Кэтрин Куртц - Высший Дерини

Моргану показалось, что в бреду Дерри произнес имя «Бран», хотя он мог и ослышаться. Нахмурившись, Морган поднес руку ко лбу Дерри, но мозг не поддавался зондированию, заблокированный какими-то сильными ощущениями. Однако кошмары кончились, может быть, теперь Дерри заснет спокойно.

Морган никак не мог понять, почему Дерри так неспокойно спит после исцеления, почему произносит во сне имя Брана. Вероятно, он прошел через многое, очень многое, но этого никто не узнает, пока Дерри не придет в себя и не расскажет все своим друзьям.

Но почему он все-таки не может избавиться от жутких воспоминаний?

Может быть, то, что говорил он вчера, имеет какой-то темный смысл. Может быть, те новые связи, которые Венсит ввел в разум Дерри, еще не разорваны?

Морган поставил еще одного часового у входа в палатку и пошел куда-то в ночь, не думая, куда идет, просто шел, чтобы успокоиться, расслабиться.

Непонятно как, но он оказался вблизи расположения палатки Кардиеля. Он бросил взгляд вперед, в пространство, освещенное факелами, а затем прошел мимо часового к палатке Риченды. Конечно, ему не следовало бы быть здесь после последней встречи с ней, но вдруг она сможет пролить кое-какой свет на мотивы Брана? Морган старался придумать себе разумное оправдание. Возможно, она подскажет, почему Дерри в бреду произносил имя ее мужа. А если быть честным, он хотел еще раз увидеться с ней, хотя отлично понимал, что не имел на это права.

Он вошел в освещенный круг, приветствовал часового и подошел ко входу в палатку. В первой половине помещения никого не было, но из-за занавески слышался женский голос, певший колыбельную песню.

Морган подошел поближе и заглянул внутрь. Он увидел Риченду, сидящую возле постели сына и ласково поправляющую его одеяло. Мальчик уже засыпал, но когда протянул руки, чтобы обнять мать за шею, заметил Моргана.

Он сразу же проснулся, встал на колени и с удивлением смотрел на Моргана своими огромными голубыми глазами.

– Папа? Ты пришел рассказать мне сказку?

Смущенный Морган подался назад, но Риченда повернулась и успела заметить его. Ее удивление, вызванное словами мальчика, быстро растаяло, она поняла, что это Морган, а не ее муж. Подняв мальчика на руки, она подошла к Моргану, слегка улыбаясь.

– Нет, милый, это не твой отец. Это герцог Аларик. Добрый вечер, Ваша Светлость. Брендан в темноте принял вас за отца.

Она поклонилась, и мальчик крепче прижался к ней. Теперь он тоже понял, что это не отец, но не знал, как относиться к незнакомцу. Увидев улыбку матери, мальчик понял, что это не враг, поэтому он шаловливо улыбнулся Моргану и спрятал лицо в волосах матери.

– Герцог Аларик, – пробормотал он. Это имя ничего для него не значило.

Морган шагнул вперед и поклонился.

– Хелло, Брендан. Я слышал о тебе много хорошего.

Брендан подозрительно посмотрел на Моргана и повернулся к матери.

– Мой папа герцог? – спросил он.

– Нет, милый. Он граф.

– А кто главнее?

– Оба одинаковые. Ты не хочешь поздороваться с Его Светлостью?

– Нет.

– Ты должен поздороваться. Скажи: добрый вечер, Ваша Светлость.

– Добрый вечер, Ваша Светлость, – повторил мальчик.

– Добрый вечер, Брендан. Как поживаешь?

Мальчик засмущался, сунул в рот пальцы и опустил глаза, но затем вскинул голову.

– Расскажи мне какую-нибудь историю.

– Ладно. Сегодня я тебе расскажу о короле, когда он был таким же мальчиком, как и ты. Король тогда был не королем, а принцем, и была у него лошадка, которую звали Ночной Ветерок. И вот однажды…

Через некоторое время Морган протянул руку, притронулся ко лбу мальчика, и тот закрыл глаза.

Морган выпрямился и повернулся к Риченде.

Она как бы излучала покой, умиротворение. Аларик протянул графине руку, и та без слов приблизилась к нему и взяла его руку в свою. Морган оглянулся на спящего мальчика.

– Он Дерини, миледи, вы знаете?

– Да, я знаю, – торжественно кивнула она.

Неожиданно для себя Морган почувствовал беспокойство.

– Он такой же, как и я в его возрасте – невинный, уязвимый.

Его нужно обучать, хотя это и рискованно. Но ведь его тайна не будет храниться вечно, и он должен научиться защищать себя.

Она кивнула, глядя на сына.

– Когда-нибудь он сам обнаружит, что отличается от других мальчиков. Но его надо подготовить к этому заранее, чтобы неожиданность не ранила его, хотя, увы, мне тяжело брать на себя эту миссию. И еще… его отец. Мальчик обожает отца, как и все мальчики. Но теперь…

Она замолчала, однако Морган понял, что она хотела сказать.

Выпустив ее руку, Морган осторожно заглянул на другую половину.

Сестра уже вернулась откуда-то и теперь сервировала стол для ужина, расставляя посуду. Морган подумал, сколько же времени она здесь находится и слышала ли что-нибудь из их разговора.

Но женщина ничего не сказала. Она молча поклонилась и зажгла свечи. Морган, досадуя, вернулся в первую часть помещения, но Риченда с мальчиком уже скрылись за занавеской.

Через некоторое время Риченда вышла, и Морган, чтобы замаскировать беспокойство, начал разливать вино.

– Она слышала? – прошептал Морган, когда Риченда взяла кубок и пригубила вино.

Риченда покачала головой и села за походный столик напротив Моргана.

– Нет, но если слышала, ей это не понравится. Однако я уверена, что часовой предупредил ее, что я не одна. Да вы и были со мной не так уж долго, так что большого урона ваша честь не понесла.

Морган улыбнулся, смущенно опустив глаза.

– Насчет завтрашнего дня, миледи, – заговорил он тихо. – Если Гвинед одержит победу, то Бран умрет. Вы это знаете?

Он пристально смотрел на нее, наблюдая за ее реакцией.

– Да, конечно, – прошептала она. – Но, боюсь, может случиться другое. И что тогда будет с нами, Аларик? Что будет со всеми нами?

В это же время, в другом месте – в палатке Келсона другой человек думал над тем же вопросом. Это был Дерри.

Он лежал без сна близ затухающего огня, не открывая глаз, не в силах больше сопротивляться зову. И несмотря на то что он проснулся, импульс становился все сильнее.

Дерри открыл глаза, сел – палатка была пуста. Юноша сбросил одеяло и вскочил на ноги. И тут же споткнулся, как будто что-то ударило его, но он покачал головой, как бы прогоняя прочь запрещенные мысли. Его глаза закрылись на мгновение, и пальцы нащупали перстень на мизинце.

Когда он снова открыл глаза, в них светилась решимость, которой раньше не было. Без колебаний он подошел к выходу из палатки. Его глаза горели.

– Часовой!

– Да, милорд.

Солдат был внимателен и готов служить. Он вошел в палатку и отдал честь.

– Ты можешь помочь мне, – схитрил Дерри. – Кажется, у меня оторвался рукав от плаща, – он показал на кучу мехов и одеял, где только что спал. – Я поискал бы и сам, но у меня кружится голова, когда я наклоняюсь.