Элеонора Раткевич - Парадоксы Младшего Патриарха

Нельзя им сейчас отдавать такого приказа.

А что можно?

– Госси Паррай, господин Патриарх!

Боги, неужели так-таки ни один из них…

– Кэраи Аррент, господин Патриарх!

Сердце мое так и бухнуло. Толчок его был резким, как пощечина, нанесенная изнутри.

Ах ты чудо мое наглое! До чего же я тебе рад – ты просто не поверишь.

Вот он, неподрубленный! Колени так и трясутся, лицо залито слезами – но он стоит. Он стоит, и голос его звенит ломким вызовом! Он стоит боком ко мне, вздернув подбородок и выдвинув плечо. И смотрит он мне в глаза – в глаза, черт возьми, а не в подбородок! Добро пожаловать, Кэраи Аррент! Тебя все же не удалось сломать окончательно… и ведь нельзя сказать, что не пытались.

Даже и после смерти мастера пытались.

Я же вижу.

Кэраи Аррент – единственный! – в повязке младшего ученика. Еще бы. И его единственного взяли на дело голым до пояса – чтоб все видели, во что обходится младшим ученикам непокорство. Да мне такая спина и в страшных снах не снилась… и никому из нас. Очень расчетливо били. Никак уж не в припадке гнева. Очень хладнокровно. И все равно просчитались.

Вот такой вот младший ученик. Многажды битый. Ежечасно унижаемый. Единственный уцелевший.

Спасибо, Аррент. Спасибо тебе за глоток нечаянной надежды. Уж если ты уцелел и не рехнулся за столько лет среди обезумевших вещей, то и я уцелею и не рехнусь.

Если хоть один избежал заразы – может, и остальные еще излечимы?

Может, я еще смогу им напомнить, что такое быть людьми ? Научить их… Научить, проваль! С самого начала. С первого вдоха. Как учат новичков. Младших учеников. Сам я, быть может, и не управлюсь… но с таким старшим учеником, как Кэраи Аррент – почему бы нет?

С первого дня. С первого вдоха. С первого движения.

С самого начала.

Прямо сейчас.

Для первого вдоха любое мгновение годится. А то, которое прямо сейчас, всегда самое лучшее.

Аррента пошатывало, но он стоял. Я усмехнулся ему – и он усмехнулся мне в ответ. Лучшего подарка у меня, пожалуй что, и не было. Разве что кинжал Лиаха, летящий в горло жреца… хотя эта усмешка того кинжала стоит.

– Патриарх Дайр Кинтар! – спокойно произнес я (куда только подевалась хрипота в сорванном горле!) и добавил тем же будничным тоном. – На пальцы – начали!

Они повиновались так слаженно, как никогда не могли мои ученики. Ничего, парни, я еще научу вас дерзить и не слушаться. Чтоб такому остолопистому Патриарху да не дерзить – такого просто не бывает. И если Аррент, тот самый Аррент, что сейчас отжимается с удвоенным усердием, не нальет мне клею в ножны, я ничего не понимаю в людях. А я старше, и в людях я понимаю. Опыт какой-никакой есть. Но пополнить его не мешает. Так что мне очень интересно посмотреть, какая будет у Кэраи физиономия после этой проделки, когда он поймет, что я ему тем временем подсыпал чесоточного порошку в куртку. А, проваль – никогда не был силен в настолько дурацких шутках. А ведь придется. Человек должен быть открыт новому знанию.

Надо будет с Тхиа посоветоваться. Это по его части.

Только теперь Лаан позволил себе перевести дыхание так, чтобы я его услышал.

– Кинт, – произнес Тхиа очень странным голосом, – смотри…

Я посмотрел туда, куда указывала его взметнувшаяся рука.

Я-то думал, это у меня от гнева и ужаса так в ушах бухает. Ну у меня и самомнение!

Решетка ворот была опущена, но сами ворота распахнуты. И в их проем я видел, как летит к родовому замку Майонов конный отряд. Впереди всех, стиснув коленями бока лошади, мчался Наллен. А я и не подозревал, что королевский маг-эксперт – такой отчаянный наездник.

– Тхиа, – попросил я вполголоса, – распорядись, чтобы решетку подняли. А то ведь могут не догадаться.

Но решетку подняли и без приказа. Слуги дома Майонов ринулись к решетке, как к последней надежде на спасение… и я могу их понять. Я знаю, о чем они думали и что чувствовали, крутя подъемный ворот. Что чувствовал бы я и сам на их месте.

Зато я не знаю и не узнаю никогда, чего хотел бывший маг семейства Майон, взбежав на гребень стены и воздев руки для какого-то смертоубойного заклятья. Я никогда не узнаю, что за чародейство он собирался пустить в ход – потому что он не успел. Сразу шестеро всадников натянули луки на полном скаку. Одни Боги ведают, чья именно стрела поразила цель – и, надеюсь, воздадут благодарность неизвестному мне лучнику.

А когда маг со стрелой в горле перевалился через край стены и кулем рухнул вниз, дальнейшее не вызывало никаких сомнений.

Обычно сражение кажется долгим, если наблюдать за ним со стороны – особенно когда жизнь твоя зависит от его исхода. Но на сей раз все закончилось очень быстро. Даже неправдоподобно быстро. Может, потому, что и сражения толком никакого не было? Заговорщики сдавались, почти не сопротивляясь… пожалуй, им и в голову не пришло защищаться. Сопротивление имеет своим смыслом сохранить жизнь или честь… но осмысленные действия можно совершать только в осмысленном же мире. А их привычный, понятный, постижимый разумом мир рухнул бесповоротно. Мир же, в котором наемники падают на колени перед беззащитной жертвой, слуги подымают решетку безо всякого приказа, магов убивают обыкновенные лучники, а во двор на взмыленных конях влетает нежданно-негаданно вооруженный отряд… люди, которым было обещано совсем-совсем другое, сдавались тихо и безропотно.

Когда все окончилось, Тхиа молча подошел к Наллену и протянул ему узелок с короной. Бывалому магу не требовалось разворачивать платок, чтобы понять, что в нем укрыто. Брови Наллена изумленно поползли вверх.

– Ну, мальчики, – только и смог выговорить он, принимая платок с короной, – ну, вы и…

Продолжить он не сумел: слов не хватило. Какой-то длинный сухопарый маг подскочил к нему с большим ларцом, крытым темным шелком с вышитыми оберегами.

– Покуда и этого довольно, – произнес Наллен, упрятав корону в ларец. – С остальным после разберемся. Постойте. – Тут взор его упал на Лаана. – А этот молодой человек откуда здесь взялся?

Наллен окинул Лаана пристальным тяжелым взглядом, от которого человек виновный или попросту слабодушный тут же захотел бы скукожиться и спрятаться куда-нибудь. Лаан хотя и не скукожился, но слегка побледнел, закусил губу и выставил подбородок.

Я устало вздохнул и шагнул вперед, плечом оттесняя его в сторону. Никуда я шагать не хотел. Хотел я спать, есть и, пожалуй, умыться. Но не могу же я позволить запугивать своего вассала, не выяснив даже, в чем дело. Я ведь не только повелевать им поклялся, но и оберегать его. Вот же ведь проваль и распроваль! Не успел вассалом обзавестись, а уже от него и хлопоты, да притом в самое неподходящее время. А все Тхиа и его дурацкие шуточки. Увассалил бы Лаана сам, ему бы теперь и отдуваться. А я ведь даже не знаю, как именно следует вступаться за вассала. Вот прямо сейчас и узнаю. Кто это говорил, что человек должен быть открыт новому знанию – неужели я? Быть того не может.