Владимир Серебряков - Оборотень в погонах

– Вперед, – отрывисто приказал он, и раскашлялся. Только разглядев на его шее пушистый шарф, я сообразил, что парень простужен.

А затем на голову серкелуину обрушилась черная живая гиря. Я не успел отреагировать, зато Аоэллин оказался на высоте. Выдернув из рук ошеломленного сородича оружие, он двумя короткими ударами обездвижил серка, а Макс набросил на него импровизированный аркан. Я запоздало вскинул свой жезл на случай, если часовые-террористы все же ходят по уставу парами, но все было чисто. Кот Македонский, не теряя времени, вспрыгнул обратно, одарив нас на прощанье чарующим «мр-р-р».

Тайша уже волокла девушек в сторону, подальше от дома, хотя, если Таурнил не соврал, это не имело никакого значения. Главарь серкелуин просто накручивал себя, готовясь покончить с собой и с нами ради своей нелепой цели. И остановить его мы уже не успеем. Хиргортаура, вероятно, прикрывают лучники в окнах, но им даже не надо стрелять – крикнуть, и Таурнил сожмет руку.

– Брось, – приказал я, понимая, что трепыхаться бесполезно, но все еще надеясь на чудо. – Этим ты ничего не добьешься.

– Не указывай мне, адан! – высокомерно бросил Таурнил. – Не твоему скудоумному племени поденок приобщаться высокой мудрости перворожденных!

Из-за угла дома вывернули Зорин с Максом и Аоэллином. Я поискал взглядом девушек – оказалось, Тайша успела отвести их немного в сторону… с линии огня. Она тоже надеялась на что-то. Шару следовало бы идти с ними, но он упрямо ковылял вслед товарищам. Я почти чувствовал, как взрываются при каждом шаге болью культи его ног; без сомнения, Аоэллин слышал его шаги, мог бы одернуть… но не стал.

– Высокая мудрость перворожденных, – высоким от сдерживаемой муки голосом вымолвил мой друг, – подсказывает мне, что ты зарвался, Явендил.

Это было как пощечина. Назвать эльфа по имени без отчества куда обиднее, чем «тыкнуть» человеку. Таурнил подскочил, как ошпаренный.

– Ты посчитал, что здесь собрались все, кто видел дневник Парамонова, – продолжал Шар. Зорин поддержал его, и мой друг принял помощь, не чинясь. – И ошибся. Потому что самого дневника вы так и не нашли, верно? А есть еще непокойник Кормильцев. Есть его пособники-инквизиторы. Правда выйдет наружу.

Он перевел дыхание. Краем глаза я видел, что Тайша пытается сплести какой-то наговор, и рвет от волнения чарные нити.

– Для вас нет ничего страшнее правды, – проговорил Шаррон ап Идрис ыд Даэрун, глядя главарю серкелуин в глаза. – Верно? Если раскроется, до какой мерзости вы докатились в своих потугах вернуть счастливые времена последнего ледникового периода…

Я раньше думал, что знаю, каким презрением может окатить собеседника эльф. Зря думал. Взгляд Шара пробивал насквозь не хуже «ледяного кулака». Диву даться, как перед ним воздух не застывал инеем.

– Поговорку «Цель оправдывает средства» пустили в оборот люди, – заключил Шар. – Не думал, что мой сородич купится на этот софизм.

– Не называй меня «родичем», предатель! – взвизгнул Таурнил, но в голосе его я уловил колебание.

Кое-кто из лучников опустил оружие.

– А как мне тебя называть? – устало спросил Шар. – А, Явендил, сын Гилтен и Финдариона? Скажи мне, о Плод Звезды – твоя мать-целительница знает, ради чего ты покинул родную пущу? Или, может, отец-лесничий учил тебя убивать энгвар?

Эльфы живут долго, вспомнил я, и оцепенел. Не так долго, как прежде – но я никогда не спрашивал, сколько лет Шару. Должно быть, немало. За такой срок можно перезнакомиться едва ли не с половиной своего немногочисленного племени. Кормильцев не упоминал имени отца Явендила, однако мой друг, похоже, вспомнил его сам.

На миг мне показалось, что отчаянный гамбит Шара сработает, что юноша – теперь я понял, что для перворожденного он был очень молод, – устыдится… но гордыня и ненависть победили.

– Вы – идиоты, – хрипло засмеялся Таурнил. – И ты, изменник, самый большой глупец из всех. Даже эти последыши хитрей тебя. Никто не узнает. Когда пламень Удуна пожрет нас всех, людишки засуетятся в страхе. Да, они прознали бы истину – но не за один день! А Упырь уже давно улетел в Москву и через несколько часов там случиться то, от чего содрогнутся все, слышите, все! Утулие’н ауре – день пришел! Символ ложных божков будет повергнут! Смертная скверна будет выжжена, и мэллорны зашелестят на месте ваших муравейников! Я ухожу в чертоги ожидания, смеясь! А вы сейчас…

С пронзительным мявом черная молния сорвалась с карниза, сбила с ног и отшвырнула вглубь дома. Амулет выпал из рук главаря серкелуин и, блеснув в звездном свете, скрылся в клумбе у крыльца.

Я увидел как стоящие в окнах эльфы неправдоподобно медленно поднимают луки – а затем за моей спиной что-то гулко ухнуло и из всех окон дома тугим багровым толчком выплеснулось пламя. Мои товарищи разом залегли; Зорин с Максом буквально отшвырнули Шара от хлестнувших огнем окон, Аоэллин поймал его, не дав упасть на разом пожухшую траву.

– Не-ет!

Кажется, это кричала Марина. Или Арина. Короче, одна из сестер, потому что вторая стояла, зажимая рот обеими ладонями.

– Там же… – пошатнувшись, враз севшим голосом пробормотал Зорин. – Там же Кот.

– М-м-я-я!

Воющая черная комета с роскошным хвостом из огненных искр вылетела из окна, с ясно различимым «бум» приземлилась на клумбу, старательно отряхнулась и возмущенно огляделась по сторонам, явно выискивая подходящий объект для растерзания.

– Ки-ис!

Вот теперь я точно убедился, что кричала Маринка. Девушка подбежала к Македонскому, упала на колени, едва не сбив его при этом с лап, обняла и несколько раз звонко чмокнула в нос. Кот… кот выглядел очень удивленным .

Я резко развернулся – как раз вовремя, чтобы увидеть выходящего из кустов человека с «драконьей пастью» в руках. Человека этого я знал. Очень хорошо.

– Здравствуй, Сева, – полковник Гром, в миру более известный как брат… пардон, ныне господин Тандыров осторожно положил огнеплюй на землю и протянул мне руку. – Давненько мы с тобой не виделись.

Я внимательно посмотрел на него – и изо всех сил ударил по лицу.

Удара этот человек явно не ждал – он отлетел на несколько саженей, упал и лишь спустя несколько секунд, приподнявшись, озадаченно потряс головой.

– Однако, – буркнул он, ощупывая челюсть. – Нехорошо так обращаться со своим непосредственным начальством.

– Вы не могли знать, что этот кот заговорен от огня, – звенящим от гнева голосом произнес Серов. – А если бы с ним… если бы с ним что-нибудь случилось, я бы вас, брат полковник, на клочки бы порвал.

– Верю, – отозвался полковник, продолжая держаться за челюсть. – Ну раз уж мне так повезло… встать-то помоги.