готов, – вздохнул старик, – что-то беспокоюсь я все-таки…

– Смотри на мир весело, – ухмыльнулась Алаида, – еще ничего страшного не произошло. Если мы сделаем все быстро и качественно, то эти упыри и не успеют ничего сообразить.

– Хотелось бы, чтоб все так и было… – Ильнур огляделся – А где Фиида?

– Прихорашивается, – закатила глаза Алаида, – не может же она идти в люди с таким лицом?

– А что, вполне милое личико, – поморщился Ильнур. – Хотя – это у кого какой вкус… Что ж это она прихорашивается, если я на нее все равно личину нацеплю?

– У нее и спроси, – Алаида дернула плечом, – она в той комнате сидит, перед зеркалом.

– Женщины, – закатил глаза Ильнур.

Из кухни вышел Юсуп с завернутыми в бумагу черствым хлебом и куском сала – все, что удалось отыскать. Аккуратно положил в мешок.

– Уже уходите? – обратился он к старику и девушке.

– Надо торопиться. До вечера еще далеко, но и дел хватает.

– Хорошо. Я же выйду в обед. Поброжу по городу до темноты, а там мы с Дементием примемся за дело.

Ильнур поднялся со стула и протянул Юсупу листок бумаги:

– Ваши личины в полном порядке. Произнесешь вот это заклинание и в путь.

– Кем мы будем?

– Теми же, кем и мы – сэром Дуллитлом и миссис Фройляйн.

– Представляю Дементия в роли Фройляйн, – хихикнула Алаида. – Ты, Юсуп, не говори ему, а то парень обидится.

– Фиида! – проорал Ильнур. – Сколько можно?

– Уже иду…

Из комнаты вышла Фиида. Она тщательно счистила с себя запекшуюся кровь, оделась в такие же одежды, что Алаида. Дыры в животе видно не было, и портил вид только толстый обрубок вместо головы. Голова же, аккуратно причесанная и нарумяненная, покоилась под мышкой.

– Как я выгляжу? – кокетливо поинтересовалась голова.

– Как мертвая женщина, пытающаяся казаться живой, – безжалостно ответил Ильнур. – Пошли.

Фиида ничуть не обиделась и последовала вслед за направляющейся к выходу Алаидой.

– Ни пуха тебе, – сказал Ильнур, оборачиваясь.

– К черту! – привычно ответил Юсуп. – Вы тоже осторожнее.

– Знаешь, а я что-то и бояться перестал, – сказал Ильнур задумчиво, – наверное, переволновался!

– Просто ты поверил, что все у нас получится! Ладно, идите, пока Дементий не проснулся и не закатил истерики. Ты ж знаешь его…

– Угу. – Ильнур повернулся к Юсупу спиной и торопливо засеменил вслед за женщинами. Скрипнула дверь, и вновь стало тихо.

Сколько Серж Зеленый себя ни помнил, он никогда такого не видывал!

Прямо из лесной чащи, куда даже опытные-то лесники опасались забредать, ему навстречу вальяжно, неторопливо, горделиво вышли три аристократа. Хотя, нет. Аристократ был один – худощавый, длинный старичок, сжимавший в руках тросточку. Высоко задрав острый нос, он шагал впереди, брезгливо уворачиваясь от веток. Следом семенили две аристократочки. Одна молоденькая – лет эдак двадцати трех, не больше, а вторая постарше – сразу видно, что женщина замужняя, имеющая как минимум двоих детей.

Серж настолько удивился этому зрелищу, что даже выпустил из рук охапку хвороста, которую собирался связать и оттащить в повозку. Звук падающих веток привлек внимание старичка-аристократа. Он замер, оглядывая из-под густых бровей местность, и когда его взгляд уперся в Сержа, тот вздрогнул.

– Здорово, холоп! – громогласно произнес старик, тыкая в сторону Сержа тростью. Набалдашник ее тускло блестел золотом, отражая редкие лучики солнца. – Телега есть?

Из глаз аристократа вдруг полился мутноватый свет. Вокруг все сразу померкло, и сделалось прохладно. Серж почувствовал, как лицо его обдает холодной струей воздуха, часто-часто заморгал и понял, что ему совершенно безразлично, откуда появились эти странные люди. Что тут такого, в конце концов? Ну, вышли прогуляться господа…

– Всегда в вашем распоряжении, – выпалил Серж, мало что соображая. – Мы – семья бедная, маемся от урожая до урожая, но вот телега-то водится. Еще от батьки мово досталась. А моему батьке от его батьки, а от его батьки…

– Быстро ехать будем? – поинтересовалась дама, что постарше. Голос у нее был красивый, томный – как раз во вкусе Сержа. Он уставился в полную грудь аристократки и шумно сглотнул.

– Ох, как быстро! – захлебнулся Серж. – Лошадь молодая, ре-езва-ая!

«Иноземцы заблудились! – мелькнуло в его перепуганной черепушке. – Пошли, видать, за грибами да заблудились. А слуги ж их тогда где? Прозевали-то хозяев! Ну, тадысь можно на этом и сколотить чевой-нибудь. Авось монетка кака и перепадет…»

От мысли, что можно будет денег подзаработать, Сержа затрясло.

– Пойдемте, – он помахал рукой и, начисто забыв про хворост, пошел по одному ему ведомой тропинке.

Аристократы последовали за ним. Старичок натужно кашлял за спиной. Серж боялся и ликовал одновременно. Мысль о том, что странно все это как-то, испарилась и больше не появлялась.

Серж думал о золоте.

Город встретил путников мрачно. Готовились к обороне, поскольку ожидали подхода русичей. Поговаривали, правда, что русичам дела никакого нет до маленького городишки Назарада, но сетовали на то, что русичи – народ горделивый, и уж если возьмутся турков уничтожать, так всех и перебьют.

Охрана перед воротами долго возилась с документами, подозрительно косилась на сэра Дуллитла и много раз переспрашивала о его причастности к Русско-Украинскому Союзу. Сэр Дуллитл отвечал на вопросы прямо и незамедлительно, а также советовал обратиться к Гиберту фон Клауссенцу, немецкому послу при дворе турецкого князя. Сие возымело действие, и охрана, громыхая латами, пропустила англичан в город

Серж Зеленый вез путников молча. Находясь под воздействием простенького гипноза, он думал только о том, как бы быстрее найти дорогу к дворцу, где располагался немецкий посол.

Ехали по темным улочкам, которые вдруг все опустели. Даже базар был на удивление тихим и безлюдным. Несколько торгашей рискнули вытащить на продажу предметы первой необходимости, а с иными товарами никто даже и показываться не стал.